Затем Елена оглядела себя и поняла, что на ней платье —копия того, которое она сшила себе для Хеллоуина, — льдисто-голубой бальныйнаряд эпохи Возрождения. Но это платье было рубиновым как кровь, а талиюопоясывала тонкая цепь с искристыми блестящими красными камнями. Такие же камнисверкали у нее в волосах. Когда Елена двигалась, шелк мерцал и переливался вогне сотен факелов.

В проеме распахнутой массивной двухстворчатой двери вдальнем конце зала появилась мужская фигура. Навстречу Елене шел молодойчеловек, облаченный в лосины и отороченный мехом камзол — одежду той же эпохи.

Стефан! Елена страстно ринулась к нему, ощущая всю тяжестьсвоего роскошного платья. Но, подойдя поближе, она остановилась и резковдохнула, Это был Дамон. Держась уверенно и непринужденно, он приближался кней. Дамон вызывающе улыбался. Подойдя вплотную к Елене, он поклонился иприложил одну руку к груди. Другую руку Дамон протянул вперед, словно предлагаяее Елене.

«Не желаешь ли потанцевать?» — спросил он.

Вот только губы Дамона при этом даже не пошевелились. Голосзвучал у Елены в голове.

Страх вдруг улетучился, и Елена рассмеялась. Да что с нейтакое творилось, почему раньше она так боялась Дамона? Они прекрасно друг другапонимали. Однако вместо того, чтобы взять его за руку, Елена отвернулась,шелестя тяжелым рубиновым платьем, и, не оглядываясь, двинулась к одной изстатуй у стены, желая проверить, последует ли за ней Дамон. Сделав вид, чтоцеликом поглощена созерцанием скульптур, Елена двинулась дальше, как толькоДамон к ней подошел. При этом она кусала губы, чтобы сдержать улыбку. В этуминуту Елена чувствовала себя прекрасно. Все было так живо, так прекрасно.Опасно? Да, конечно, эта игра была опасной. Но Елена всегда обожала риск.

Когда Дамон в очередной раз к ней приблизился, Еленапосмотрела на него кокетливо и снова отвернулась. Он протянул к ней руку, нопоймал только украшенную самоцветами цепь у нее на талии.

Дамон быстро отдернул руку, и, оглянувшись, Елена заметила,что заостренная оправа одного из самоцветов порезала ему палец.

Капелька крови на пальце была в точности такого же цвета,что и платье Елены. Дамон искоса глянул на нее, и его губы изогнулись в дерзкойулыбке пока он поднимал порезанный палец.

«Ты не осмелишься», — говорили его глаза.

«Да? Не осмелюсь?» — одними глазами отозвалась Елена.

Она отважно взяла руку Дамона и задержала ее на мгновение,дразня своего поклонника. Затем поднесла порезанный палец к своим губам.

Через несколько мгновений Елена отпустила палец и посмотрелана Дамона.

«Мне действительно хочется танцевать», — сказала она,внезапно обнаруживая, что, подобно Дамону, может передавать свои мысли.

Ощущение казалось просто восхитительным. Она прошла к центрузала и выжидающе замерла.

Дамон последовал за ней, грациозный, как тигр крадущийся кдобыче. Его пальцы оказались теплыми и твердыми, когда он взял ее за руку.

Где-то вдалеке заиграла музыка, она то накатывала волнами,то затихала. Дамон положил другую руку Елене на талию. Елена ощущала теплопальцев и нежное давление. Она подобрала юбки, и они начали танцевать.

Танец вызывал у нее такие восхитительные ощущения, словноэто был полет, и тело Елены с потрясающей точностью знало каждое движение. Онис Дамоном все танцевали и танцевали в пустом зале, идеально откликаясь друг надруга.

Однако постепенно танец замедлялся, а улыбка Дамонапропадала. Наконец Елена застыла неподвижно в кольце его рук. Темные глазаДамона больше не мерцали искрами веселья; они казались яростными и страстными.Елена с трезвой серьезностью на него посмотрела, ничего не боясь. И именно в этотмомент ей впервые явственно показалось, что это всего лишь сон. Елена ощутилатакую апатию и слабость, что у нее закружилась голова.

Роскошный зал словно помутнел. Елена ясно видела толькоглаза Дамона, и они нагоняли на нее все большую и большую сонливость. Онапозволила своим глазам почти закрыться, и голова ее запрокинулась. Елена тяжковздохнула.

Теперь она могла ощутить взгляд Дамона на своих губах и насвоем горле. Улыбнувшись сама себе, Елена полностью закрыла глаза.

Дамон крепко ее поддерживал, не давая упасть. Еленачувствовала его губы у своей шеи, такие жаркие, будто у него была лихорадка.Затем она ощутила аккуратный укол. Боль, впрочем, быстро прошла, и Еленарасслабилась от удовольствия, пока Дамон вытягивал из нее кровь.

Елена припомнила это ощущение — она словно плавала на ложезолотистого света. Восхитительное спокойствие объяло все ее тело. Еленачувствовала сонливость, казалось, что каждое движение дается ценой невыносимыхусилий. Но она и не хотела двигаться — ей было слишком хорошо.

Елена нежно гладила голову Дамона, прижимая ее к своей шее,продевая пальцы сквозь мягкие темные пряди. Волосы Дамона были как шелк, онисловно жили своей собственной жизнью под ее пальцами. Чуть-чуть приоткрывглаза, Елена увидела перед собой радугу в пламени свечи. Красное, голубое илиловое, совсем как… совсем как оперение…

И тут все разлетелось на куски. Внезапно возникли страшнаяболь в шее и ощущение, что у Елены вырывали душу. Она отталкивала от себяДамона, нещадно его царапала, силясь отпихнуть. Крики звенели у нее в ушах.Дамон отчаянно с ней сражался, но не в человеческом облике — это была ворона.Громадные крылья с жуткими хлопками били Елену.

Глаза ее были широко распахнуты. Елена поняла, чтопроснулась, и стала кричать. Роскошный бальный зал исчез, и девочка очнулась втемной спальне. Но жуткий сон преследовал ее и наяву. Когда Елена включиласвет, кошмар обрушился на нее с силой. Крылья били ее по голове, а острый клювтянулся к шее.

Одной рукой Елена отбивалась от наглой птицы, другойприкрывала глаза. Она по-прежнему кричала во весь голос. Но деться Елене былопросто некуда. Ужасные крылья продолжали хлопать, и звук такой, будто кто-топеретасовывал тысячу карточных колод разом. Дверь резко распахнулась,послышались другие крики. Теплое, тяжелое тело вороны упало на ее голову, иЕлена истошно завопила. Затем кто-то стал стаскивать ее с постели, и секундуспустя Елена оказалась за спиной у отца Бонни, под его защитой, у мистераМаккаллога была швабра, и он отчаянно ею размахивал, стараясь попасть повороне. Бонни стояла в дверях. Елена бросилась к ней и обняла подругу. ОтецБонни закричал, а затем последовал удар шваброй по оконной раме.

— Она улетела, — вымолвил мистер Маккаллог, тяжело дыша.

Мэри и ее мама, облаченные в домашние халаты, стояли вкоридоре.