Билетерша посмотрела на невысокого солидного мужчину с некоторым удивлением. Обычно вечером крутили эротические ленты, на которые шел молодняк, горя от желания пообжиматься в темноте зала, одновременно впечатляясь происходящим на экране. За счет этой самой эротики кинотеатр еще и держался на плаву.

Получив билет, экономист огляделся по сторонам. Кроме него в фойе находились пятеро молодых людей: три парня и две девушки. Они не обращали никакого внимания на толстенького невысокого мужичка, бог знает зачем припершегося сюда. Молодняк громко скалился и потягивал пиво из банок. Парни тискали девок, и те делано возмущались. Выглядело это фальшиво до безобразия.

Рюшкин глянул на часы и вышел из фойе. Неподалеку располагалось кафе, и, поскольку время в запасе было, он решил не торчать с сопляками, слушая вопли девиц и хохот парней.

Когда он вернулся в кинотеатр, сеанс уже начался. Пробравшись по темному проходу, Андрей Витальевич сел на нужное место и принялся ждать. Меньше чем через пять минут он услышал уверенный негромкий голос у себя над ухом:

– Не оборачивайся. Просто сиди и слушай. Работа идет?

– Да, все в порядке. Документация почти вся готова. Схема отлажена.

– Ну и отлично. Продолжаешь работать в том же направлении – тендер уже скоро, ждать некогда. Как там господин Ганин поживает?

– Думает, что в дамки попадет, – позволил себе усмехнуться коротышка.

– Ну и пусть себе думает, – послышался негромкий голос за спиной. – Сюрпризов никаких не будет с ним?

– Нет, – подумав самую малость, ответил Андрей Витальевич, – денег у него нет и взять неоткуда.

– А друзья, как при случае с Боксером, не помогут?

– Пиковые? Не-а, – энергично мотнул головой экономист, – карманы у них не бездонные, да к тому же он им и так должен. А если еще просить – объяснять придется, на что берет. В таком случае надо будет в долю их брать, а Блондин не из тех людей, что любят делиться.

– Ладно, слушай дальше, – человек за спиной чуть наклонился вперед и теперь говорил в самое ухо. – Сегодня же позвонишь Лене Боксеру и предложишь ему от свего лица точно такую же схему покупки «Волга-Донов», что и Блондину.

– Зачем? – не выдержав, удивленно спросил Рюшкин и тут же осекся.

– Затем, что так надо! – отрезали за спиной. – Не спрашивай, а делай, что тебе говорят. Понял?

– Да-да, разумеется! – поспешил заверить невидимого собеседника помощник Блондина по финансовым делам.

– С Боксером будешь работать так…

Андрея Витальевича тщательно проинструктировали на предмет предстоящей беседы.

– Все делаешь аккуратно, – напутствовал напоследок его сидевший позади человек. – Очень важно, чтобы он тебе поверил и включился в работу.

– Да-да, понял, – поспешил в очередной раз поддакнуть Рюшкин.

– И не вздумай заняться самодеятельностью. Действуй строго по моим инструкциям! Все понял?

Экономист еще раз подтвердил, что ему все ясно.

– И не вздумай фокусничать! Я тебе не почтенный Павел Александрович – вычислю моментом, и тогда…

– Что вы, что вы!

Некоторое время Андрей Витальевич сидел неподвижно. Когда он решился оглянуться – место позади пустовало. Он повернулся всем корпусом, но смог увидеть в конце прохода у самой двери только темный силуэт мужчины, да и тот через секунду скрылся за портьерой. В зале было прохладно, но тем не менее Рюшкин достал платочек и вытер вспотевший лоб.

* * *

Катерина уже отмахала всю руку, когда наконец один из длинномеров, в бессчетном числе проносившихся мимо, решил остановиться. Пшикнул тормоз, и тяжелая машина по инерции пролетела мимо. Катерина, прижав к груди инструмент, поспешила к кабине.

В открывшейся двери она увидела довольную физиономию мужчины. Вытаращив глаза и раззявив в похабной ухмылке рот, он прогнусавил:

– Давай, красотка, мы как раз по таким соскучились!

Катерина застыла около кабины, не зная, что ей делать. Происходящее ей совсем не нравилось.

– Ой, а это у тебя чего? – продолжал гундосить нахал. – Балалайка? Слышишь, Сань, первый раз плечевую с балалайкой вижу! Обычно они на другом инструменте играют, ха-ха!

Романова догадалась, что ее опять приняли за проститутку. Губы задрожали от гнева и, неожиданно для себя, девушка выдала такую тираду из непечатных слов, позаимствованных большей частью из услышанного от настоящих проституток в отделении милиции, что любитель придорожных барышень так и остался сидеть с открытым ртом.

– Как она тебя, а? – раздался второй голос, и из-за плеча первого показалась голова сидевшего за рулем.

Катерина почему-то сразу подумала, что он не оставит ее стоять у придорожного кювета.

– Залазь в кабину, – перво-наперво распорядился он и бросил строго напарнику: – Чего рот раззявил? Помоги девушке! И не вздумай тискать!

Тот что-то пробурчал, подавая Романовой руку.

Только когда она уселась, дверь закрылась и «КамАЗ» неторопливо начал набирать скорость, рыжеволосый сказал:

– Ну, теперь рассказывай, как ты ночью со скрипкой на трассе оказалась…

* * *

Бац! От ловкого удара шары разлетелись к крайним лузам. Один закатился, и невысокого роста плечистый парень смущенно почесал нос. Он отставил в сторону свой кий и полез в карман рубашки. Его противник довольно потер руки. Тот, что был пониже ростом, протянул ему десять баксов.

– Краб! На минус пошел! – заметил куривший у стены третий парень. – Второй раз подряд Казак тебя делает!

Среднего роста парень чем-то действительно походил на краба, был приземистый и кряжистый. Спокойно выслушав приятеля, он вновь взял кий, повертел в руках и опять поставил к стенке.

– Надоело мне, – объявил он. – Осип, хочешь, сгоняй партийку с Казаком.

– Не-а, – отозвался куривший, – в лом мне играть.

– Ну что, желающих нет? – подвел итог победитель, положив свой кий на сукно стола.

Происходил этот разговор в кафе «Золотой фараон», где ребята из бригады Лени Боксера были завсегдатаями. Бармен прекрасно их знал и улыбался, слушая треп.

Вдруг у Казака зазвонил мобильник, и он включил связь.

– Папа просит приехать, – объявил он друзьям.

– Что-то случилось? – сразу насторожились парни.

– Да нет, – успокоил их Казак, – по мелочи что-то нужно.

Парни быстро покинули заведение. Леня не любил, чтобы тянули с выполнением его распоряжений, и в команде была четкая дисциплина.

Они быстро погрузились в две машины. Казак сел за руль своей «девяносто девятой», Осип и Краб поехали на «восьмерке» следом.

Встретились на улице. Шеф прибыл со своим водителем, угрюмым, неразговорчивым парнем в два с лишним метра роста и пудовыми кулаками. Кличку водила имел Оракул. Получил он ее, скорее всего, в насмешку, поскольку даже двух слов связать не мог.