Было неимоверно тяжело — руки тряслись, все тело было словно бы деревянным, в глазах то и дело все темнело. Но я держался из последних сил. Еще немного, и я буду рядом с друзьями — обо мне позаботятся.

— Боги нас накажут.

Если бы у меня оставались силы — я бы закатил глаза. Олаф все никак не угомонится, это уже начало раздражать, причем сильно.

— Победителей не судят, — ответил я, — лично я считаю, что все прошло честно. Если у тебя есть претензии ко мне — можешь вызвать меня на поединок.

Олаф удивленно уставился на меня.

— Так что, сразимся?

Олаф разразился смехом, снова перешедшим в кашель.

— Рмор-нод! Рмор-нод! Рмор-нод!

Толпа скандировала мое имя так, будто бы я вернулся с небывалыми трофеями.

Отчасти так оно и было — на Сьерке я ступил как дренг, нод, возвращался же я уже как тэн.

Туман все еще не рассеивался, но я все же видел фигуры на берегу. По их напряженным позам было понятно, что они вглядываются в туман, пытаются разглядеть, кто возвращается, кто победил в хольмганге.

Кто-то, обладающий самым острым зрением, смог разглядеть меня первым. И его крик огласил окрестности.

— Рмор-нод! — он крикнул мое имя и национальность так, что они причудливо сплелись вместе, словно бы став именем. Что же, Р`мор, нод и дренг исчез, да здравствует Рморнод, тэн Одлора.

Крикнувший мое имя первым не успел ничего сказать, а толпа уже подхватила его крик, начав повторять.

— Рмор-нод! Рмор-нод!

Лодка уперлась в берег и я, бросив весла, поднялся в полный рост. Бой дался мне нелегко, но монотонная работа веслами, от которой, по идее, я должен был устать еще больше, произвела совершенно другой эффект. Натруженные руки болели, но я не чувствовал усталости. Быть может, радостные крики толпы прибавили мне сил или же осознание того, что я, наконец, стал тэном, устранил главных конкурентов…кто знает…

Как бы то ни было, я довольно-таки ловко спрыгнул в воду, потащил лодку на берег, про себя страшась мысли, что сейчас споткнусь через борт и полечу кубарем в воду. Но все обошлось.

Мне позволили сделать буквально пару шагов, как тут же рядом появилось несколько человек, мягко оттеснивших меня от лодки, и потащили ее сами.

Я успел ухватить голову и сейчас брел по колено в воде, рассекал ногами воду, таща свой трофей в руке. Оказавшись на суше, я бросил голову Стеки вперед, прямо под ноги Нуки, Бьергу и его спутнику-старику, толпе, стоявшей вокруг.

— И так будет с каждым, кто бросит мне вызов, — сказал я.

Толпа радостно заревела, Нуки одобрительно кивнул, а Бьерг растянул губы в эдакое подобие ехидной улыбки. Лишь старик за его плечом был одним-единственным, кто не проявил никаких эмоций. Он стоял, словно изваяние — без всякого выражения на лице.

— Помогите Олафу, — приказал я тем, кто вытаскивал лодку на берег. А сам медленно побрел вперед, толпа передо мной расступалась.

Я шел к длинному дому, стараясь, чтобы моя походка не выглядела так, будто я готов прямо здесь улечься спать. Старался идти гордо, а не тащиться, еле волоча ноги.

Судя по шуму позади меня, все жители Лейры шли сзади.

Главное — дойти до длинного дома, главное ‒ дойти…

И я все же смог. Добрел-таки сначала до длинного дома, затем прошел его огромный зал, смог взобраться по ступенькам к трону, и лишь тогда рухнул на него.

Пока я переводил дух, шедшие за мной успели выстроиться вокруг трона.

— Рад первым поприветствовать нового тэна Одлора, — сказал выступивший вперед Бьерг.

— Благодарю, надеюсь, мы станем добрыми союзниками и друзьями, — кивнув, ответил я.

— Это зависит от тебя, — с усмешкой заявил Бьерг. — Скажи мне, могу ли я рассчитывать на твою помощь, если ярл снова появится у наших берегов?

— Можешь, — ответил я, — а ты придешь, если помощь будет нужна нам?

— Если твой враг ‒ ярл Рорх, то мои воины станут рядом с твоими! — заявил тэн Агдира.

Вот так, значит, союз мы заключили. Но только против ярла. Ну и ладно. Хотя на будущее стоит запомнить — Гуков явно неспроста так отвечает. Гадость какую-то задумал, что ли?

— И раз мы стали друзьями, — меж тем продолжил Бьерг, — я хочу сообщить тебе и твоему клану хорошую новость.

Он сделал паузу и заговорил вновь:

— Пока ярл Рорх пытался мстить нам, пытался убить наших воинов и захватить наши земли, к его острову подошли корабли конунга. Именно поэтому ярл ушел так быстро. Ему нужно защищать свои земли. И даже если он сможет отстоять свой остров, свое ярлство, мы сможем вздохнуть спокойно: ярл не рискнет оставить свои земли, ведь конунг может напасть в любой момент.

— Разве конунг не воюет с ярлами запада? — спросил кто-то из толпы.

— Он заключил с ними перемирие и переключился на ярла Рорха. Более того, западные ярлы приплыли к Вестланду вместе с конунгом — Рорх захватил слишком много и является угрозой не только для конунга, но и для других ярлов.

Толпа радостно загомонила. Еще бы, теперь можно не бояться нового нападения, хотя до этого можно было с уверенностью сказать, что ярл бы его устроил. Но теперь ему не до нас — свои бы острова удержать. А их у ярла много…

— Теперь, когда предатель наказан, — вновь заговорил Бьерг, и толпа утихла, — когда я знаю, что и Одлор, и клан Альмьерк в надежных руках, что мы снова союзники, я отправлюсь домой.

— Пусть ветра будут попутными, — пожелал я ему.

Я поднялся со своего «трона» и двинулся к Бьергу, собираясь попрощаться, как тут принято.

Мы положили руки друг другу на плечи, уставились друг другу в глаза. Ох, не нравится мне его выражение лица — ну, точно, какую-то хрень задумал. Это прямо на его морде читается.

— Не глупи, как Гуннар, — тихо сказал он мне, — или тебя ждет та же участь…

— Больше не пытайся меня подставить, — в тон ему ответил я.

На его лице появилось удивление, а затем он зло прошипел:

— Радуйся, что вы тогда не остались на Агдире — легенды о вас ходили бы долго, только вас самих уже никто бы и никогда не нашел.

«Потом поговорим. Не здесь и не сейчас»

Я уж было собрался ответить ему, как появившееся сообщение сбило меня. Пока я его прочитал, Бьерг уже развернулся и двинулся на выход. Нет, ну что за козел этот Гуков? На хрена было угрожать? Странный какой-то…

* * *

Вопреки моим ожиданиям, после ухода Бьерга не началось празднование. Более того, никто за столы не спешил. Как раз наоборот, народ начал штурмовать меня всякими просьбами и пожеланиями. И, честно говоря, я от этого первые полчаса готов был выть и на стенки лезть.