– Спасибо, не надо! – сказал Кирилл и двинулся дальше, обходя мужиков.

Но высокий перегородил ему дорогу, а коренастый ловко заломил ему руку каким-то приемом, так что уже было не вырваться.

– Эй! Что вы делаете! – крикнул Кирилл.

– Да ладно, не кобенься, помочь же хотим! – ухмыляясь, сказал высокий и открыл багажник машины.

Низенький умело втолкнул Кирилла в просторный багажник и бросил вслед ему рюкзак с коньками.

– Помогите!

Это восклицание Кирилл адресовал уже не двоим мужикам, а всем остальным людям планеты. Но тут крышка багажника захлопнулась и Кирилл оказался отрезан от окружающего мира, откуда могла прийти помощь.

Машина резко рванулась с места, затряслась на колдобинах, и стало уже не до криков. Кирилл пытался в темноте нащупать замок багажника, но все было обито каким-то войлоком. Складывалось впечатление, что он далеко не первый едет в этом багажнике, который вонял бензином и мочой. Да и мужики были весьма сноровисты, словно им не впервой скручивать людей в багажный узелок.

«Серийные убийцы? Маньяки?» – в панике летели мысли Кирилла. Пару раз машина останавливалась на светофорах – и он пробовал кричать и стучать в крышку багажника, но войлок глушил все звуки и удары.

Через полчаса машина остановилась. Кирилл на ощупь вытащил из рюкзака конек, выставил его лезвием вперед и решил дорого продать свою молодую жизнь.

Но мужики и это предвидели. Багажник распахнулся – и, когда Кирилл неуклюже выбрался из него, высокий мужчина, открывший багажник, уже отодвинулся на почтительное расстояние от Кирилла и его смертоносных коньков.

Юноша оглянулся вокруг. Они действительно стояли возле подъезда его дома.

– Подвезли, как обещали. Без обид? – сказал высокий. – Передавай Ивану Петровичу привет от банка «Надежный уральский кредит».

Он быстро обошел ощетинившегося Кирилла и сел в машину, по пути захлопнув багажник. «Ниссан» юзанул и хлестнул юношу по ногам мелким щебнем, которым дворник посыпал гололед.

Кирилл, глядя вслед красным фонарям своих обидчиков, медленно отходил от пережитого.

«Привет отцу? Значит, он что-то знает про этих мужиков?»

Юноша решительно направился к двери дома.

Ему предстоял серьезный разговор.

31 декабря 2012 года

Последний день старого года – это безумная смесь озабоченности с беззаботностью. Все забывают о прошлых проблемах и мечтают о новом счастье. Но Кирилл хорошо запомнил свою недавнюю поездку в вонючем багажнике – и решил сделать все, чтобы избежать чего-либо подобного в будущем. Поэтому он выходил из своего подъезда с опаской, оглядываясь по сторонам и закрывая за собой дверь, только если вокруг не было ничего подозрительного.

Сегодня заснеженный двор выглядел безмятежно. Но стоило железной двери домового подъезда защелкнуть замок за спиной Кирилла, как высокий и коренастый мужики выскочили из-за стенки мусоросборника и перекрыли юноше дорогу к остановке. Да, эти двое были ушлыми дядьками. Снова открывать дверь было некогда. Кирилл подскочил к перилам крыльца и перемахнул их, рухнув в кусты газона.

Ночью был снегопад – и кусты засыпали юношу пушистым снегом. Он свернул за угол здания и стремглав помчался по боковой улице. Преследователи бежали за ним. Эх, во всех боевиках от погони можно было уйти, запрыгнув в последний момент в вагон метро, который закрывал двери перед носом взбешенных преследователей. Но Кирилл жил в Челябинске, где метро начали копать еще в двадцатом веке, но такими темпами, что первый поезд ожидался не раньше двадцать второго столетия. Поэтому приходилось рассчитывать исключительно на свои силы.

Кирилл свернул на пустырь и оказался перед бетонным забором, который огораживал штабель металлических бочек. Вернее, штабеля было два – и между ними пролегал узкий проход метровой ширины. Напротив прохода логично располагался пролом в бетонном заборе. Кирилл остановился возле пролома и оперся на забор, делая вид, что окончательно выдохся. Преследователи выскочили из-за угла, увидели юношу и, радостно заорав, кинулись к нему. Он выждал, пока высокий, который топал первым, не приблизится на расстояние двадцати метров, а потом забрался в пролом и побежал по проходу между бочками. Бочки были ржавые и пустые, покрашенные когда-то в зеленый экоцвет. Они стояли в три яруса, возвышаясь над заснеженной землей на полтора человеческих роста.

Кирилл на бегу заметил с тревогой, что ночной снег украсил бочки не только снежными шапками, но чем-то вроде праздничных белых гирлянд по обеим сторонам прохода.

Юноша миновал штабели и оглянулся – оба преследователя рысью двигались по узкому ущелью из бочек, пыхтя и ругаясь. Он схватил веревку, которая свисала с крайней левой бочки, и с силой потянул ее. Верхняя бочка наклонилась и полетела в проход. Веревка, которая связывала крайнюю бочку со следующей, натянулась – и вторая бочка устремилась за первой. Гирлянда, которую так украсил ночной снегопад, оказалась веревкой, соединявшей весь ряд бочек. И теперь связанные бочки падали в проход между штабелями, как стоячие костяшки домино, поставленные в тесный ряд. Падающие бочки грохотали, загораживая проход и заклиниваясь между штабелями. Снежные шапки, рассыпаясь, создавали впечатление горной лавины. Преследователи в ужасе остановились, глядя на несущуюся на них волну громыхающего железа. И они сделали то, на что рассчитывал Кирилл: упали на снег, закрыв голову руками. Если бы они сообразили удержать ближайшую бочку от падения, то эффект лавины мог быть утрачен.

Когда бочки стали валиться на высокого и коренастого, раздались жуткие вопли.

Несколько секунд – и проход между штабелями превратился в хаотическое нагромождение бочек. Но если у преследователей был нож и сообразительность, то перерезать веревки и сбросить с себя одну-две бочки можно было бы за пару минут. Поэтому Кирилл для верности потянул за веревку, которая свисала с правой крайней бочки, и с наслаждением полюбовался цунами из бочкотары, которая легла вторым завалом на проход. Вот теперь выбраться оттуда будет непросто. Но надо было проверить, не переборщил ли Кирилл с самообороной? Юноша крикнул:

– Мужики, мы в расчете за багажник! Без обид?

В ответ он услышал такой матерный, хотя и приглушенный, дуэт, что стало понятно: мужики живы – и если сами не выберутся, то помощь по мобиле вполне вызовут.

Кирилл повернулся и неспешной рысцой побежал к остановке. Вот сейчас можно подумать и о беззаботной встрече Нового года!

Он уселся поудобнее в маршрутке, переводя дух и сметая снег с шапки.

Разговор с отцом, который состоялся несколько недель назад, многое прояснил. Оказывается, отец взял кредит в банке, чтобы купить большую партию кафельной плитки. У него была договоренность о контракте со строительной компанией, которая возводила многоэтажный дом в одном из новых районов. Выгода от сделки была такая, что позволила бы обеспечить Кирилла на все время учебы в Москве. Но в последний момент все пошло наперекосяк: строительство многоэтажки заморозили, компания объявила себя банкротом, а разъяренные дольщики стали толпиться в пикетах, крича и размахивая плакатами.