В мае 1980 года в Кампалу вернулся Милтон Оботе.

Отонде Одера покупает продукты на местном рынке

Отонде Одера:

Сразу после своего возвращения Оботе отправил одного из своих охранников на поиски меня. Тот несколько дней искал в Найроби и наконец нашел.

После того как Амин выгнал меня из Уганды, чем я только ни занимался. Был водителем мотоцикла бода-бода, развозил по отелям бумажные полотенца. Охранник нашел меня в казино, где я помогал с уборкой.

Узнав, что Оботе снова стал президентом и ищет меня, я тут же уволился, и мы с охранником поехали в Кампалу. Там меня привели в какую-то комнату и велели ждать. Через несколько минут дверь открыл президент. Он взглянул на меня, отшатнулся и вышел, не произнеся ни слова.

Охранники сказали:

– Ты уж извини, Отонде, видать, ошибка какая. Не тебя искали, а Одеро, мажордома. Мирия его очень любила. Наверное, велела искать его, а привезли тебя, потому что у вас фамилии похожи.

Я думал, в ту минуту мое сердце разлетится вдребезги. И что теперь? У меня даже не было денег на обратный билет в Кению.

И вдруг один из официантов принес мне холодную кока-колу, открыл, налил в стакан. Я ничего не понимал. С чего вдруг кока-кола?

Через минуту пришел ассистент Оботе. Сказал, что президент велел отвезти меня в отель Lake Victoria, где для меня уже готов номер.

Я уже вообще ничего не понимал. Кока-кола? Отель, да еще и пятизвездочный? Но тогда почему при виде меня Оботе вышел?!

Оказалось, что Оботе разрыдался. Потом мне рассказали, что он плакал как ребенок и не хотел, чтобы другие это видели. Я вернулся во дворец и продолжил работать на него.

А еще позже выяснилось, что Мирия действительно искала Одеро Осоре. Но Осоре – единственный из администрации, кто перешел в ислам, – отправился с Амином в изгнание в Саудовскую Аравию. И там продолжил работать на него в качестве мажордома.

13

Милтон Оботе правил Угандой еще пять лет. Судьба подарила ему уникальный шанс: мало кому из свергнутых правителей удается вернуть себе прежнюю должность, и, как написал комментатор The Guardian, он этот шанс просрал[16]. Когда на севере страны против него вспыхнуло восстание, Оботе ответил жестокой атакой: целью оыли оунтовщики, но пострадало мирное население. Военные снова, как и во времена Амина, пытали и убивали людей. Только на сей раз преступления совершал не туповатый экс-боксер, а образованный джентльмен с прекрасными манерами. Эти преступления были не столь зрелищны, и западные СМИ писали о них менее охотно. Второй президентский срок Оботе стоил жизни нескольким сотням тысяч людей, но об этом почти не говорят.

В 1985 году Кампалу взяли повстанцы под предводительством Йовери Мусевени[17], который до сих пор занимает пост президента страны. Милтону Оботе пришлось во второй раз бежать за границу.

Отонде Одера:

Когда пришли партизаны, у меня опять была готова еда, и я подал ее на стол. Но на сей раз все было иначе, чем с Оботе и Амином. Вместе с партизанами пришли их повара, которым они доверяли и которые готовили им в годы войны. Они бы не стали есть ничего из приготовленного мной. Я вызывал у них подозрение.

С новым президентом мы не обменялись ни словом. Однажды встретились в коридоре, только и всего; думаю, он даже не знал, кто я такой. А через несколько дней я получил приказ покинуть дворец. Мы с женой и детьми уехали в Кению. У меня было два костюма, несколько чемоданов и мотоцикл. Снова пришлось начинать все с нуля.

Я устроился водителем к одному епископу из церкви Power of Jesus Around the World[18]. Благодаря ему я открыл для себя Иисуса. Начал ездить на собрания и до сих пор езжу, каждое воскресенье стою в первом ряду и свидетельствую своей необычной жизнью – жизнью Ионы, выбравшегося из чрева кита, – как велик Господь и какими необычными тропами он нас ведет. Я знаю, что скоро встречусь с Иисусом так, как сейчас с тобой.

Я готов.

Мне уже за восемьдесят, а силы уходят. Дом – сам видишь. Дыры в стенах и крыше такие, что пролезет рука. Когда идет дождь, он идет нам на голову. Когда дует ветер, он дует нам в лицо. Ты видел нашу уборную – это глубокая яма в земле. Выходя ночью по нужде, я боюсь, что упаду в нее и утону в говне, и никто не придет мне на помощь. Мог ли ты подумать, что так живет человек, который готовил для президентов? Которому жали руку и полковник Кадаффи, и император Хайле Селассие?

И хотя сил у меня все меньше, мне все больше приходится делать по дому самому. Моя Элизабет по-прежнему со мной, но и она очень слаба. То есть физически с ней все в порядке, но голова не поспевает за телом. Бывало, она выходила из дому и не могла найти обратного пути. А в последнее время она иногда смотрит на меня, улыбается и спрашивает, кто я такой.

14

Я вернулся в родную деревню, а через несколько лет вернулся и Одеро Осоре, мажордом Иди Амина. Он служил ему до самой его смерти. Несмотря на разногласия, мы были добрыми друзьями, знали друг друга долгое время, поэтому когда кто-то ехал в сторону его деревни – он жил в получасе езды отсюда, – я просил передать от меня привет.

По какой-то причине он никогда не отвечал. Никогда ни через кого не передал даже “Да пребудет с тобой Господь”.

Я думал: может, дело в том, что я уверовал в Иисуса, а он был мусульманином? Но разве это могло помешать нашей дружбе? У меня много друзей-мусульман. Я ничего не мог понять.

Пока как-то раз не встретил на базаре в Кисуму мужчину, который работал в президентском дворце посыльным. Я сказал ему, какая у меня загвоздка с Осоре. Сказал, что хочу к нему поехать, спросить, за что он на меня обиделся, и помянуть былые времена.

Знакомый взглянул на меня как на глупца.

– Отонде, ты что, ничего не знаешь?

– А что я должен знать? – удивился я.

– Отонде, так ведь это Осоре сказал Амину, что ты хочешь его убить. Это из-за него ты чуть не погиб.

Оказалось, это знали все во дворце. Все, кроме меня.