– Что мы здесь делаем? – Марвел все никак не могла взять в толк, что именно задумала Лора Кирана.

Словно отвечая на ее вопрос, задняя стена, скрипнув, приоткрылась, образуя проем. А соседка втащила Марвел в темный коридор:

– Идем! Живо!

Не успела адептка Уэлч испугаться, как стена вернулась в прежнее положение. А девушки очутились в плохо освещенном тамбуре: несколько узких извилистых проходов вели вперед, а каменные ступени – наверх.

– Что это? – полюбопытствовала Марвел, хотя и сама уже догадалась, что это тот самый тайный ход, о котором вскользь упомянул Натан Рэм.

– Неужели я забыла тебе рассказать? – вздохнула Лора и направилась к лестнице. – Ступени ведут в комнаты парней, а по тому коридору можно пройти в женскую часть общежития, минуя старушку Кэт.

– В наши комнаты? – Марвел застыла на месте.

– Ага, – подтвердила Лора, подталкивая подругу по ступеням наверх. – Видела нашу кладовку с утварью? Там как раз толпились адептки с младших курсов.

Марвел кивнула. Студенты сами убирали комнаты и гостиные, устраивая ежедневное дежурство, и все необходимое хранилось в той каморке.

– На одной из стен – панно из выцветшей мозаики. Там стражник, у его ног сидит боевой пес. Помнишь?

– Помню. В стене тайный проход?

– Угу. Зверю нужно потереть нос, сбоку надавить на буквы, набирая слова заклинания, и проход откроется, – пояснила Лора.

Девушки уже преодолели один пролет и теперь поднимались на следующий этаж.

– Это что же получается: парни могут воспользоваться тайным ходом и попасть в наши комнаты? – Марвел оцепенела от столь неприятного открытия.

– Не совсем. В коридоры может зайти каждый. А вот чтобы попасть в гостевые и комнаты адептов, необходимо знать магический код, – важно произнесла подруга. – А он каждый день меняется. Это делается для того, чтобы посторонние не шастали без приглашения.

Кажется, проводя время за учебниками, Марвел упустила из вида важную часть студенческой жизни.

На третьем этаже Лора остановилась. В нише виднелся цветочный рисунок, тускло подсвеченный газовыми фонарями. Справа, у самого края, адептка Уэлч различила выпуклые буквы и цифры. Именно по ним Лора провела пальцами, чуть надавливая. Часть стены приоткрылась, словно дверь, пропуская девушек внутрь.

На этот раз студентки оказались в темной комнате – в хозяйственной каморке мужской части общежития. Споткнувшись о раскиданные ведра и тазы, гостьи наконец-то выбрались наружу и очутились в коридоре. Лира Уэлч косилась на двери, которых было гораздо больше, чем в женской части. Мимо прошел полусонный парень в полосатой пижаме, даже не обратив внимания на девушек. Вероятно, такие визиты были обычными среди студентов. Но Марвел точно не понравилось бы обнаружить сокурсников рядом со своей комнатой.

Наконец студенки услышали голоса и смех. Распахнув двери, девушки оказались в просторном зале. Круглые фонари освещали стены, а на потолке красовалась помпезная люстра. В комнате пахло пуншем и сладостями. Кто-то общался, устроившись на уютных диванах, кто-то танцевал под завораживающие звуки глюкофона, а старшекурсники, окружившие именинника, громко смеялись. Вечеринка у алхимиков была в самом разгаре. В просторной гостевой разместились адепты с факультетов алхимии и артефакторики, а вот своих мехмагов Марвел здесь не обнаружила. Похоже, студенческий мир академии был разделен на два больших лагеря, и Марвел Уэлч когда-то мечтала стать частью мира артефакторов. Но судьба распорядилась иначе. Ее конкурент в борьбе за место на факультете артефакторики, Натан Рэм, расположился с сокурсниками на диване, но слушал их с таким важным видом, будто он преподаватель, а студенты делают доклад. У камина, где тлели угольки, веселилась компания первачков: среди них Марвел заметила златокудрого Томаса Грина. Похоже, он был заводилой. Юнцы громко смеялись над его шутками, студентки стреляли глазками и кокетничали с юношей, пытаясь понравиться. Увидев Марвел, первокурсник что-то зашептал стоявшим рядом адептам. Через минуту раздался хохот парней и хихиканье девиц. Адептка Уэлч демонстративно отвернулась от первокурсников, заметив, что Лора уже куда-то исчезла. Зато у стены стоял Герман Пирс, разумеется, в компании хорошеньких адепток. Одного мехмага все же позвали на праздник к алхимикам. Пирс тоже заприметил адептку и направился к ней. Девушка сделала шаг назад но, оступившись, чуть не упала. Благо кто-то подхватил ее за талию.

