– Он превратил тебя в шлюху, – злобно проговорила Флоринда.

Сильвия уставилась на сестру. Черты лица ее разом стали жесткими.

– Вот что, сука, – прошипела она, – я сыта по горло твоими нравоучениями. Да, Рубен меня содержит, но и ты пользуешься его деньгами. И ни в кого он меня не превратил. Мне всегда нужен был человек, который защищал бы меня, заботился обо мне – в отличие от тебя. Тебе повезло, ты сильнее меня. Когда какой-нибудь тип, от которого тебя тошнит, сначала трахнет тебя, а потом сделает тебе подарок, ты принимаешь его и считаешь себя умной. А когда я принимаю подарки от человека, которого люблю, называешь меня шлюхой.

Флоринда сделала вид, что слова сестры ее разозлили.

– Ты просто идиотка. Пожалуй, нам не стоит больше жить вместе. С меня хватит!

Встав, Флоринда зашагала прочь. Сильвия швырнула на стол деньги и бросилась следом.

– Флоринда, ты меня не поняла. Пожалуйста, постой!

Флоринда побежала. Сильвия старалась не терять ее из виду, но тщетно – через несколько секунд сестра растворилась в толпе. Флоринда пробиралась сквозь людское море до тех пор, пока не оказалась на авенида Принцесса Исабель. Там на остановке она стала ждать автобус, чтобы отправиться домой. Она больше не торопилась. Первая часть плана была выполнена безукоризненно, но внутреннее напряжение лишь усилилось. Поссориться с сестрой для нее никогда не составляло труда. Теперь же предстояло решить куда более сложную задачу.

В бикини с серебристыми блестками и серебристых туфлях на высоком каблуке Сильвия казалась почти обнаженной. Глядя на себя в зеркало, она осторожно нанесла на веки еще немного теней и решила, что совершенно готова. С улицы послышался гудок клаксона – приехал Рубен. Девушка задержалась еще на несколько секунд, натягивая длинные черные перчатки, затем взяла с кровати головной убор, украшенный перьями, и вышла из комнаты.

Проходя мимо пустой спальни Флоринды, она невольно задумалась о том, где сейчас может быть сестра. За те несколько часов, которые прошли после их ссоры, Сильвия успела повидаться с Рубеном в его офисе. Она появилась как раз в тот момент, когда Рубен прощался с обладателем великолепного «ягуара». Сильвия рассказала приятелю о размолвке с сестрой, объяснив, что Флоринда якобы ужасно обиделась на нее из-за того, что она взяла ее тени для глаз. Рубен удивленно поднял брови, но никак не стал это комментировать. Вместо этого он предложил Сильвии пообедать в хорошем новом ресторане, который он обнаружил в Барра-де-Тижука – там было несколько прохладнее, чем в городе.

Она была так рада и чувствовала себя с Рубеном такой защищенной, что едва не поделилась с ним своей новостью, но в конце концов все же решила повременить. В конце концов, Сильвия еще не была уверена в том, что беременна: пока у нее на три недели запаздывали месячные, только и всего. «Поговорим после карнавала, – решила Сильвия, – к тому времени все прояснится».

Подойдя к машине, она положила головной убор на заднее сиденье, а сама села вперед рядом с Рубеном. Когда автомобиль тронулся с места, фары едва не выхватили из темноты Флоринду, которая в течение последнего часа пряталась в подворотне одного из соседних зданий, ожидая, пока парочка уедет.

Едва машина скрылась из виду, Флоринда бросилась вверх по лестнице. Остановившись у окна, выждала десять минут на всякий случай, затем прошла в свою спальню и переоделась. Взяв паспорт и билет на самолет, купленный еще днем, она сунула то и другое в сумку, украденную накануне. Туда же она положила взятую с полки старую фотографию и простое полотняное платье. На этом сборы закончились. В Париже ее ждала новая жизнь, а успех сегодняшнего предприятия зависел от того, насколько быстро она будет действовать.

На листке бумаги она нацарапала: «Сильвия мы ни можим жить вместе. Я уежжаю».

Затем в последний раз обошла комнаты. Возможно, она была бы счастлива в этой квартире, если бы не ревность и зависть.

Парад школ самбы был в самом разгаре. Добрый миллион зрителей громогласно приветствовал своих любимцев.

В течение многих месяцев бедняки Рио-де-Жанейро собирались в школах самбы своих кварталов, готовились, писали тексты песен, репетировали. И вот настал день парада, и десятки тысяч его участников двигались по авенида Риу Бранку в сказочных нарядах из бархата и атласа, украшенных перьями и блестками, фальшивыми драгоценностями и другой разноцветной мишурой, приобретенной на скудные сбережения.

Парад продолжался уже несколько часов. Впереди каждой из школ самбы двигалась громадная передвижная платформа с танцовщицами – фантастические конструкции, не менее великолепные, чем костюмы самих девушек. Дальше шли тысячи участников той или иной школы, затем танцующие дети…

На улице появлялись все новые и новые платформы, и наконец, к вящему восторгу сотен тысяч зрителей, показалась батерия – гигантский оркестр, сплошь состоявший из ударных инструментов. Люди танцевали, пели, смеялись – на мостовой и на тротуарах, в уличных кафе и на балконах зданий. Никто не обращал внимания ни на жару, от которой участники праздничного шествия и зрители обливались потом, ни на дождь, который время от времени начинал поливать город, напоминавший колоссальный, невероятно красочный калейдоскоп.

Наконец на Риу Бранку показалась «Портела», любимая школа Сильвии. Впереди катились сразу несколько платформ, сделанных в виде украшенных затейливой резьбой, золоченых старинных кораблей. За ними следовала толпа чернокожих танцовщиц, одетых в роскошные платья эпохи Людовика XV. Ощутив мощный прилив энергии, Сильвия затанцевала еще быстрее и, повернувшись к своему спутнику, прокричала:

– Посмотри, Рубен, они просто неподражаемы!

Но Рубен обеспокоенно посмотрел на часы.

– Думаю, нам пора на бал, – сказал он несколько раздраженным тоном.

– Почему? – не поняла Сильвия. – Сейчас только два часа. До трех ничего не начнется.

– Будет лучше, если мы поедем сейчас. – И Рубен, взяв ее за руку, повел прочь, с трудом прокладывая путь в толпе.

Наконец они добрались до того места, где Рубен оставил машину.

– Что случилось? – спросила Сильвия, растянувшись на заднем сиденье. Ей не хотелось снимать свой головной убор, а сидеть в нем было невозможно – он упирался в крышу и мог сильно помяться.

– Я нанял охранника, чтобы он присмотрел за офисом – сейф-то сломан. Но мне вдруг пришло в голову, что он, вместо того чтобы выполнять свою работу, сейчас скорее всего танцует где-нибудь на улице или кого-нибудь трахает, – пояснил Рубен. – Короче, мне хочется лично убедиться, что все в порядке.

– Напрасно ты беспокоишься. – И Сильвия принялась насвистывать мелодию самбы.

Добравшись до здания, Флоринда остановилась. Где-то вдали раздавались звуки самбы. Флоринда стояла неподвижно, пока не убедилась, что вокруг нет ни души. После этого она осторожно двинулась вперед, вплотную прижимаясь к фасаду. Наконец она нашла маленькое окошко, которое отперла еще утром, и распахнула его. Упираясь руками в подоконник, девушка стала протискиваться в узкий проем. Когда ей удалось просунуть в него голову и плечи, она бросила на пол мужского туалета сумку, а затем медленно, дюйм за дюймом, начала соскальзывать внутрь сама.