Но крестьяне продолжают настаивать:

– Ее римская подруга устроит скандал, если мы ее не приведем. Именно она отправила нас сюда.

– Ладно, ладно, – рычит Орест, – я приду. Скажите ей, что иностранка здесь и мы скоро будем.

Он теребит Эммануэль и без церемоний сталкивает Гизу с кровати.

– Сожалею, но мы должны вернуться на вечеринку, черт бы ее побрал! Вставайте! Стакан горячего вина сделает вас еще более лихими, чем раньше.

Все сидят в глубине большого помещения, освобожденного от всех лишних предметов. Скамейки расположены полукругом, и большой дубовый стол отодвинут к стене: таким образом образуется некое подобие амфитеатра. Еды никакой нет, но вокруг двух больших бочек суетятся пастухи, постоянно наливая вино в чашки или стаканы, которые затем передают из рук в руки.

Князь Маджоре сидит в кресле в центре стола. Лицо его потемнело, вид рассеянный, он потирает подбородок кулаком. Князь положил ноги на плечи мальчика, которого, кажется, вовсе не смущает такая тяжесть.

Справа и слева от князя есть свободные места. Позади Маджоре, неподвижная и надменная, стоит Сильвана. Она не сводит взгляда с Эммануэль с того момента, как она вошла в помещение в сопровождении Ореста и Гизы, одетая в длинную шифоновую рубашку, ниспадающую до лодыжек. Эта одежда заменила ей платье, безжалостно порванное и испачканное Людовико. Без извинений, сопровождаемая повелительным взглядом Сильваны, она садится рядом с героем праздника. Менее церемонно, прокладывая себе путь коленями, Орест и его жена садятся слева от князя, который обращает на них свой мрачный взгляд, смягчающийся под развязной улыбкой Гизы. Князь с нежностью запускает руку в густые волосы своей дочери-любовницы.

Эммануэль, со своей стороны, принимает вид послушной школьницы. Терпеливой и внимательной. Но вдруг под жалобные звуки волынки сцена оживает. От поильного устройства выходят вперед, построившись в два ряда, двенадцать молодых обнаженных людей, удивительно красивых. Эммануэль узнает в них эскорт Марсии из первой половины ночи. Самому старшему не больше восемнадцати лет… Их животы плоские, бедра узкие, ягодицы поджарые, а члены – еще не возбужденные, однако они уже набухли и имеют очень правильную форму. Странное сходство между их подростковыми лицами поражает Эммануэль…

В амфитеатре поднимается сконфуженный шум. Княгиня Марсия медленно входит через дверь и движется по направлению к центру помещения, словно идет по театральной сцене. Она хватает кнут, прикрепленный к ее запястью металлическим кольцом.

Она направляется к группе молодых людей, осматривает их, проверяя взглядом члены, бедра, ягодицы. Член одного из них, более эмоционального, чем другие, эрегирует. Марсия ударяет по земле коротким ударом кнута.

– Еще рано, – говорит она.

Потом она нетерпеливо поворачивается к загородке, за которой, вырисовываясь в отсветах огня, виден гордый силуэт цыганки.

– Что это значит? – тихо спрашивает князя Эммануэль.

– Они будут сражаться. Моя жена любит подобные представления.

– А вы?

– Мне они не отвратительны. Но я устал от того, что моя жена всегда побеждает.

– А какой приз ожидает победителя?

– Тот, кто выиграет, сможет делать то, что он захочет. И самое главное – сделать с другими людьми, что захочет.

– Соблазнительная программа! – говорит Эммануэль, забавляясь. – Но если Марсия проиграет?

– Она не проиграет.

– Заключим пари?

Князь бросает на нее острый взгляд.

– И что бы вы хотели в качестве ставки?

– Здесь нет ничего, чем я не могла бы обладать, если бы даже и захотела. За исключением вашего скипетра.

– А я, что получу я, если выиграю пари?

– То, что вы могли бы взять только силой. Но вы слишком галантный, чтобы привязывать меня к поилке.

– Договорились, – говорит князь, улыбаясь.

Любопытство вынуждает Эммануэль вновь посмотреть на сцену. Цыганка стоит перед княгиней, а молодые люди за нею образуют живую изгородь. Княгиню сопровождает карлик в красных штанах и зеленой куртке, который вдруг прыгает, как дикий зверь, как ужасное чудовище: ростом он всего лишь с метр, но у него длинные руки, узловатые вены, огромные кисти. Мышцы его коротких ног вибрируют. Он больше походит на обезьяну, чем на человека. Но под выдающимся вперед бугристым лбом его глаза блестят лазурным оттенком.

Эммануэль вздрагивает. Она шепчет князю:

– Разве это не ужасно?

– Да, – отвечает он. – Это он посеял панику среди фермеров, кидаясь камнями, когда девушка украла лошадь. Мне любопытно знать, что за впечатление он произведет на мою супругу.

При виде карлика Марсия отступает назад, но вскоре берет себя в руки. Она посылает презрительную усмешку своей сопернице, бросает властный взгляд на молодых людей из своего эскорта и лениво встает сбоку.

Вдруг она резко взмахивает кнутом. Удар приходится на Моану, целясь ей прямо в лицо. Пурпурный след появляется на ее предплечье, которым она пытается защититься… Марсия бросается в атаку, рассекая жестокими ударами воздух, но ни один из них не достигает своей цели. Только юбка цыганки разрывается по бокам, в то время как она сама то и дело ускользает от ударов. И вот Марсия уже у живого барьера. Она видит за собой обнаженные тела молодых людей, слышит их дыхание. Княгиня подается вперед, прицеливается, опускает кнут, резко щелкает им, но Моана вновь оказывается быстрее. Она поворачивается и хватает за руку одного из молодых людей, тянет его к себе, защищается им. И тот с криком боли получает обжигающий удар.

А Моана уже снова в середине амфитеатра, у нее достаточно места для перемещений. Подпрыгнув, она хватает ветку, брошенную в огонь одним из пастухов, и защищается ею. Теперь она идет вперед, держа перед собой горящий кусок дерева, с которого сыплются яркие искры. Ремень кнута оборачивается вокруг ветки, и соперницы рывками тянут на себя свое оружие, пытаясь освободить его. Хоть Марсия и в более выгодном положении, ибо ее ботинки позволяют хорошо держать равновесие на кафельном полу, но именно Моане удается взять верх. Обнажив зубы, с пораненными губами, в разорванной юбке и в блузке, окрашенной кровью, Моана одновременно и прекрасна, и ужасна. Марсия выгибается, как породистый скакун, продолжающий сопротивляться, но она уже понимает, что ей придется уступить. Левой рукой она сбрасывает застежку металлического браслета на запястье и избавляется от кнута. Потеряв опору, Моана падает на землю и катится к ногам зрителей в первом ряду, которые аплодируют хозяйке здешних мест.

Князь бросает взгляд на Эммануэль, и та отвечает ему улыбкой. Но молодую женщину вновь захватывает сцена, разворачивающаяся перед ней: Марсия, не давая своей сопернице времени подняться, бросается на нее, как пантера, стараясь попасть по ней кулаком. Но, находясь внизу, Моана наносит княгине удар в живот. Шокированная Марсия отступает назад, и цыганка пользуется этой возможностью, чтобы вскочить на ноги.