Селезия набрала воздуха.

"Для меня – в особенности, ведь я сама покончила с жизнью. Меня отправили в специальное место, там внизу, где я должна была размышлять, чтобы понять, что и почему я совершила. Воспоминания проигрывались снова и снова. С одной стороны, это помогло мне очиститься, но с другой – причиняло мучения. Из-за того, как именно окончилась моя жизнь, она казалась незавершённой. Меня жгло желание получить ещё один шанс, чтобы исправить ошибки".

Индра видела, как глубоко Селезия переживала всё сказанное, как перенеслась мыслями в другое место. Ей показалось, что Селезия стала полупрозрачной, будто одна её часть была здесь, а другая осталась внизу.

Селезия обернулась и посмотрела Индре в глаза.

"А как на счёт тебя?" – спросила Селезия. "Что тебя сюда привело? Твоя жизнь была идеальной?"

Индра глубоко задумалась над вопросом. Она никогда не рассуждала таким образом.

Индра покачала головой.

"Очень далека от идеальной", – сказала она. "Ровно наоборот. Я выросла в Империи. В Империи рождаются рабами. Я жила в большом рабском городе, и рабский труд составлял всю мою жизнь. Всех, кого я знала и любила, убили на моих глазах".

Индра вздохнула, её замутило, когда картины из прошлого встали перед глазами так ясно, будто всё случилось вчера.

"Я могла пережить неволю", – продолжила она. "Могла смириться с трудом. Могла сносить побои. Но чего я не могла стерпеть, так это видеть своих родных рабами. Это было слишком".

Индра затихла, вспоминая своих родителей, сестёр и братьев.

"А где они сейчас?" – спросила Селезия. "Что с ними стало?"

Наступила тишина, нарушаемая только потрескиванием камина, и Индра почувствовала, что все в комнате тоже слушают и ждут её ответа.

Индра опустила голову, и глаза её наполнились слезами. Она не могла выговорить ни слова, поэтому просто молчала.

Селезия положила ей руку на плечо, пытаясь успокоить.

Наконец, после долгой паузы, Индра восстановила дыхание.

"Я видела, как они умирали", – сказала она, и слова застряли у неё в горле. "Каждый. И я не могла ничего сделать. На мне были кандалы, и я была прикована к другим. Абсолютно беспомощна".

Она вздохнула.

"Я поклялась выжить. Поклялась стать воином. Поклялась отомстить. Потребность в мести – очень мощный стимул. Сильнее, чем голод, жажда или инстинкт самосохранение. На ней я и держалась. Это давало мне силы. Я поклялась, что убью всех, кто отнял у меня семью, чего бы это ни стоило".

Элден подвинулся ближе и обнял её.

"Мне очень жаль", – сказал он. Это были его первые слова за долгое время, и первый раз на памяти Индры, когда он, всегда такой молчаливый, выражал свои эмоции.

Но Индра стряхнула с себя его руку, не сумев ничего поделать со своим раздражением. Привычка обороняться взяла верх.

"Я не нуждаюсь в твоём сочувствии", – огрызнулась она гневно. "Ни в чьём сочувствии".

Индра резко встала, пересекла комнату и уселась в дальнем конце, спиной к остальным, забрав с собой своё копьё. Она сидела лицом к окну и смотрела в ночь, и копьё блестело в лунном свете. Она быстро утёрла слезу, так, чтобы никто не заметил, и подняла древко повыше, чтобы рассмотреть. Переливы алмазов в инкрустации нового оружия успокаивали её. Она убьёт их всех, всех до последнего имперца.

Даже если это будет последнее, что она сделает в жизни.

*

Тору снились короткие и беспокойные сны. Он видел себя на носу красивого большого корабля, над ним развевался только что сшитый парус, под ним сверкала океанская гладь, которую судно рассекало с небывалой легкостью. Он и его братья по Легиону направлялись к маленькому острову, на котором высились три скальных пика, похожих на верблюжьи горбы и покрытых снегом. Картинка казалась такой реальной, что Тор никогда бы её не забыл.

Когда они подплыли ближе, вверху, на самой высокой скале, он заметил что-то бликующее на солнце. Прищурившись, он разглядел маленькую сияющую колыбельку. И знал, просто знал, что внутри неё был ребёнок.

Его ребёнок.

Гувейн.

Течение несло их так быстро, что у Тора перехватило дыхание. На крыльях ветра они неслись к острову, и Тор испытывал невероятную радость и возбуждение. Он стоял у борта, готовый спрыгнуть и побежать вверх по склону, как только корабль коснётся берега.

Внезапно их судно коснулось дна, и Тор тут же выпрыгнул из него и, пролетев двадцать футов вниз, мягко приземлился на песок. Стоило его ногам коснуться земли, как он бегом бросился в густые тропические джунгли, окаймлявшие остров.

Тор бежал и бежал, не обращая внимания на ветки, царапавшие лицо, и наконец выбежал на поляну. Там, на самой вершине огромного валуна, стояла золотая колыбель.

Плач младенца пронзил воздух, и Тор мигом вскарабкался на валун и остановился на вершине, вне себя от радости при виде сына.

Гувейн и правда был там. Он тянул ручки к Тору и плакал. Тор нагнулся, вынул его из колыбели и прижал к груди, тихонько покачивая, и слёзы радости потекли по его щекам.

Отец, услышал он голос Гвуейна у себя в голове. Найди меня. Спаси меня, отец.

Тор немедленно проснулся и сел прямо, дико озираясь вокруг. Сердце его бешено колотилось. Он не мог вспомнить, где находился, и хватал воздух руками, пытаясь найти Гувейна, не понимая, куда он делся. Ему потребовалось несколько секунд, что Гувейна рядом не было, а сам он был где-то в другом месте. Здесь.

В замке. В замке Рагона.

Тор растерянно огляделся и увидел, что его спутники крепко пали у камина. В высоких окна было видно, что рассвет только-только начал заниматься в ночном небе. Он тряхнул головой, потёр глаза, и понял, что всё ему приснилось. Он не видел Гувейна. Не плыл по морю.

Но сон казался слишком реальным. Не столько сном, сколько сообщением. Сообщением, предназначавшимся ему одному. Гувейн – он был в этом абсолютно уверен – ждал его на острове с тремя скалами, неподалёку отсюда. Тор должен был спасти его. Он не мог ждать.

Тор резко вскочил на ноги и по очереди растолкал всех своих братьев.

Они тоже подскочили и схватились за оружие.

"Мы должны идти!" – сказал Тор. "Немедленно!"

"Куда идти?" – спросил О'Коннор.

"Гувейн", – кратко ответил Тор. "Я видел его. Я знаю, где он. Мы должны спешить к нему!"

Все смотрели на него с недоумением.

"Ты с ума сошёл?" – спросил Рис. "Уйти сейчас?! Ещё даже не рассвело".

"А как же Рагон?" – спросила Индра. "Мы не можем просто сбежать!"

Тор покачал головой.

"Вы не понимаете. Я видел его. У нас нет времени. Мой сын ждёт. Я знаю, где он. Идём, сейчас же!"