похож на свою мать, в то время как его отец Антониус был приятным и открытым для общения человеком. С его родителями мы познакомились на Куржской косе, где вместе отдыхали. Ещё раз мы были вместе с ними на озере, на базе отдыха проектного института, где работал Антониус. Гинтарис после защиты много работал в странах Запада, в частности, Швейцарии. Двух человек я вела по линии заочной аспирантуры — Вячеслава Тимущука из Питера и Дмитрия Морозова из Алма-Аты. Оба были немного старше меня, и у себя в организациях руководили большими коллективами. С ними не было никаких проблем, оба успешно защитились. Вячеслава Тимощук подарил мне две небольшие акварели известного новгородского художника С.Пустовойтова, они постоянно передо мной. А Дмитрий Морозов убедил меня в том, что я могу читать по старославянски. Будучи в моём домашнем кабинете, он увидел старое Евангелие и спросил, читаю ли я его. Услышав, что я не знаю старославянского, он очень убеждённо сказал:

— «Вы его знаете, попробуйте читать!»

И правда, я сразу начала читать и практически всё оказалось понятным, а непонятное можно было прояснить в параллельном русском тексте. Наверное, мамино чтение, которое было всегда на слуху, этому способствовало.

Был у меня аспирант из Узбекистана, Абилкосим. В отличии от других, которые поступали с намерением работать со мной, он достался мне по распределению между потенциальными научными руководителями кафедры. Брать его ни у меня, ни у других особого желания не было, он и сам не знал, чего хотел, но оказалось, что у нас с ним совпадают дни рождения и это решило дело. Ему повезло ещё один раз, когда после развала СССР прошёл слух, что аспиранты из бывших союзных республик должны будут платить за обучение и за все процедуры, связанные с защитой. Я знала, что он из аула, из очень бедной многодетной семьи, платить ему нечем, к тому же он уже был женат. Я была зам. председателя Совета по присуждению учёных степеней и потому имела дерзость выпустить его на защиту не только раньше окончания срока аспирантуры, но и с диссертацией сомнительной на тот момент ценности и он защитился. О его дальнейшей судьбе мне не известно, но уверена, что он умело использует своё московское обучение. Надеюсь, что из него получился хороший учёный или преподаватель, но я так и не могла понять, есть ли у него для этого другие качества кроме исполнительности. Он во всём со мной соглашался и, даже когда я его провоцировала, он не смущаясь тут же менял своё мнение. От него у меня тоже осталась память: он научил меня варить узбекский плов. Кстати, он недавно нашёл меня через Интернет на сайте и попросил с ним связаться, что к сожалению, не удалось.

Ещё одна аспирантка до моего ухода с кафедры не закончила свою работу, и я передала её своему коллеге Вячеславу Фёдоровичу Яковлеву, который довёл её до защиты. Светлая ему память.

Среди моих аспирантов не защитился только один Александр Завенович Акопов. Безусловно, талантливый человек, обладающий блестящими способностями, но в области его интересов значительное место занимала работа, связанная с ТВ. В наступившие времена Перестройки у него появилась возможность заняться мультимедиа профессионально. На пути к успеху он не мог терять время даже на защиту, хотя диссертация у него была уже полностью готова. У него хвалило деликатности попросить меня, чтобы я его отпустила с кафедры. Я, понимая ситуацию, не могла его не его отпустить, хотя он и без моего разрешения ушёл бы. Сейчас он теле — и кинопродюсер, телеведущий и президент крупного концерна.

Глава 10. Продолжение сотрудничества с зарубежными вузами

10.1. Чешское Высшее Техническое Училище в Праге

В командировку в Чехословакию я ездила в разное время года и на длительное время

: от трёх недель до месяца. Дел в этих поездках

1985 г.

В Народном Доме Праги на вручении дипломов

было немного, основное время я проводила в осмотрах достопримечательностей, посещениях музеев, в магазинах и на улицах. Я целыми днями ходила по разработанным мной маршрутам, подробно изучила Прагу и знала её безусловно, лучше чем Москву. Моим партнёром по научному сотрудничеству был Вацлав Гаек с внешностью чешского короля. Его многочисленные связи позволили мне побывать в местах, где туристы бывают редко. Вацлав всегда был готов что-нибудь поесть и выпить, и знал где это лучше всего сделать. В Пльзене по подвалам знаменитого пивного завода нас водил главный технолог. Там мы пробовали пиво из медных кружек прямо из-под кранов, а продолжили это занятие в его кабинете. Естественно, это было лучшее пиво в моей жизни, хотя повлекло за собой тяжелейшую проблему из-за отсутствия туалетов на обратной дороге в Прагу.

С Вацлавом мы побывали и на не менее знаменитой фабрике чешской бижутерии, где я была одарена всякими украшениями. Были и во вновь отреставрированном театре оперы и балета, где осмотрели все помещения и сцену. Вацлав любил приезжать в Москву, иногда вместе со своей женой Кветой. Мы тоже устраивали им разнообразные развлечения, ресторанные и домашние обеды. Я, приезжая в Прагу, бывала в их прекрасном особняке, построенном Вацлавом по собственному проекту. Однажды для собравшихся гостей делала пельмени, которые Вацлав очень любил у нас есть. Не раз бывала я и на их чудесной даче. Собственно, это была старая усадьба с просторным красивым домом с камином, в необычайно живописной холмистой местности. В1984 году я поехала в Прагу уже со степенью доктора. Этот статус позволил на церемонии выдачи дипломов выпускникам Высшего Технического Училища одеть меня в мантию, но поскольку я тогда ещё не получила звание профессора, то не имела права на цепь, отличавшую их от остальных преподавателей. У нас такой формы ещё не существовало и для меня облачение казалось атрибутом средневековья.

10. 2. Веймарская Высшая Школа Архитектуры и Строительства

В Веймаре я тоже бывала часто и жила подолгу. Благодаря моим коллегам, ознакомилась не только со всеми примечательными местами города, но и со всеми окрестными замками и городками, летними и зимними базами отдыха Тюрингии. Как-то в воскресенье я решила посетить расположенный вблизи Бухенвальд. Сопровождение немецких товарищей я посчитала не корректным, и отправилась одна. Оказалось, что автобусы в этот день не работают, и я пошла пешком. Выйдя за город, увидела совсем недалеко, через поле строения лагеря. Поле показалось мне ровным, и я пошла прямо через него, хотя была в дорогих сапогах