— Эдже означает: королева луны и света, вера и честь.

— Значится, я не ошиблась с выбором, именно она моя гордость, честь успокоение моей души. — объявила я.

Так как путь не близкий, я села на дорожку покормить Эдже.

— Хозяин! — раздался громкий бас словно током ударяя меня в само сердце.

Я сразу узнала этот противный голос, это был Эрдоган. Положив малышку на кровать, я в смятении выбежала из комнаты в прихожую остановив отца Митина, который уже собирался открывать дверь.

— Не вздумайте впускать их! — шёпотом шепчу, чтобы меня не услышали братья Ишаран. — Отец Митин, они пришли за мной и если вы откроете, то пострадают все. — с дрожью в голосе объясняюсь я.

Отец Митин, оказался, довольно смелым мужчиной, он спрятал нас всех в погребе приказав:

— Сидите, как мышки и не высовывайтесь! — наказал отец Митин.

В погребе было темно, холодно и сыро. Мы с Эдже прижалась к друг другу боясь даже дышать. Дочке я дала грудь укутав в одеяле, и она молча кушала.

После нескольких секунд послышались шаги и мужские голоса от которых сердце замирало от страха. Я мысленно молилась за отца Митина, потому что Эрдогану ничего не стоит лишить человека жизни. А также крепко прижимала к себе кроху, которая, как странно молчала будто, чувствовала весь ужас, который упал на наши головы.

— Признавайся, где моя женщина и ребёнок? — зарычал грозно Эрдоган, а после послышался звук передергивания затвора оружия.

— Можешь убить меня прямо сейчас, моя жизнь в твоих руках! Но твоя женщина погибла при тяжелых родах вместе с ребенком! — солгал уверенно отец Митин.

— Ты врешь! — прошипел голос Эрдогана подобно грому. — Где ты ее прячешь?

— Я похоронил девушку! Если не веришь я могу показать тебе её могилу!

Я была шокирована ответом отца Митина, а если Эрдоган захочет увидеть могилу, что же будет тогда? Чью могилу будет показывать отец Митин?

— Нет, Ясемин! Нет! Она же носила под сердцем ребенка нашей семьи Ишаран! Как же так! — до нас доносился истерический, стонущий голос Эрдогана.

Разве может такое чудовище о чем-то сожалеть? Интересно, что он чувствует? Как помнится, они чуть было не убили меня, когда насиловали и вместо того, чтобы вызвать скорую, каждый из них смеялся, плевав мне в лицо.

— Брат, успокойся! Кровь за кровь или ты забыл? Мы должны радоваться, ведь наш враг за все заплатил сполна! Осталось найти Серхата, если конечно его не закапала другая мафия. — после ответа Вурала, по моим щекам стали стекать горючие слезы тоски и печали.

— Закрой свой рот Вурал! Я не хотел, чтобы она погибла, потому что я впервые в жизни полюбил, да она дочь и внучка наших врагов, но она должна была жить! — после их криков послышались шаги и хлопнула громко дверь.

— Так что показывать могилу той девушки? — задает вопрос Митин.

— Нет! Ты убедил меня в ее смерти! Но если я узнаю, что ты солгал, то умирать ты будешь долго и мучительно!

Через несколько секунд в доме была гробовая тишина, с погреба мы услышали звук отъезжающей машины. Смелости пошевелиться и спросить уехали ли они ни у кого из нас не прибавилось.

— Дочки вылезайте!

Только после просьбы отца Митина, мы с облегчением выдохнули громко, переведя дыхание.

Эдже очень напугалась за отца и обняла, прижавшись к нему завопив:

— Папа мне очень страшно, я боюсь!

Я держала на руках Эдже, которая тоже мелодично заплакала. Конечно, все были напуганы от таких незваных гостей. Я причиняю боль невинным людям заставляя их страдать, принимая удар на себя. Ну что я могу в данном случае? Ничего, окромя того, что прятаться как серая мышь в погребе молясь за жизни невинных душ.

— Простите, это всё из-за меня. — завопила я с ребёнком на руках. — Я подвергла вас опасности. — не могу продолжать говорить, слезы душат меня и больно в груди.

— Дочка не вини себя. Ты лучше расскажи нам кто эти люди? Что они хотят от тебя? А этот Эрдоган, кем он тебе приходится? — с серьезным лицом отец Митин стал задавать вопросы.

Лицо мужчины выглядело задумчивым, видимо, он делал свои выводы и точно догадывался обо всем, особенно когда медленно подошел к моей частичке огня внимательно смотря на неё.

Мне хотелось признаться, иногда, хочется всё выплеснуть накопившееся за многие месяца. Не могу переступить через себя и молчу, покраснев от смущения и подавленности, лишь признавшись через силу:

— Эти люди криминальные авторитеты. Болото, в котором тонет каждый кто повстречает его на пути. — промямлила, проталкивая колючий ком в горле.

В глазах отца Митина я увидела жалость и сочувствие в одном лице. Уверена, мужчина всё прекрасно понимает, поэтому побледнев медленно вышел из комнаты проговорив про себя:

— Сволочи! Невинную девочку превратили в жертву ради мести. Да покарает их Аллах!

Его дочь Эдже тряслась, скатившись по стене.

— Что нам теперь делать? Они же могут снова прийти. — истерично заплакала Эдже смотря на меня, как будто ждала от меня главного шага.

— Успокойся Эдже. Я останусь здесь, так как это безопасней будет для всех нас. А ты отправишься в город и по указанному адресу найдёшь Демира Оглы. — резюмировала я, собравшись с мыслями.

— Кто такой этот Демир Оглы? Он нам поможет? — в глазах девушки была надежда на спасения.

— Демир, это мой телохранитель и друг моей семьи, а так же он на время занимается бизнесом моего дедушки. Расскажешь, что вы меня спасли и привезёшь сюда. — объясняю ей что можно говорить, а чего нельзя. — Про Эрдогана ни слова, молчи! Если начнёт расспрашивать, что ты знаешь про моё похищения, то переводи всё на меня, отвечая, что Ясемин вам всё расскажет.

Эдже была удивлена подняв брови вверх, дав ответ:

— Ясемин, мы не такие богатые как вы! Вы можете всё себе позволить, вас защищают телохранители, а мы защищаемся сами, выживаем, оберегая свой очаг. Трудимся с утра до ночи, чтобы не умереть с голоду и прокормить семью. Я тебе это рассказываю, потому что нам с отцом не нужны проблемы. Я ведь потеряла мать неделю назад, она умерла у меня на руках от инфаркта, а если ещё отец пострадает, то моя жизнь закончится. — глаза Эдже заполнились слезами падая на обшарканный деревянный пол.

— Прости Эдже, я не хотела тебя ранить. Прими мои соболезнования, и я понимаю тебя, ведь я так же потеряла обоих родителей. — мы крепко обнялись с ней чувствуя боль друг друга.

Позже, Эдже отправилась в город, отец Митин пас овец, а я