– Не вините себя за это, они не были милыми людьми. Я уверена, что очень скоро они надругались бы над нами, а потом убили. И вы, мсье, спасли нас от верной смерти.

– Я повторяю, что это честь для меня. Так вы ничего не знаете, что стало с Францией?

– До нас доходили только слухи, и мы мало верили им.

Д'Аргенсон сделал большой глоток вина из своего бокала.

– Сейчас во Франции правят три короля, а может быть, и все сто, смотря как на это взглянуть. Многие из знатных дворян объявили себя суверенами и заключили между собой пакты о взаимопомощи. Тем самым они разрывают Францию на мелкие кусочки. Но что еще хуже, герцог Орлеанский провозгласил себя королем, хотя фактически его власть не распространяется дальше Парижа. Филипп Испанский заявил свои права на всю Францию, и недавно его войска вторглись в страну, чтобы удержать за собой южные…

– Ах да, мы видели отступающие части этой армии.

– Вполне возможно. Третьим королем стал герцог Мэн, но где он находится в настоящий момент, неизвестно, поговаривают, что он отправился в Новую Францию.

– А кто командует армией?

– Все и никто.

Адриана кивнула:

– Большинство бандитов, что бродят по дорогам и наводняют города, когда-то были солдатами, и многие из них, я уверена, готовы служить, было бы только кому.

– Совершенно верно. Кто-то остается верен герцогу Орлеанскому, кто-то – Мэну, а кто-то – своим бывшим командирам, которые направляют их туда, куда им вздумается. Герцог Орлеанский вынужден был разбить свою армию на несколько частей. Одну он выставил против московитов, они наступают с севера, со стороны Фландрии, другую отправил на юг – защищаться от Филиппа, хотя тот и заявляет, что он спешит на помощь Франции в борьбе против армии московитов.

– А что Голландия?

– Голландию вновь поглотило море: вода разрушила все плотины и дамбы. Им на помощь царь Петр послал корабли и тысячи своих подданных. Многое было восстановлено, но теперь там всем заправляют московиты. Тем временем царь Петр направил свои силы на Лоррейн и Париж. Линия фронта очень протяженная, но у русского царя большая армия и достаточно оружия, чтобы удерживать этот растянутый фронт. Он обладает страшным оружием, более страшным, чем было использовано в войне с Фландрией.

– Поэтому мы и должны покинуть мое герцогство, – вступил в разговор герцог. – Но придет день, и я снова вернусь сюда. Не будут же русские медведи вечно танцевать на улицах и площадях Нанси и Меца!

Адриана обратила внимание, что потеря герцогства не столь огорчает, сколь возбуждает боевой дух юного герцога.

– В какую сторону вы намерены отправиться? – спросила она.

Глаза юного герцога вспыхнули:

– Это будет грандиозное предприятие, обещаю вам, мадемуазель. Я со своей армией отправлюсь на восток, преодолевая сопротивление русской и турецкой армий. Моя цель – достичь Праги и предложить свои силы императору Священной Римской Империи. И если будет на то Божье благословение, по пути мы освободим Вену от захватчиков!

– У вас, должно быть, очень большая армия? – спросила Адриана.

– Почти две тысячи человек! – ответил Френсис Лоррейнский, поднимая бокал. – Во славу Господа и империи.

– За империю! – как эхо, повторил за ним д'Аргенсон.

«Из огня да в полымя», – подумала Адриана.

Карл VI, император Священной Римской Империи, был первым монархом, которого Бену довелось увидеть воочию. И эта первая встреча не особенно впечатлила его. Унылый взгляд, толстые щеки и двойной подбородок; завитой парик свисал вдоль щек, подобно гигантским ушам. Карл больше напоминал унылого пса, нежели наследника рода, восходящего к Энею. А сегодня император выглядел меланхоличнее обычного.

Бен обрадовался, поскольку аудиенция была неофициальной, и, несмотря на это, он счел, что всем присутствующим не хватало непринужденности. Прием проходил в одной из малых галерей дворца, но народу собралось много: алебардщики в замысловатых костюмах, Джентльмены Золотого Ключа, Джентльмены Черного Ключа – Бену все эти достопочтенные господа показались обычными стариками, – придворные всех мастей, советники и слуги. И, конечно же, сэр Исаак Ньютон, камердинер сэра Исаака и ученик сэра Исаака. Ньютон был в ярко-красном, шитом золотом кафтане, а Бен для контраста в черном.

В алькове, ближайшем к тому месту, где они стояли в ожидании, держа шляпы в руках, наблюдая за ходом «неофициальной» аудиенции, играл струнный квартет, и играл дурно. Наконец мажордом сделал им приглашающий знак. Первым к монарху приблизился Ньютон и на испанский манер трижды глубоко поклонился и опустился на одно колено. То же самое за ним повторил и Бен, картинно взмахнув шляпой у ног монарха.

За это он был вознагражден изумленным ропотом, пронесшимся по всей галерее, на мгновение он почувствовал себя героем, а свое приветствие чем-то из ряда вон выходящим, пока не осознал допущенную им ошибку. В конце поклона он – совершенно автоматически – водрузил шляпу на голову, вследствие чего в галерее оказалось два человека в шляпах – он и император.

Бен поспешно исправил ошибку и стащил с головы шляпу. Карл благосклонно сделал вид, что не заметил грубого нарушения этикета, но зато «старики» обожгли его злобными взглядами, выразив тем самым всеобщее порицание.

Император кивнул Ньютону, откашлялся и спросил:

– Как обстоят дела в науке, сэр Исаак? Какие-то новые открытия в области гравитации? Она больше не бьет вас по голове яблоками?

Бен усмехнулся, и во всей галерее он был единственный, кто позволил себе это. Никто не отважился рассмеяться шутке императора, возможно, потому, что сам император никогда не то что не смеялся – не улыбался даже.

– Меткий каламбур, ваше величество, – сказал Бен, склоняя голову.

Император повернулся в его сторону, но тут же вновь все свое внимание сосредоточил на сэре Исааке. Запоздалое, сдавленное хихиканье раздавалось то там, то здесь, а на Бена обрушилась новая волна злобных взглядов.

– Верно заметили, сир, – сказал Ньютон. – В последнее время я значительно продвинулся на пути создания новой системы, на фоне которой поблекнут даже мои «Начала».

– Рад слышать такую новость. Империи очень нужна такая новая система. – Император вздернул бровь. – Я надеюсь, в этой новой системе не будет белых пятен.

Бен понял, что он имел в виду. Все знали, что Ньютон открыл способ возвращения молодости, и император, да и не он один, был весьма заинтересован этим открытием, но предпочитал прямо об этом не говорить, а только иносказательно.

Ньютон тоже понял смысл слов императора.

– Да, сир, вопрос заключается в устранении возможных случайностей. Требуется, чтобы все было математически точно выверено. Вы будете совершенно правы, если скажете, что есть существенная разница между дозой яда, принятой, чтобы вылечить болезнь и при этом не отравиться, и регулярным прописыванием этой дозы больному. Ваше величество должны понимать, что я не решаюсь экспериментировать с его драгоценным здоровьем.