– Мир.

Они даже не стали жать друг другу руки. Просто сидели, глядя на море. Затем Кол встал, выбрал несколько плоских камешков, и стал пускать их по воде. Правда, из-за волн получалось очень плохо. Однако же, Бин вдруг тоже поднялся и присоединился к другу. Так они и стояли молча, бросая камни в воду.

Начался увиллий. До обозначенного Биаллом Пивилийским срока оставались считанные дни. Если всё пойдёт по плану, то Башня явит себя в четвёртый день увиллия, ну или, может быть, в пятый. В любом случае, на фоне более чем месяца, прожитого в этом кошмаре, этот срок заставлял сердце петь от радости.

Что любопытно, в последние дни Башня действительно стала уменьшаться в размерах, так что можно было предположить, что когда она материализуется окончательно, то вполне поместится в том идеально круглом кратере, в центре которого сейчас бил источник, с лежащим на берегу странным, нечеловеческим черепом. Но главное было даже не это – с уменьшением размеров Башни словно снижалось то давление, что она оказывала на островитян.

Кол и Бин больше не ссорились. Вообще-то их отношения более или менее наладились ещё после того разговора на берегу, но сейчас они, похоже, вновь вернулись в прежнее русло. Друзья избегали глядеть друг другу в глаза, вероятно, стыдясь всего, что сделали и наговорили, но в присутствии остальных они, вроде как, немного осваивались и могли говорить между собой так, словно ничего и не было.

А возможно, причину тому стоило искать в переменах, произошедших с Мэйлинн. Лирра словно очнулась от своей дремоты. Теперь она иногда приходила в лагерь даже посреди дня, причём даже не для того, чтобы поесть осточертевшей всем рыбы, а просто – посидеть рядом с друзьями. Она по-прежнему мало говорила, но хотя бы смотрела теперь уже не сквозь людей. И особенно радовалась она присутствию именно Кола и Бина. Только рядом с ними она иногда могла коротко рассмеяться, вспоминая какие-то минувшие моменты. И смотрела она на них нежно-нежно, словно на любимых старших братьев. Правда, более внимательные Варан и Каладиус читали в этой нежности какую-то тоску и даже ностальгию, словно Мэйлинн неосознанно для самой себя прощалась в душе с чем-то важным.

Кол был прав – высушенная жирная морская рыба действительно могла гореть, хотя огонь был не слишком сильным, а уж запах и вовсе с непривычки сшибал с ног. Но непривычных здесь уже не было. Вид у наших путешественников, конечно, был тот ещё – и Бин, и Кол обзавелись достаточно окладистыми бородами. Варан и Каладиус мужественно продолжали бриться, хотя даже мастер Теней уже позволял себе по нескольку дней ходить со щетиной. Счастливчиком был Пашшан, поскольку у него, как и у большинства представителей его народа, борода и усы почти не росли.

Серьёзной неприятностью стала короткость северного лета. Сейчас, в начале увиллия, ночи были уже ощутимо холодными, да и днём больше не было слишком уж жарко. Друзья спали, крепко прижимаясь друг к другу, натягивая на себя все одеяла, попоны и другое тряпье, что выделил им Шэд. Теперь, когда Мэйлинн приходила ночевать регулярно, она неизменно ложилась между Колом и Бином, согреваясь от их тел. Наверное, это было нелегко – всю ночь проводить, обнимая любимую девушку и зная, что твоя любовь не взаимна. Но оба мужественно терпели эту пытку и ради Мэйлинн, и ради себя.

***

На сороковой день после призыва Башни у берега острова стояли корабли. Четыре довольно крупных судна подошли к Полумесяцу под покровом ночи, и сейчас находились не более, чем в миле от берега. Заметила их, конечно, Мэйлинн, которая, как только достаточно рассвело, отправилась на свой медитационный камень.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться – чьи это корабли. Орден Лианы наконец вырастил свою мессию. Вероятно, именно сейчас, по их мнению, Мэйлинн была готова к тому, чтобы начать освобождение соплеменников.

Башня тоже уже казалась совершенно обычной. Сейчас она твёрдо стояла на земле, да и на ощупь была совершенно твёрдой, как и положено быть камню. Но Мэйлинн чувствовала, что Башня ещё не готова её принять. Может быть, всего через несколько часов, но не сейчас. А сейчас нужно было решать другую проблему. Надо сказать – проблему вполне ожидаемую. Мэйлинн, конечно, и раньше осознавала, что Лиана не оставит её в покое. Можно сказать, что она была абсолютно уверена, что её преследователи появятся здесь, и почти уверена в том, что появятся сегодня. Так и случилось.

– Они здесь! – быстро вернувшись в лагерь, воскликнула она.

Несмотря на то, что большинство обитателей лагеря ещё спали, никому из них не пришлось объяснять – кто это «они». Во-первых, сам тон лирры не допускал разных толкований, а во-вторых, «Нежданную» ожидали только послезавтра.

– Я знал, что они прибудут, – прошипел сквозь зубы маг, и по лицам остальных было понятно, что они тоже ожидали чего-то подобного. – Много их?

– Четыре корабля. Пока ещё они далеко от берега. Я не знаю, сколько там лирр, – кратко ответила Мэйлинн.

– Надо думать, что притащили всех, кого могли… – проворчал Кол, спешно протирая глаза. – Теперь они не могут допустить промаха.

– Что будем делать? – спросил Варан.

– Драться – что же ещё! – немедленно ответил Бин. Он уже натягивал на себя доспехи, которые больше месяца пролежали в мешке. – Я не позволю им причинить вред Мэйлинн!

– Думаю, что Мэйлинн тут единственная, кому они не собираются причинить вред… – пробормотал Кол, плеща себе ледяную воду из ручья в лицо. – Уж она-то им нужна целой и невредимой.

– Я не отдам её им… –лицо Бина выражало странную смесь отчаяния и отваги. Он был решительно настроен сделать всё возможное, чтобы помешать Ордену, но прекрасно понимал, что его усилия, вероятно, окажутся напрасными.

– Никто и не собирался, – ответил Варан. – Однако, думаю, что у них там будет пара десятков ассассинов, а также несколько магинь, не говоря уже об обычных воинах. Нам не выстоять. Мессир, вы сможете что-то сделать?

– Что-то – смогу, – сквозь зубы процедил Каладиус. – Только этого будет явно недостаточно. Вы правы – у них там наверняка несколько боевых магинь. Пусть каждая из них гораздо слабее меня, пусть даже они все скопом окажутся слабее, но… У них есть громадное преимущество – практика. Меня же вы, образно говоря, вытащили из старой кладовки, где я пылился последние двести лет. Те фокусы, что я демонстрировал до этого, на сегодняшний момент – это предел моих возможностей. Для боевых магов не станет особенной проблемой применить контрзаклинания. Если там одна-две магини – я справлюсь. Но если их там пять или больше – я смогу лишь красиво умереть.

– Ну это-то мы все сможем, – поморщился Варан. – Однако, с этим лучше погодить.

– А Башня – она нам никак не поможет? – с робкой надеждой спросил Бин.

– Маловероятно, – покачал головой маг. – Она здесь не для этого. Единственная, кому она могла бы помочь – это Мэйлинн, да и то для этого обряд должен быть завершён, а это, как я понимаю, пока не так. Башня очень могущественна, но она – иномирна. Сомневаюсь, что ей есть дело до того, что тут скоро произойдёт.