— Простите, ребята. Нам надо срочно в больницу! — сказал Миха, тронув за плечо одного из спецназовцев. — Мы из байкеров. Москвичи. Я колонну нашу просил пропустить. Нас мэр ждет.

— Да, помню, — сказал спецназовец и спросил: — А что с девушкой?

— Упала, — поспешил объяснить Миха.

— Может, «скорую»? — предложил спецназовец.

— Да вон же указатель. Двести метров — больница, — сказал Миха, — а «скорую» минимум полчаса ждать будем.

— Ну, езжайте, — кивнул спецназовец, даже не потребовав документы.

Проехав метров двести, они действительно увидели здание новой больницы.

Затормозив у приемного покоя, Глеб осторожно взял девушку на руки, и она застонала.

— Вроде еще дышит, — с надеждой пробормотал Сиверов.

— Да жива она, жива, — махнул рукой Миха. — Это всего лишь шок. Здесь больница хорошая. Ей помогут. Вот как с джипом тем быть. Надо в милицию сообщить. Может, как это у них называется, план «Перехват» запустят.

Глеб осторожно поднялся по ступеням и вошел в приемный покой.

Дежурная медсестра с интересом посмотрела на затянутых в кожу мужчин и спросила:

— Байкеры?

— Да, — кивнул Миха.

— У нас тут только про вас и говорят. Съезд у вас или слет… — сказала медсестра и, не спуская внимательного взгляда с Михи и Глеба, добавила: — У меня брат байкер.

Сиверов тем временем положил завернутую в простыню девушку на кушетку.

— А эта что, тоже из ваших? — спросила медсестра.

— Не совсем, — ответил Глеб, подбирая слова.

— Как это «не совсем»?

— Мы ее у обочины нашли, без сознания, — объяснил Глеб и попросил: — Вы врача позовите, ей срочная помощь нужна.

— Я сама знаю, что ей нужно, — с явным недовольством заметила медсестра.

— Ну конечно, знаете, — поспешил успокоить ее Сиверов, — только нужно девушку в сознание привести и выяснить, кто она и что, точнее, кто ей угрожает. И еще. Нужно было бы у ее палаты охранника или дежурного поставить. Мало ли что.

— Вы ей кто, родственники? — спросила медсестра.

— Да нет, мы ее случайно у дороги обнаружили, — вступил в разговор Миха.

Тут вошла врач, моложавая седая женщина в очках, накрахмаленном белом халате и шапочке.

Она подошла к лежащей на кушетке девушке и, пощупав пульс, не поднимая на мужчин взгляда, строго, даже сурово спросила:

— Сбили, что ли?

— Да никого мы не сбивали, — раздраженно буркнул Миха. — Ее из джипа избитую выбросили.

— Это пусть милиция с вами разбирается. А мое дело ее в сознание привести, — все так же не глядя на мужчин, сказала врач и, обращаясь к медсестре, попросила: — Девушку на каталку, обработайте и в реанимацию. А по дороге милицию вызовите.

Разбираться сейчас с милицией Михе, а тем более Сиверову никакого резона не было. Номера джипа они не помнили, а искать серебристый джип в таком городе, как Нижний Новгород, было то же самое, что искать черную кошку в темной комнате. Но и бежать из приемного покоя было как-то неловко.

Девушку увезли в реанимацию, а они остались сидеть в приемном покое.

— Только рыпнитесь, из-под земли достану! — пригрозила врач.

Милиция приехала на удивление быстро.

— Где мы можем поговорить? — спросил капитан у врача.

— Пока нету больных, можете располагаться здесь, — сказала врач. — Если что будет нужно, найдете нас с медсестрой за стенкой.

— Спасибо, — кивнул капитан и, устроившись за столом, снял фуражку и вытер потный лоб. По тому, как милиционер окал, можно было сказать, что он из местных.

— Товарищ капитан, — окликнул его Миха, — можно мне сделать один звонок.

— И кому вы собрались звонить? Своему подельнику или, может, свидетелю? — спросил капитан.

— Нет, мэру, — сказал Миха и, подумав, добавил: — Или губернатору. Да, лучше позвонить губернатору. Глухову.

— Ты еще скажи президенту, — недовольно проворчал капитан.

— Ну, так можно позвонить? — спросил Миха.

— Звони, — пожал плечами капитан.

Миха набрал номер:

— Михал Михалыч, здравствуйте, это тезка ваш, Михаил…

Миха, очевидно, специально включил громкую связь, и все, что говорил губернатор, было слышно.

— Король столичных байкеров, что ли? — спросил Глухов бодро.

— Да-да… Он самый. Ребята там мои уже приехали?

— Приехали. Мы сейчас как раз с ними беседуем. И вас дожидаемся.

— У нас непредвиденная ситуация. В общем, задержали нас.

— Кто?! — раздраженно спросил Глухов.

— Да он не представился, — пожал плечами Миха.

— Дай ему трубку! — резко бросил Глухов.

Миха ухмыльнулся и передал трубку капитану.

— Капитан Трошкин, — краснея, отчеканил капитан.

— Капитан Крошкин или, как тебя там, Трошкин, немедленно отпусти людей. Я их жду! — сделав акцент на «я», сказал Глухов.

— Но они не только главные свидетели, но и подозреваемые по одному делу… — попытался объясниться капитан Трошкин.

— Это ты у меня сейчас пойдешь главным подозреваемым! — разозлился Глухов. — Или ты хочешь, чтобы я твоему начальству доложил?

Этого капитану Трошкину совсем не хотелось, но и отпускать затянутых в кожу москвичей не хотелось тоже.

— Хорошо, я их допрошу и отпущу. Под подписку о невыезде, — сказал капитан Трошкин, стараясь держать фасон.

— Я те че сказал! — сорвался Глухов. — Отпусти немедленно! Мы сами с ними разберемся!

— Ну хотя бы данные их запишу. Фамилии, адреса… — продолжал упрямиться капитан.

— Я те че сказал! Отпустить! — совсем вышел из себя Глухов.

— Слушаюсь, — вздохнув, неохотно проговорил капитан и, обращаясь к Глебу и Михе сказал: — Вы свободны…

Миха с Глебом встали, намереваясь уйти, но тут в приемный покой вбежала вернувшаяся медсестра и прямо с порога, очевидно не сразу заметив, что врача там нет, выпалила:

— Эта ваша пришла в себя! Она точно под кайфом была. Я у нее спрашиваю: «Кто тебя так?», а она мне талдычит: «Шрэк… Шрэк…» Мультиков, наверное, насмотрелась…

Глеб взглянул на капитана и заметил, что тот вдруг покраснел и странно дернулся. А потом, преодолевая волнение, спросил:

— А где эта ваша пострадавшая лежит?

— Да в реанимации, — сказала медсестра и поспешила добавить: — Но к ней нельзя. Ей покой, полный покой нужен. Она же еще не в себе.