Флоринда встала, в упор глядя на Сильвию.

– Ты же знаешь, что я не выношу табачного дыма! – выкрикнула она. – Сейчас же прекрати курить.

Пораженная ее неожиданной вспышкой, Сильвия потушила сигарету в пепельнице. Флоринда тем временем направилась к двери.

– Пойду приму душ и приведу себя в порядок, – заявила она. – У меня нет ни малейшего желания бесцельно тратить время в твоем обществе. Марко собирается свозить меня в Копакабана-Пэлэс. Он заберет меня в семь часов, потому что хочет представить меня одному своему знакомому кинопродюсеру.

– Я уверена, ты будешь выглядеть великолепно.

– Тебя это не касается, – отрезала Флоринда.

– Обещай не входить в мою комнату, – умильно попросила Сильвия, решив от греха подальше сменить тему разговора. – Мне надо закончить костюм для завтрашнего вечера, хочу сделать сюрприз. Думаю, тебе понравится.

Флоринда пожала плечами и прошла через коридор в свою спальню. Закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней и, закрыв глаза, закусила губу. Она была в ярости.

Целый год после смерти матери средства на жизнь и пропитание добывала Флоринда. Она воровала и время от времени, когда это было необходимо, торговала своим телом. Сильвия сидела, а чаще неподвижно лежала дома и слушала транзисторный приемник, который Флоринда украла специально для нее. Выходить на улицу Сильвия категорически отказывалась: смерть матери потрясла ее. Парни из их района, молодые бандиты, узнали об уязвимости девушки.

Как-то раз Флоринда, направляясь домой, проходила мимо группы парней. Они принялись грязно шутить, прохаживаясь на ее счет. Флоринда решила не обращать на это внимания. Однако один из мерзавцев увязался за ней и принялся громко во всех подробностях описывать, что ему хотелось бы проделать с Сильвией и Флориндой. Тогда девушка остановилась и схватила валявшееся на земле собачье дерьмо. Резко обернувшись, она размазала экскременты по лицу парня и вдобавок с размаху ударила его ногой в пах. Больше подобных проблем у нее не возникало.

Вскоре после первой годовщины смерти Карлоты Сильвия немного оживилась. Она стала бывать на пляже, привлекая своей красотой не меньше внимания, чем Флоринда. Девушке было нужно восхищение, и она получала его в избытке. Там же, на пляже, она познакомилась с Рубеном. Они начали встречаться ежедневно, и в конце концов Рубен, солидный мужчина средних лет, зарабатывавший на жизнь продажей автомобилей, снял для Сильвии меблированную квартиру на руа Палмейра, неподалеку от своего офиса. Сильвия дала согласие поселиться там, поставив одно условие – что сестра будет жить вместе с ней.

Иногда Рубен оставался на ночь, но редко. Он разводился со своей женой и был вынужден соблюдать приличия до момента окончательного урегулирования всех формальностей. Жил он вместе матерью.

Квартира, в которой поселились Сильвия и Флоринда, была маленькой, но в ней имелись гостиная, кухня, ванная комната, а также две спальни, одна из которых была достаточно большой, чтобы вместить двуспальную кровать. Сестрам все это, в том числе электрическое освещение, горячая и холодная вода, казалось неслыханной роскошью. Они быстро научились пользоваться ножом и вилкой, усвоили разницу между полотенцами и простынями, высокими стаканами для коктейлей и винными бокалами. Казалось, их жизнь изменилась к лучшему, однако Флоринда думала иначе.

В родной трущобе главной была она. Теперь бразды правления перешли в руки Рубена, он стал для Сильвии основным источником любви и денег. Флоринда была убеждена, что пройдет немного времени, и она в жизни сестры отойдет на второй план. Но Флоринда хотела быть первой – во всем и всегда.

Существовал еще один, более глубокий повод для недовольства. С тринадцатилетнего возраста Флоринда использовала секс для достижения своих целей. Мужчины не значили для нее ровным счетом ничего, и она абсолютно ничего не ощущала, оказываясь в их объятиях. Флоринда знала, что красота делает ее неотразимой в их глазах, и пользовалась этим, уверенная, что когда-нибудь ей в руки попадет настоящая добыча. Пока же она довольствовалась тем, что ловко очищала чужие карманы и время от времени проводила с кем-нибудь ночь в отеле, если предложенная сумма ее устраивала. Большинство мужчин, с которыми ей приходилось иметь дело, вызывали у нее отвращение: почти у каждого были дряблые животы и варикозные вены на ногах.

Роман Сильвии с Рубеном потряс ее. Сестра разом добилась всех тех материальных благ, о которых так мечтала Флоринда, и вдобавок нашла человека, который ее обожал. Последнее бесило Флоринду больше всего.

Уязвленная гордость заставила ее придумать себе некоего Марко. Она взяла это имя из подписей под снимками в разделе мод журнала «О Крузейро», а Сильвии рассказала, что на пляже в Леблоне ее остановил какой-то фотограф и попросил для него позировать. Она описала его как высокого, широкоплечего блондина с серо-голубыми глазами, счастливого обладателя красного «тандерберда».

Сильвия действительно однажды видела такой автомобиль, заезжавший за Флориндой. Правда, из окна она не могла разглядеть, что за рулем сидел пятидесятичетырехлетний продавец металлолома Эпитасио Барбоза. Он был лыс, тучен и страдал одышкой. Однажды вечером он «снял» Флоринду на улице прямо из машины, когда она прогуливалась взад-вперед по авениде Атлантика. Раз в неделю они проводили по часу в отеле, после чего толстяк отправлялся к семье, а Флоринда – на последний сеанс в один из ближайших кинотеатров. На следующее утро она рассказывала Сильвии о том, в каких замечательных местах ей удалось побывать накануне.

Как-то раз Флоринда посмотрела фильм «Шарада» с Одри Хепберн. Образ элегантной героини натолкнул ее на очередную фантазию. За завтраком Флоринда заявила, что Марко якобы пообещал подыскать для нее работу в Париже. Когда Сильвия спросила, как сестра намерена обходиться во Франции без французского языка, Флоринда ответила, что без труда выучит его. В тот же день, потратив уйму времени на оформление документов, необходимых для получения заграничного паспорта, она израсходовала часть денег, оставленных ей Эпитасио за последнее свидание, на покупку лингафонного курса для самостоятельного изучения французского.

После первого же урока Флоринда пожалела об этом – упражнения оказались невыразимо скучными. Однако она не могла бросить занятия, предвидя, каким презрительным взглядом одарит ее сестра. Попав в ловушку собственного вранья, Флоринда была вынуждена продолжать изучать язык, который был ей совершенно ни к чему.

Сегодня Эпитасио собирался заехать за Флориндой в семь – он заранее предупредил ее, что накануне карнавала должен вернуться домой пораньше. Флоринда даже не стала наряжаться, решив, что попросит Эпитасио отвезти ее в тихое местечко где-нибудь в Тижуке, где они смогут наскоро заняться сексом на заднем сиденье. Ему такие вещи нравились, а она в этом случае могла вернуться обратно меньше чем через час, чтобы успеть пообедать с Сильвией.

Она подошла к спальне сестры и чуть приоткрыла дверь.

– Я поеду. Кажется, у меня начинаются месячные, поэтому скорее всего выпью какой-нибудь коктейль – и назад. Не уходи никуда сегодня – я приготовлю что-нибудь вкусное.