Директор был сух и краток.

– Иного варианта развития событий не существовало?

– Нет, сэр. Мы просто не успели бы его довезти до больницы. Да и, кроме того… он ведь мог начать говорить и там… под наркозом, например… Врач Нормейера сказал, что такое вполне возможно!

– Я понял. Можешь пока отдыхать. Но – базу не покидать!

– Есть, сэр!

И вот как теперь всё это понимать? Пусть я и не какой-то там классный аналитик, но даже и моих немногих познаний хватает, чтобы понять – контора вляпалась прямо-таки по уши! Черт его знает, что это там за концерн такой, но вот о том, что в мире этой самой криптовалюты идут вполне себе серьёзные войны – это даже я в курсе дела. Всё же, не в лесу глухом живу… И про то, что вся эта, с позволения сказать, крипта, конкретно так «зарубилась» (опять русский термин!) с, так называемыми, «старыми деньгами» – тоже, в общем-то, в курсе дела.

А «старые деньги»… это круто! Настолько, что я даже и представить себе не могу – попросту всего не знаю. Но имею представление о том, какого порядка суммы там присутствуют. «Гарвард», хоть и мощная структура, но встревать в эту драку – на чьей угодно стороне… идея не самая правильная. В конечном итоге, в нашем мире все решают деньги – точнее, их количество.

Бог весть, сколько там ходит этой самой криптовалюты, но вот не думаю, что существенно больше, нежели конкретных баксов, например. Да, определённые неудобства «старым деньгам» новоявленные «финансисты» создать, наверное, могут… но всерьёз говорить о победе в этой, непонятной большинству народа, войне? Сомневаюсь!

И вот тут – вирус!

Если это тот самый, о котором нам все уши прожужжали из телевизора…

Тогда – всё очень плохо!

Как я понял из допроса клиента, нашего «крота» – Гейтса, как-то вот ухитрились в этом замазать прямо-таки по уши!

Не знаю, как можно доказать, что отравленными оказались именно взятые у нас купюры – но, думаю, что прямых доказательств и не потребуется. Во всяком случае, «Гарварду» будет очень хреново. Вытащат ли на свет божий информацию о нашем существовании?

А почему бы и нет?

Где мы – и где тот самый концерн?

Сильно сомневаюсь, что он как-то кровно заинтересован в нашем успешном существовании.

Понятно, что спровадить в мир иной руководство этой структуры – не настолько уж и тяжело. Однако я абсолютно уверен в том, что это, в большинстве случаев, просто… ну, хорошо – не пешки. Но уж точно – и не самые главные заправилы этого, с позволения сказать, «бизнеса». Да, Директор их найдёт, не сомневаюсь. Скорее всего, даже и особо-то искать не потребуется. Но ведь и там тоже не будут сидеть, сложа руки!

Ладно, всё это… «лирика» (во, какие умные слова я знаю!), а делать-то что?

Предположим, сэр Роджер решит с ними воевать всерьёз – и тогда я ему нужен. Но – строго до того момента, когда эта война не закончится. А, скорее всего – до момента достижения неких договорённостей. Почти наверняка так и будет – конторе это намного выгоднее. И сразу после этого, я становлюсь неудобным свидетелем…

А если никакой войны не будет? И он договориться с ними прямо сейчас?

Тогда… всё намного хуже… и я стану не нужен уже очень скоро!

Чёрт, как я теперь понимаю Нормейера!

Ладно, а вот относительно запрета на общение с моей группой аналитиков никакого запрета не было. И я по-прежнему, для них являюсь боссом! Вот и воспользуемся этой возможностью!

Директор тоже ничего по этому поводу не сказал, и от работы меня никто не отстранял…

Надо отдать должное моим сотрудникам – они не особо-то и удивились новой задаче. Мастерство – не пропьёшь!

Выслушали, кивнули, задали ряд уточняющих вопросов – и понеслось…

– Как он там?

– Морпех, сэр… Вечером надрался в баре, утащил к себе в комнату одну из своих девушек-аналитиков и всю ночь её трахал. Она вышла оттуда в полуживом состоянии.

– Не возражала?

– Ну… он всё же достаточно видный мужчина, умеет нравиться женщинам. К тому же – её прямой начальник, доказавший свои, весьма кстати серьёзные, деловые качества. Она вполне могла взвесить все эти обстоятельства – аналитик же!

– А сам Хаст?

– Сидит у себя. Дважды спускался – покупал выпивку.

– Не мешайте ему…

Да, со стороны всё так и выглядит – сижу, заливаюсь виски и трахаю симпатичную девчушку. И, как может показаться со стороны, делаю это весьма грамотно, ибо она прибегает ко мне каждый вечер. Раздевается, разбрасывая по комнате свою одежду, забирается в постель… и начинается самое интересное. Прижавшись ко мне (ещё и под одеялом) Лейла обстоятельно излагает мне результаты проделанной работы. По «странной» случайности, какой-нибудь из атрибутов её гардероба почти всегда попадает при этом аккурат таким образом, что прикрывает установленный у меня в комнате микрофон. Совсем, понятное дело, запись это не заглушает (иначе мне быстро запихнут ещё чего-нибудь (о чём я даже и не узнаю), и всей нашей конспирации крышка! А так… чего тут слушать-то? Стоны да вздохи? Вот уж не думаю, что среди контролёров есть такое количество скрытых извращенцев… И ничто не мешает нам заниматься с Лейлой тем, чем мы считаем нужным. Она умная девушка (да и все мои подчинённые, надо отдать им должное, тоже кое-что сообразили очень быстро). Так что их совместная работа – это наш страховой полис. А иначе… автокатастрофы ныне стали неотъемлемым атрибутом повседневной жизни. Да и бродячий наркоман с ножом в кармане – тоже далеко не редкость в наше время. И куда уж его занесёт… трудно предположить. Он вполне может оказаться на чьём угодно пути!

Ну, разве что к Директору близко не подпустят – тут уже можно быть уверенным!

Да уж, палку в муравейник мы засунули основательно!

Какого-то видимого скандала пока не произошло – но поиски Херстайна начались очень даже активные. С охраной – всё было понятно сразу, там, кроме полиции, никто особого энтузиазма не проявил. Думаю, что отчёт о взрыве смогли прочитать достаточно быстро – и поняли, что тут рыть нечего. А вот сам Генри исчез очень даже профессионально, разом обрубив все возможные концы. Машина (со всеми средствами слежения) испарилась абсолютно бесследно, осмотр квартиры нужных результатов тоже не дал. Думаю, что после визита туда сотрудников «Гарварда», ни полиции, ни кому бы то ни было ещё, там искать уже точно нечего.