Она сделала глоток портвейна и посмотрела на связанную светловолосую девушку, лежащую без сознания с кляпом на ее полу.

– В конце концов, – сказала Екатерина, – в замке скрывается сбежавшая ведьма.

В доме Дюкена было так тихо и спокойно, что звук каждого шага воспринимался как оглушающий грохот. Связав свою жертву и спрятав в кладовой, Кенна и Грир на цыпочках крались по дому, обыскивая каждую комнату в поисках улики. Какой, они и сами не знали, пока не дошли до спальни Дюкена.

– Это плохо, – сказала Кенна, взяв маленькую стеклянную баночку из коллекции таких же на комоде. – Даже не знаем, что ищем.

Грир не хотела признавать правоту Кенны, но беспокойство внутри ее росло. Времени у них было немного. Рано или поздно Дюкен вернется домой, и девушкам надо было уйти задолго до этого.

– Думаю, отсюда мы можем добраться до лошадей. – Грир осторожно выглянула в окно, заметив дорожку через маленький сад, которая вела мимо низкой стены в лес. – Можем поехать вдоль реки. Если он отравил всех этих людей, то должен держать где-то яды.

Говоря это, она продолжала открывать ящик за ящиком, проверяя на наличие тайных отсеков.

– И их должно быть много. Ведь ты сказала, что умерли человек десять, не меньше?

– Но он где-то все спрятал, – ответила Кенна, тряся бутылку. Его содержимое издавало приятный, шуршащий звук. – Каким бы ужасным он ни был, но он точно умен.

– Но еще этот человек очень самовлюбленный, – сказала Грир. Она посмотрела под кроватью, но там ничего не было. – Такой самонадеянный, так уверен в своей победе. Может, он держит это в качестве напоминания на видном месте.

– Возможно. – Кенна перекидывала баночку из руки в руку, наблюдая, как Грир копается в коробке с бумагами и книгами в кожаном переплете. – Не думаю, что он записал детали своего дьявольского плана, да?

Грир нахмурилась, пытаясь разобраться в записях журнала. Кенна поставила голубую баночку и взяла следующую, открыла пробку и осторожно обнюхала содержимое.

– О господи, – выдохнула Грир. – Похоже, и это сделал он.

Кенна сморщила нос от кисло пахнущих трав внутри баночки. Запах был знакомым, но вспомнить она не могла. В последний раз, когда она нюхала его, он точно был менее резким.

– Кенна, здесь рецепты и инструкции, как смешивать травы, – сказала Грир, протягивая тетрадь подруге. – И посмотри на имя, вписанное здесь.

– Гийом Майяр, – внимательно прочитала Кенна. – Но это же имя знахаря, учителя Алис.

Возбужденная Грир кивнула.

– И некоторые страницы помечены красными чернилами, заметки возле рецептов написаны разным почерком. Это рецепт лекарства для того, чтобы остановить спазмы, но если будет передозировка, то снадобье как раз способно их вызвать. Разве с его помощью нельзя сделать так, чтобы мать потеряла ребенка?

– Очень даже просто, – кивнула Кенна, ее сердце болело от мысли о матерях, которые страдали из-за этого человека. – Он монстр.

– Думаю, мы нашли доказательства, – сказала Грир, убирая тетрадь в свою кожаную сумку. – Если бы мы только могли найти травы, тогда точно смогли бы доказать, что это он.

Кенна посмотрела на баночку в руке. Вино. Вино, которое дали ей в хлеве, имело кислый запах. Она еще раз понюхала содержимое и быстро заткнула крышку. Голубое стекло означает яд, вспомнила она. Ее мать всегда предупреждала ее не трогать голубые баночки.

– Думаю, да, – согласилась она, передавая баночку Грир и собирая другие баночки и бутылочки, которые стояли на виду на комоде. – И ты права, не очень-то хорошо он прячет свои секреты.

Марии удалось снять официальное красное платье гораздо быстрее, чем надеть его. Как только Вероника покинула ее покои, молодая женщина потянула за завязки, которыми было зашнуровано платье, распутывая, пока не распустила их полностью и платье не упало грудой материи на пол. Она выбрала темно-серое шелковое платье попроще и посвободнее, когда кто-то постучал в дверь.

– Входите, – разрешила королева, повязывая ярко-синий пояс на талии.

За открытой дверью оказался Баш. И Ада.

– Прости, что не дождался, чтобы о моем приходе объявили, – сказал он, а малышка подбежала к Марии и обняла ее за колени, рыдая. – А еще мне жаль, что я не знал, как воспользоваться твоим тоннелем, но не думаю, что по пути нас видело много людей.

– Ничего страшного, – бросила Мария, наклоняясь, чтобы взять Аду на руки, но дитя было безутешно.

– Алис пропала, – объяснил Баш. – Франциск послал людей в Южную башню, чтобы забрать ее, но ее там не было. Ада осталась там одна.

– Ада, ты знаешь, где твоя сестра? – спросила Мария. Девочка отпихнула королеву, вырвалась из ее рук и пробежала через комнату, чтобы спрятаться под кроватью.

Мария схватилась за бедро, вероятнее всего останется синяк, и с открытым ртом уставилась на Баша.

– Ее уже, – он поднял руку, будто пытался вытянуть нужное слово из воздуха, – допрашивали.

– Ох, Ада… – Мария опустилась на пол рядом с кроватью. – Мне так жаль.

– Ей не причинили вреда, но вели с ней себя жестко, – сказал Баш. – Не уверен, что людям Франциска доводилось раньше допрашивать ребенка. Она ничего не знает. Ее даже в башне не было, она в этот момент все еще была в покое твоих фрейлин.

Мария растерялась. Сидя на каменном полу, она прислушивалась к плачу девочки и отчаянно пыталась придумать способ успокоить ее.

Баш присел рядом с ней.

– Узнала что-нибудь от горничной Екатерины?

– Она ни в чем не признается, – сказала Мария. – Но я уверена, что они обе в этом замешаны. Как только я начала ее расспрашивать, девушка фактически впала в истерику. Она запугана Екатериной, ее семья каким-то образом в ее руках. Ничего из предложенного мной не заставило ее изменить свое решение молчать.

– Тогда у нас нет доказательств причастности Екатерины, а теперь нет и Алис. – Себастьян вздохнул. – Ее исчезновение совсем не подтверждает ее невиновность в глазах тех, кто еще не определил свое отношение к ней.

– Но как она сбежала? – размышляла Мария вслух. – Как кто-то может выйти из южной башни не замеченным?

– Это практически невозможно. – Баш издал неуверенный смешок. – Знаешь, а я почти надеялся, что мы выведем ее тайком через твои тоннели.

На лице Марии проявилось огорчение.

– Если это была не я, – сказала она, – то сделал кто-то другой. Лишь один человек знает тоннели почти так же хорошо, как и я.

– Дай угадаю, – проговорил Баш. – Ее имя начинается на «Е»?

Мария тяжело вздохнула.

– Она всегда на шаг впереди нас, – сказала она. – Мне нужно было внимательнее смотреть на то, что происходит, а не проводить время с девочками.