Вспучилось грязноватое пламя, в воздух начали всплывать доски, трупы, оси, колёса, треть мачты с обрывком вантов – и Андрон отвернулся. Что-то простонало над головами и во что-то с хрустом влепилось. В рощице завопила насмерть перепуганная ворона. Потом обломки вдалеке стали оседать, перспектива очистилась, и только пожар продолжал полыхать на путях. Стало потише.

– Хорошо ещё не назвал её никак, – перехваченным горлом выдавил Андрон. – Хотел ведь назвать…

– Кого?

– Платформу… Какой-никакой, а корабль…

– Слушай, ну сотик же надрывается! – не выдержал Прохор.

– Нет у меня сотика! – огрызнулся Андрон – и осёкся.

Чертыхаясь, сбросил с плеча рюкзак, расстегнул, раскрыл. Зудящий звук стал громче, отчётливей. Умелец сунул руку в недра мешка и выудил оттуда неописуемый артефактик явно собственноручного изготовления. Вещица стремительно подрагивала рубиновым глазком и легонько жужжала.

– Вот те хрен… – изумлённо выдохнул самородок и вскинул глаза на Прохора. – Зря ты, выходит, огорчался. Всё ему удалось…

– Что это за…

– Это-то? Да, видишь… Заказал мне один чудик хренотеньку, чтобы она его о конце света предупредила… в смысле – мигнула, бибикнула…

– А то бы он без неё не понял!

– Ну мало ли… Вон в любом киоске определители настроения продают. Ну кто, скажи, лучше тебя знает о твоём настроении? А всё равно покупают… Так и тут.

– Погоди… – Смертоносная пятерня сомкнулась на предплечье умельца. – Что-что, ты говоришь, Димону удалось?

Андрон едва не выронил артефакт:

– Как что? Человечество уничтожить.

Пальцы, помедлив, разжались. Прохор поглядел на трухлявые шпалы, на взмывший в зенит вертолётик, оглянулся на дымящиеся обломки платформы.

– Не похоже… – холодно заметил он.

– Ясно, что не похоже, – берясь свободной рукой за повреждённое место, недовольно отозвался Андрон. – Видишь? – предъявил он продолжающее зуммерить изделие. – Мигает! Как мигнёт разок – так конец света… И тут же отбой.

– Отбой чего?

– Конца.

– Не понял…

– Сейчас объясню, – пообещал Андрон. – Про парадокс дедушки слыхал?

– Дедушки?..

– Ну, это когда ты отправляешься в прошлое и убиваешь там своего дедушку…

– Что, и такой заказ был? – вконец ошалел Прохор.

– Да нет же! Это для примера… Ну вот прикинь: отправился Дима в прошлое, убрал оттуда единственную женщину… Так?

– Так.

– Значит, что? Значит, нет человечества. А не было человечества – не было и Димы… Так или нет?

– Так…

– А не было Димы, значит никто не отправлялся в прошлое, никто никого не убирал… А раз не убирал – опаньки! – есть человечество. Вот они, мы с тобой, стоим разговариваем…

– Ну…

Левый глаз бойца очумело помаргивал чуть ли в такт рубиновому огоньку.

– Но раз стоим разговариваем, то, значит, Дима-то всё-таки отправился в прошлое! Сами отправляли. А раз отправляли…

– Т-то есть… полсекунды мы существуем, а полсекунды…

– Да! – радостно вскричал Андрон. – Вот тебе и весь парадокс! Так и знал, что и тут нас дурят!..

* * *

Каким именно образом удалось Димитрию Уарову заткнуть пресловутое бутылочное горлышко, не позволив джинну человечества вырваться наружу, видимо, останется загадкой. Скорее всего, выдворил бедную женщину из родного неолита в какой-нибудь кембрий (хорошо ещё, если не в мел), а пистолетом, надо полагать, так и не воспользовался – характер не тот. Хотя, конечно, мог и пальнуть с перепугу.

