Он кивнул и продемонстрировал гранату со слезоточивым газом. Так без единого выстрела мы атаковали и обезвредили всех.

Ленка продолжала спать. Она лишь тихо охнула, когда Димка взял ее на руки. Застонал один из охранников за дверью бордовой комнаты. Пришлось ему маленько добавить. Так, беззлобно, совсем слегка, чтобы не поднял шума и дал нам уйти без проблем.

Мы спустились все по той же лестнице, по которой меня минут сорок назад вели с завязанными глазами. Вишневая «десятка» «близнецов», привезших меня, одиноко стояла около ворот.

Я сначала хотела снять «жучок», но тут же передумала, решив, что пока это делать рано. Было бы большой глупостью не попытаться узнать, как будут развиваться события дальше. Хоть Ленка и спасена, однако история не закончилась.

– Ты подожди тут, Тань, я подгоню машину, – Кортнев осторожно опустил мою подругу на снег, когда мы отошли от дома шагов на пятьдесят.

Виктор Иванович выскочил из машины и бросился ко мне:

– С вами все в порядке, Танечка? Я так волновался. Ой, а что с подругой вашей, Леной? – Он, весь в волнениях за мою драгоценную жизнь, не сразу обратил внимание на лежавшую на снегу Истомину.

– Спит.

– Боже мой! Они что-нибудь с ней сделали? Что-нибудь ввели? Давайте, Дима, я вам помогу.

– Я сам.

Виктор Иванович кинулся услужливо открывать заднюю дверцу.

Я уселась с Ленкой на заднее сиденье. Опустила ее голову к себе на колени. Разбудить ее мне пока что не удалось. Не помог даже нашатырь, который я извлекла из аптечки. Ленка стонала, охала, пыталась увернуться, но в себя не приходила. Бормотала лишь нечто бессвязное.

– Тань, а может, Елене «Скорую» вызвать? – спросил Кортнев.

Я вновь проверила Ленкин пульс. Разумеется, мы не доктора. Определить с точностью до ста процентов состояние человека не можем. Возможно, он прав. Но только не «Скорую». Надо просто заехать в больницу. Кстати, мне вполне по силам сделать так, что о моей подруге на совесть позаботятся. В одной из больниц Тарасова работает мой хороший знакомый. Вот к нему-то и поедем.

* * *

Моя «ласточка» как вихрь несла нас в город. Время от времени я поглядывала назад, опасаясь, что кто-то из подручных Шлюпкина сменит выведенных из строя бойцов и прыгнет нам на хвост.

Димка вел машину мастерски. Бывают люди, которые за рулем просто боги. Он относился именно к ним. Не как на ишаке, вцепившись обеими руками в руль, не нервничая во время препятствий в виде машин, ведомых нерадивыми водителями, а красиво. И лихо. Люблю быструю езду. Успокаивает расшалившиеся нервы.

А нервы у меня сегодня на пределе. Кинуться в неизвестность не так просто, как кажется со стороны. Все могло быть иначе. Но, слава богу, обошлось. И Димка молодец. С гранатой его идея мне очень даже понравилась.

– А ты где ее взял, бродяга, гранату-то? – улыбнулась я.

Он как бы равнодушно пожал плечами:

– Мы, когда тебя эти мерзавцы увезли, в одно местечко тепленькое заскочили. Как раз по пути оказалось. И купили. В наше время заиметь гранату со слезоточивым газом совсем не проблема. Точно так же, как изготовить петарду с дистанционным управлением, ту самую, которая окончательно деморализовала противника. Правда, Виктор Иванович?

– Конечно. Ведь Дима бывший сапер. И вы знаете, Танечка, мы с ним очень подружились. Хороший парень.

– Молодец, Кортнев. Если бы не ты, не знаю, что бы я делала.

– Я-то ладно. А вот если бы не Виктор Иванович, то нам точно не удалось бы так просто справиться с поставленной задачей.

Словом, полная идиллия: кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку.

– Куда? – обратился ко мне Кортнев.

– Сначала с Леной надо разобраться. Доставим ее в больницу.

* * *

Усталый доктор, принявший с рук на руки мою многострадальную подругу, поворчал по воду неразумной молодежи, расцвета наркомании и так далее. Потом все же дал нам возможность объяснить случившееся с Ленкой.

Хоть он и знаком с моей деятельностью и последствиями, кои порой случаются, я не сказала ему, к кому в гости попала против своей воли Истомина. Лишь вскользь упомянула, что ее там могли бы попытать немножко. Поэтому она себя и обезопасила столь изуверским способом. Правда, когда врач узнал, что перед пленением Ленка полураздетая полночи бродила по морозу, потом пила для профилактики водку, да еще ко всему прочему не имела возможности как следует выспаться, он, кажется, успокоился за здоровье Истоминой.

– Я думаю, Таня, что ничего страшного произойти не должно. Организм молодой, крепкий. Промывание мы, конечно, сделаем, системку поставим. Хотя пульс не угрожающий.

Я попросила разрешения позвонить через пару часов и вернулась в машину, где меня ждали верные, заботливые друзья в лице Кортнева и Валентинского.

– Поехали, Димка. Завезем Виктора Ивановича домой. А тебе пока придется оставаться в подполье. Предлагаю в качестве убежища все ту же конспиративную квартиру.

Виктор Иванович заерзал на сиденье:

– Тань, а может, сначала пообщаемся немного, бренди выпьем. Я должен убедиться, что с Леной будет все в порядке. И кроме того… – он замялся, а я уже знала, что Валентинский скажет дальше. Все-таки насколько же хорошо я его знаю! Он не обманул моих ожиданий и спросил: – А кроме того, Таня, вы ведь не сняли «жучок»? Я прав? Мне бы очень хотелось узнать, что же дальше-то будет…

Я невольно рассмеялась:

– Вы в своем репертуаре. Понятно – волнуетесь за свое гениальное изобретение.

Он немного обиделся даже:

– За аппарат, Танечка, я, разумеется, волнуюсь. Но я также понимаю, что когда-никогда его все равно обнаружат, если уж он поступил в эксплуатацию. И тогда придется его списывать. Транслирующее устройство у меня запасное есть. Но ведь разве только в этом дело? Просто мне очень не хочется с вами расставаться. Я так рад, так счастлив…

И его понесло по кочкам. По цветистым расшаркиваниям Валентинский большой мастер. И я перестала слушать. Стала думать о своем, о том, что предстоит сделать вскоре, о планах на ближайшее будущее.

Ясно же как божий день, что на этом глупая история не закончится. И надо было решить, как довести ее до логического конца, как поставить жирную точку. А Валентинский… Ничего с ним не поделаешь. Ладно, придется послушать его трескотню в течение пары часов. Заслужил. Если бы не он, мне пришлось бы гораздо хуже.

Так что пусть пенечек наш старый побудет в молодежной среде, это полезно для профилактики здоровья. Но о профилактике ни слова вслух. Иначе ни я, ни Димка уже не сумеем вставить не только ни одного слова, но даже междометия.

Мы заскочили в супермаркет и приобрели бутылку любимого Виктором Ивановичем напитка. И отправились кутить в мою небольшую, точнее сказать, тесную кухню.