– Это самый лучший подарок – прекрасная дева падает мне в руки!

Марвел обнаружила, что ее поддерживает Олаф. Его манеры оставляли желать лучшего, но почему-то злиться на добродушного парня не получалось.

– Поздравляю тебя, – улыбнулась Марвел. – Вот только подарка у меня нет, Лора сказала о дне рождения в последний момент.

– Эм-м-м… дай подумать. – Олаф почесал затылок и хитро прищурился: – Тогда поцелуй?

– Даже не думай об этом! – раздался голос Германа.

– Это пусть Марвел решает. – Олаф не растерялся, хотя был ниже противника на голову и боевой магией явно не увлекался.

– Я сказал нет! – сквозь зубы процедил Пирс и схватил адептку за руку.

Изначально Марвел не собиралась дарить поцелуй Олафу, но поведение Германа разозлило. Что он себе позволяет? И это после того, как она дала понять, что его ухаживания ей не интересны. Марвел выдернула руку из цепкой хватки адепта, приблизилась к Олафу и быстро чмокнула того в щеку. Студенты тут же заулюлюкали, кто-то захлопал в ладоши, а виновник торжества, кажется, покраснел. Но при этом выглядел очень довольным.

– Вот видишь, Пирс, твоим мнением забыли поинтересоваться, – подмигнул ему Олаф, а Герман двинулся на него, сжав кулаки.

– Мальчики, не ссорьтесь, – неожиданно вмешалась Лора. – Сегодня день рождения, все должны веселиться. Герман, идем! Там пунш, кухарка по моей просьбе испекла пирожные…

И девушка повела адепта за собой к столу, возвышавшемуся в центре комнаты. Марвел была благодарна подруге за то, что та разрядила обстановку и увела зачинщика. Олафа же обступили друзья, одобрительно хлопая по плечу. А Марвел вновь осталась в одиночестве.

– Смотрю, ты уже успела нажить врагов, – раздался насмешливый женский голос.

Марвел обернулась и увидела Марину – сокурсницу Лоры. Они познакомились в столовой и встречались в коридоре общежития. Адептка Уэлч хорошо запомнила девушку, благодаря волосам клубничного цвета. На макушке у студентки красовался миниатюрный цилиндр с невесомой вуалью, похожий на тот, что был и на Марвел. Корсет в заклепках отличался от унылого наряда адепток. По подолу длинной серой юбки виднелась присборенная черная вуаль, такая же, как и на шляпке.

– Вас не ругают за подобные украшения? – Марвел остановила взгляд на губах, выделявшихся ярким клубничным пятном на бледном лице Марины.

– Не-а, – усмехнулась та и указала жестом на стол в центре комнаты. Там стояла огромная железная посудина в окружении подносов с фруктами и пирожными, о которых говорила Лора. Правда, пирожные больше напоминали пончики, обсыпанные сахарной пудрой. Марина взяла со стола фужеры и продолжила: – Мы нашли в лице магистра Клэр защитницу наших интересов. Ведь костюмы, что выбрал комендант Лерк, унылые. Мы не нарушаем устав: свои вещи в академии не носим. А то, что совершенствуем студенческую форму, наше личное дело. Как Тесс Клэр сказала ректору Стерлингу: «Это всего лишь магический полет фантазии, академия – не казарма». На днях попробую новые красители на тканях: надеюсь, преобразить нашу синюю форму в лавандовую или фиалковую.