и заметил в толпе Елену, женщину с огненно-рыжими волосами и глазами цвета зелёного моря. Её платье обтягивало фигуру так, что можно было забыть обо всём на свете.

— Смотри, — кивнул он в её сторону. — Елена! Она способна увлечь любого. Если кто и сможет удержать Добрыню, так это она.

— Ты гений. Пойдём, поговорим с ней, — усмехнулся Сергей.

Они подошли к Елене, которая стояла у столика с закусками с бокалом в руках.

— Добрый вечер, Елена, — начал Пётр с улыбающимся, по его мнению, обаятельным лицом. — Вы, как всегда, ослепительны.

— Пётр, Сергей… Чем обязана такому вниманию? — Елена бросила на них взгляд, полный равнодушия.

— У нас к вам небольшая просьба. Нужна ваша помощь в одном деликатном деле, — Сергей слегка поклонился.

— Интересно. И в чём же заключается эта просьба? — Елена приподняла бровь.

— Видите того мужчину? — он кивнул в сторону Добрыни. — Нам бы хотелось, чтобы вы… задержали его. Немного отвлекли.

— Добрыня? Что ж, он, безусловно, заслуживает внимания. И что я получу взамен? — Она посмотрела на Добрыню, и её глаза зажглись интересом.

— Мы щедро вознаградим вас денежно или достанем билеты на императорский балет. Мы знаем, как вы его любите, но попасть туда всегда так сложно, — Сергей улыбнулся, демонстрируя ровные зубы.

Заключив с ними сделку, Елена грациозно развернулась и направилась к Добрыне. Пётр и Сергей наблюдали за ней, как охотники за добычей.

— Думаешь, она справится? — спросил Сергей.

— Если нет, придётся переходить к варианту с мордобоем. Но я надеюсь, до этого не дойдёт, — Пётр усмехнулся.

Елена подошла к Добрыне, положив руку ему на плечо.

— Добрый вечер, — прошептала она, её голос был сладок, как мёд.

— Добрый вечер, — он заметил её появление, плавно повернул голову и слегка наклонил её в приветствии. — Чем могу помочь? Если вы ищете дамскую комнату, боюсь, я не располагаю такой информацией: лучше обратитесь к лакеям. А если вам интересны самые изысканные креветки, то уже проверил — они закончились, и уж не зря славятся своей неповторимой нежностью, — с улыбкой и лёгкой насмешкой сказал Добрынин.

— У вас прекрасное чувство юмора, — Елена кокетливо улыбнулась. — Вы умеете развлекать дам. Может, поухаживаете сегодня за мной и спасете от скуки? Я просто пропадаю здесь от пафосных стандартных светских речей. Вы как глоток свежего воздуха в запертом помещении.

— Прошу прощения, но здесь специально есть сцена, на которой выступают актеры. Не хочу отбирать их работу. Мне чужого не нужно, — с этими словами он поклонился ей и ушёл, попивая шампанское, по направлению к другим гостям.

Пётр и Сергей, увидев это, выругались. Елена же недоуменно смотрела ему вслед: никогда ни один мужчина не позволял себе такой дерзости с ней. Ей казалось, что она может пленить любого, только по щелчку пальцев, но жизнь отправила её в нокаут.

* * *

Я уже собирался отправиться домой, когда, как назло, всё пошло наперекосяк. Внезапно меня втянули в дуэль — не свою собственную, а Гришиной: теперь я стал его секундантом. Эта дуэль была объявлена до первой крови и возникла из абсолютно нелепой причины.

Гриша уже явно был навеселе. Его дорогой костюм сидел слегка криво, галстук свисал набок, словно и сам устал от этих бесконечных пьянок. А я не отставал: мы приехали сюда отдыхать и расслабляться, во вторую очередь. К тому же, всё, что я хотел, уже сделал здесь.

Но судьба, как капризная дама, решила иначе. Вся эта история с дуэлью развернулась из-за пустяка: спора о том, кто более ценен для общества — поэт или философ. Согласитесь, причина вполне достойная для того, чтобы пролить немного крови в эпоху, когда у нас есть технологии.

Однако, если отбросить сарказм, я понимал, что эта дуэль не случайная. Вероятно, меня здесь пытаются задержать через моего друга. Пока происходила дуэль на шпагах, я через людей Гриши уже получил информацию из дома и узнал, что в этот самый момент наше имение штурмуют Безруковы и их союзники. Они поставили всё на кон и рискнули пойти ва-банк. И я понимаю, почему они это делают: просто меня там нет.

Думаю, они уже поняли, что я способен изменить ход их боевых действий. Впрочем, я собирался сделать именно это. Достав телефон, я открыл нужное приложение, ввёл адрес, сумму и подтвердил оплату. Рядом со мной танцевала девушка с черными волосами и карими глазами, в которых отражались огни зала. Её платье струилось, как вода, притягивая взгляды всех вокруг.

— Чем вы там заняты с телефоном, вместо того чтобы танцевать или хотя бы следить за дуэлью вашего друга? — спросила она с лукавой улыбкой.

— Заказываю цветы для одной особы, — ответил я, убирая телефон в карман.

— Правда? — её бровь изогнулась. — И кто же эта счастливица?

— Дама непростая. Любит неожиданные сюрпризы, — улыбнулся я.

— Звучит интригующе, — рассмеялась она. — Может, и мне когда-нибудь закажете цветы?

— Возможно, — сказал я. — Но вы же знаете, что красота мимолётна, как и цветы. Я предпочитаю более долговечные инвестиции.

Она снова рассмеялась, а я взглянул на то, как Распутин ранил соперника в плечо. Всё отлично: веселье продолжается. Меня старались этим отвлечь, но теперь я и сам за то, чтобы немного задержаться, ведь вечер только начинается.

В родном городе Добрыниных

Валерий Добрынин, Артур и все остальные мужчины из семьи Добрыниных укрылись в старом фамильном имении, расположенном на окраине спокойного городка. Они оборонялись от ожесточённого вооружённого нападения Рода Безруковых. Массивные каменные стены служили последним оплотом их родовой чести. Вокруг дома разгорался настоящий ад: свистели пули, раздавались взрывы.

Уже несколько часов они держались, но не сдавались. Лица мужчин были испачканы пороховой копотью, глаза горели решимостью, а руки крепко сжимали оружие, будто это было последнее, что связывало их с жизнью.

Глава Рода Добрыниных выглядывал из-за укрытия, мысленно перебирая варианты дальнейшей тактики в бою.

— Эти Безруковы, как тараканы, ползут со всех щелей, — пробормотал брат Добрыни, перезаряжая свой автомат.

— Но если бы они сейчас оказались на нашем месте, у этих сволочей бы уже руки опустились, — произнёс усатый Герасим. Отхлебнув из фляжки чего-то крепкого, он метнул из разбитого окна по врагам электрическим шаром.

Вдруг сквозь грохот перестрелки раздался звук, не