– Но вы же не станете вкладывать деньги, пока проект не разработан?

– У меня нет ни малейшего желания прожить остаток жизни нищим, – с улыбкой ответил Дэниел.

Тут кто– то постучал в дверь, но Чипполо не стал открывать. Вместо этого он встал, подошел к темным портьерам, которые Джиана вначале не заметила, и потянул золотой шнур, висевший в углу.

Комната за стеклом была попроще Золотой Спальни, но происходило в ней то же самое, что и внизу, с той лишь разницей, что поза, в которой парочка занималась любовью, была несколько необычной; Лючия сидела верхом на мужчине спиной к нему. Женщина ритмично приподнималась и опускалась, а мужчина стонал. Джиане его стоны напоминали звериный рев.

Внезапно дверь с треском распахнулась, и в спальню ворвался какой-то человек.

– Вот теперь начнется настоящая комедия, – тихо объяснил Дэниел. – Все хорошо отрепетировано, все роли выучены.

Джиана с ужасом признала в мужчине, вбежавшем в спальню, Витторио Кавелли. На нем была белая рубашка с длинными рукавами, узкие брюки и высокие сапоги для верховой езды. В руке он держал кнут, а его лицо было искажено злобой.

– Что я вижу?! – заорал он. – Ты, сука поганая, предлагаешь себя моему лучшему другу, как только я уехал!

Лючия соскочила с мужчины и отвернулась от Витторио, прикрывая обнаженную грудь дрожащими руками.

– Нет! – закричала она. – Это он соблазнил меня! Клянусь! Он заставил меня!

– Лгунья! Продажная тварь! Да ты скакала на нем, как на необъезженном скакуне! Отвечай, несчастный, это ты соблазнил мою жену? – сердито вопрошал Витторио у голого мужчины, сидевшего теперь на краю кровати.

Мужчина, одного возраста с Витторио, хорошо сложенный, демонически расхохотался.

– Да она просто сорвала с меня одежду! – заявил он, указывая на дрожащую Лючию. – Она шлюха, недостойная тебя, друг мой! Она перед любым готова ноги раздвинуть!

Джиана смущенно посмотрела на Дэниела, но тот сидел совершенно спокойно. Девушка с силой вцепилась в подлокотники.

– Нет! Нет! – вскричала Лючия. – Это не правда, мой дорогой супруг! Я бы никогда по доброй воле не изменила тебе! Он заставил меня!

– Заткнись, девка! Я научу тебя уму-разуму! Ты узнаешь, кто твой хозяин!

Витторио замахнулся кнутом и изо всех сил полоснул Лючию по белым плечам. Девушка упала на колени и уткнулась в сапоги Витторио.

– Нет, супруг мой! Не надо! Умоляю тебя!

– Неверная тварь должна получить урок, – усмехаясь, сказал Кавелли. И добавил, обращаясь к другому мужчине:

– Свяжи ее.

Джиана подскочила, едва не закричав, но Дэниел удержал ее.

– Ш-ш-ш, – прошептал он. – Не вмешивайся.

Девушка оцепенело наблюдала за тем, как незнакомец связывает руки девушки шелковым шарфом. Затем он перебросил волосы Лючии на грудь и поставил ее на ноги, прижимая лицом к себе.

– Нет, супруг мой! – выла Лючия. – Не делай этого!

Витторио медленно подошел к ней.

– Шлюха! – крикнул он и, размахнувшись, ударил ее кнутом по ягодицам.

– Дядя, остановите их! Вы должны прекратить это!

– Замолчи, Джиана. Лючия тебе за это спасибо не скажет. Она получает большие деньги за такие игры.

– Но это же Витторио Кавелли!

– Да, знаю. Он очень… порочный молодой человек.

Незнакомец, по-прежнему прижимающий к себе Лючию, подбадривал Витторио:

– Давай же, Кавелли, еще раз! Я хочу, чтобы она завизжала!

Кнут так и свистел в воздухе, оставляя на спине Лючии алые полосы. Девушка извивалась и пыталась вырваться.

– Поверни ее ко мне! – вдруг выкрикнул Витторио. Быстро сорвав с себя брюки, он еще раз ударил Лючию по животу и под ее вопли овладел ею. Издав нечеловеческое рычание, Витторио, удовлетворенный, повалился на кровать и стал наблюдать за тем, как его приятель занялся проституткой, бросив ее на пол.

– Покажи этой сучке! Пусть знает, как изменять мужу! – кричал Кавелли.

Джиана не промолвила больше ни слова. Когда все кончилось, она встала и молча вышла из комнаты.

Дэниел расстегнул воротничок и поставил пустой бокал на стол. Услышав какой-то шум, он вышел на балкон. Джиана стояла там в одной ночной сорочке, опершись о перила, и любовалась ночным городом.

– Не можешь уснуть, дитя мое?

– Да, очень жарко, – поворачиваясь к Чипполо. ответила девушка.

– Здесь ветерок.

– Дядя Дэниел…

– Да?

– А Витторио… будет делать то же с Каметтой, когда они поженятся?

– Не думаю. Ее семья будет весьма недовольна, если он станет связывать ее, бить да еще подкладывать под другого мужчину. Вот если бы она была сиротой, тогда другое дело.

– Это очень странно.

– Не то слово! Зато Каметта станет графиней. А с ее деньгами он сможет удовлетворять свои желания на стороне. И, учитывая его пристрастия, не побоюсь предсказать, что Каметта не часто будет видеть его в своей постели.

– Она любит его.

– Она просто очарована им, а ума у Каметты как у малого ребенка. Но уверяю тебя, она будет вполне счастлива. Витторио подарит ей ребенка, и она будет вести привычный для всех образ жизни.

Джиана поежилась.

– Ты что, замерзла?

Девушка покачала головой:

– Нет, просто мне… грустно.

– Не надо грустить, – сказал Дэниел. – Такова жизнь.

– Но она же будет его женой!

Чипполо вздохнул:

– Джиана, неужели ты до сих пор ничего не поняла? Девушки мечтают стать женами, но, став ими, перестают мечтать. Жена – это чуть выше слуги, но чуть ниже любимой собаки. Жена – собственность мужа. Он может, если захочет, бить ее. Конечно, если семья такая, как у Каметты, то его можно приструнить. Но даже если муж оказывается извращением, как Витторио, любой суд Италии, да и Англии тоже подтвердит его права на жену.

У Джианы как будто комок застрял в горле.

«Почему я не помню лица Рендала? Почему не могу представить себе, как бы он отнесся ко всему этому?» – мучительно размышляла девушка.

– Тебе известно, что англичанки не имеют права подписывать контракты? Каждый раз, когда нужно подписать какой-то документ, твоя мать обращается к своему партнеру, Томасу Хардести. Только его подпись действительна. Довольно странно, что королева Виктория не только одобряет такие вещи, но все делает для того, чтобы женщина стала еще более зависимой. – Дэниел взял Джиану за руку. – О чем ты думаешь, девочка моя?

Джиана глубоко вздохнула.

– Я думаю о том, что мне повезло. В этом несправедливом мире я всегда буду под защитой Рендала, – заявила она, прекрасно понимая, что ее слова очень далеки от истины