Гадать о том, что стало с ним самим, занятие малополезное и, прямо скажем, неприятное. Настроения оно не повысит. Если по завершении хронотеракта Уаров остался лицом к лицу с волосатыми разъярёнными Адамами, то, несомненно, был грубо зарублен на месте каким-либо примитивным орудием. Если же он и сам отправился с Евой неизвестно куда, то почти наверняка пал от её руки. Романтический вариант (Ева + Димитрий =…) исключён изначально, поскольку чреват восстановлением человечества, что, в свою очередь, опровергается бибиканьем и миганием Андронова артефакта.

А с другой стороны, интеллигентика этого и в Баклужино рано или поздно пришибли бы. Что в лоб, что по лбу. Поди теперь пойми, прав был или не прав старый шкипер, предупредивши сразу после обстрела: «Пожалеешь ещё…» Трудно сказать, что предпочёл бы сам Уаров: удар кремнёвым рубилом или прямое попадание ракеты «воздух – земля».

Тем не менее, снова увидев под елью оттиснутые в мягкой почве следы четырёх ножек исчезнувшей машинки, Андрон Дьяковатый испытал лёгкую грусть и даже виноватость. Вспомнилось, как, беспомощно улыбаясь, Димитрий нелепо вздёргивал верхнюю губу и подвёртывал нижнюю. Опустела поляна. Ворона после взрыва тоже убралась – то ли от греха подальше, то ли к греху поближе.

– Н-да… – нахмурившись, вымолвил Андрон и с озабоченным видом повернулся к сваленному грудой скарбу. – Ну и как теперь отсюда всё это вызволять?

Поглядел на Прохора. Тот по-прежнему пребывал в раздумье, переходящем временами в тяжкое недоумение.

– То есть это что же? – проговорил он почти с возмущением. – Это получается, что теперь наша жизнь как бы дырявая? В прорехах…

– Можно сказать и так, – согласился Андрон.

– А почему же мы тогда этих прорех не замечаем? – Прохор осёкся. – А-а-а… – осенённо протянул он чуть погодя. – Вроде как фильмец смотришь, да? Кадры ведь тоже быстро мелькают…

– Н-ну… не совсем поэтому… – Андрон поморщился. – Тут хоть быстро, хоть медленно. Просто человечества-то в этих прорехах – нету. Как ты что заметишь, если нет тебя?

Прохор оцепенел вновь.

– Да не майся ты! – Андрон опрометчиво ткнул его кулаком в плечо, чуть запястье себе не свихнул. – Заказ ты по всем пунктам выполнил… Кстати, – спохватился он, – тебе, может, свидетель нужен? Ну там, в «Ёксельбанке»… подтвердить…

Прохор очнулся, разомкнул спёкшиеся губы.

– Да, пожалуй… – выдавил он. – Вообще-то, мне везде на слово верят, но… Лучше, если специалист объяснит…

* * *

Загодя снятое с героически погибшей платформы барахло уберечь не удалось бы в любом случае. Было ясно, что, оставив оцепление на месте взрыва, вояки, скорее всего, прочешут и рощицу, объявленную в прессе последним плацдармом террористов. Даже если схрон не привлечёт их внимания, за вояками в лесопосадки, как пить дать, нагрянут «чёрные копатели» и многочисленные фанаты Димитрия Уарова, не говоря уже о дачниках.

Поэтому, посовещавшись, поступили так: наиболее ценными вещами набили два рюкзака, а остальное сложили в овражек, слегка забросав еловыми лапами. Затем Андрон с помощью верной двуручной пилы дозвонился до Ильича и выдал точные координаты тайника, восстановив таким образом добрые отношения с «Дикой орхидеей».

Приторочив пилу к рюкзаку (средство связи могло ещё не раз понадобиться), влезли в лямки и двинулись в направлении рыбацкого посёлка Прикольный, что на реке Ворожейке.

– Значит, думаешь, так он в неё и не шмальнул ни разу?.. – расстроенно спросил Прохор.

Андрон покосился на спутника, но правая половина физиономии идущего рядом была, по обыкновению, статична. Жуть. Как будто