– Слушай, больше Нику еду не давай, пускай идет и пашет, как его папка, нечего баловать этого засранца.

Повернувшись к сыну, он сказал:

– Как ты думаешь, хорошая идея? Жизни буду тебя учить, а то привык, что тебе все бесплатно достается, пришло время узнать, что такое труд, мелкий ублюдок, – с этими словами он отвесил крепкую затрещину Нику. – Все тебе жизнь как коту масленица. Только живот набиваешь да нервы всем выкручиваешь своим тупым взглядом. Идиот, что ты доброго сделал? – отец снова отпустил подзатыльник. Мать Ника еле слышно хныкала в углу кухни, а отец продолжал:

– Я в твоем возрасте много хорошего сделал, меня весь район любил. Девушки бегали за мной. А я в твою мать влюбился. Ты же знаешь, что она после меня со всем районом спала. – Он вскочил с кровати и хотел было бежать к жене на кухню со словами «Шлюха, шлюха», как Ник выхватил нож из-под подушки и вонзил его прямо в правую лопатку своего «горячо любимого» отца. Секундную тишину пронзил крик:

– Ах ты мелкий говнюк! – Отец попытался выдернуть нож из своей спины, сопровождая попытки угрозами: «Сейчас я тебе покажу!» и «Молись богу!».

Ник замер на месте. Отец наконец достал нож из лопатки и повернулся к нему.

– Сейчас ты узнаешь, что такое боль, сын мой. Я тебя познакомлю с этим прекрасным чувством.

В комнату залетела мама, но отец одной правой отшвырнул ее в сторону, и та, оказавшись на полу, залилась слезами.

– Ты запомнишь своего папку надолго… Все, кого ты встретишь, будут знать, что это твой отец научил тебя хорошим манерам, что это твой отец так позаботился о тебе, научив тебя трудолюбию, мелкий щенок, – поднося острие ножа к глазу Нику, сказал отец. – Ты запомнишь своего папку… Запомнишь… – Слова отца оборвались, когда лезвие ножа проткнуло глазную оболочку Ника и в комнате раздался безумный крик его матери.

Злой

Свое прозвище Злой получил еще в раннем детстве.

Тогда он ставил опыты на насекомых. Любимой игрой маленького Злого была «бомбардировка муравейника». Для этого он обматывал полиэтиленовый пакет вокруг палки и поджигал его. Когда полиэтилен начинал капать огненными каплями, Злой подносил его к муравейнику и осуществлял бомбежку. После он перешел на игры повзрослей. К восьми годам проводил хирургические операции на домашних животных, а в двенадцать начал знакомить своих сверстников с физической болью, тогда-то и появилась его кличка – Злой.

Он был крупным ребенком, на несколько голов выше ровесников. Упитанный мальчик с широким лбом и маленькими свинячими глазками. Жир на его толстых руках всегда забавно болтался, а ноги, из-за лишнего веса, были искривлены буквой Л. Когда ему приходилось много двигаться, у него появлялась сильная отдышка и излишнее потоотделение. Он рано стал курить, приставать к девчонкам и драться для успокоения своего внутреннего зуда. Дети помладше бегали за ним хвостом. Злой и его шпана поздним вечером выходили на рейд и били всех, кто попадался на пути, не стесняясь почесать кулаки о лица взрослых. У его банды малолеток было только одно правило – не трогать прохожих в компаниях, ибо вероятность получить в ответ сильно

возрастала, а этим парням было приятней доставлять боль, но не испытывать ее самим.

Высшее удовольствие приносил хороший мордобой с прикольными шуточками на этот счет. Для ребят, крутившихся со Злым, все это стало забавой, они потеряли связь с реальностью, и единственное, что вызывало у них интерес, – это стоны избиваемого и адреналин, который разжигался у них внутри.

Со временем Злой с парнями привыкли к этому чувству и им стало интересней превращать свои потасовки в целые драматургические сценки, так они чувствовали собственную власть. Издеваясь над человеком, они пытались доставить ему не только физическую, но и моральную боль. Злой даже отметил, что моральное давление ему приносит больше удовольствия. Он ощущал, как внутри человека что-то ломалось, и это были не кости, это было то, что нельзя потрогать. Но когда надлом происходил – это чувствовали все.

Позже Злой поделил людей на две категории: первая категория – те, кто сдавался сразу, и вторая – ребята с характером, вот с ними повозиться было интересней, ведь победа над таким человеком доставляла больше кайфа.

Злой возомнил себя тонким психологом, и все издевательства он называл «исследованием», целью которого являлось познать тайну человеческой силы и отличия людей друг от друга, кроме внешних признаков. Почему один, даже не сильно развитый физический, имел внутренний напор, а другой, с виду крепкий, подобно сухой ветке, издавал звук надлома, стоило ему почувствовать неладное.

По факту, Злой искал любовь в насилии. Он никогда не знал внимания, заботы и прочих проявлений участия к себе, поэтому выбрал путь разрушения, и в этом он преуспел – привлек внимание окружающих к своей персоне. С ним пытались подружиться, но не для того, чтобы поступать, как он, а для того, чтобы он не поступил с ними, как поступал со всеми.

Злой начал выбивать своими кулаками из этого мира то, что не мог получить. Обида от своей брошенности сильно грызла его нутро, поэтому бегающие за ним ребята делали его чуточку счастливее. Он почувствовал свою значимость, он понял, что нужен этому миру таким, какой он есть. Это стало его личной миссией – приносить боль во благо. Он считал, что все это он делает ради любви, потому что так люди начинали любить его, а раз они испытывают это чувство, не все ли равно, каким они путем приходят к нему. «Пускай другим больно, но тем, кто со Злым, хорошо, те, кто со Злым, счастливы. Злой даст всем, что они хотят» – это была его концепция поведения.

Но однажды все круто изменилось. Выйдя на очередной рейд, Злой с пятью парнями как всегда начали пускать кулаки в дело. «Осчастливив» несколько прохожих, они завернули во двор, где увидели силуэт какого-то крупного парня.

– Эй, постой! – крикнул Злой.

Силуэт остановился, он не спеша повернулся и зло бросил:

– Проблемы?

– У тебя – да, иди сюда, я тебе расскажу почему, – начал Злой.

– Сперва я выбью зубы твоим ребятам, а потом ты мне расскажешь, почему у меня проблемы. Идет? – огрызнулся силуэт.

Злой, будучи исследователем, понял, что этот парень крепкий орешек и что с ним придется поиграть больше, чем с остальными.

– Парни, вы слышали? Кажется, нам угрожает какой-то сосунок, а что мы делаем с сосунками? – обратился