кулак внутри его кишки. Я ухмыльнулся, глядя на его искаженное агонией лицо, широко раскрытые глаза и истекающий кровью рот и рывком поднял лезвие вверх, открывая рану.

Он снова толкнулся назад, но на этот раз адреналин не вернул его обратно. Отступив, я вынул нож. С всплеском часть его кишки упала на пол.

Когда я повернулся, Максимус смотрел на меня так, будто никогда раньше не видел.

— Мы должны были допросить его.

— Мы допросили и поймаем еще одного.

Я подошел к раковине и вымыл руки и нож, затем переодел рубашку. Мои брюки были черными. Никто бы не заметил на них кровь.

— Хватит пялиться, — прорычал я, когда Максимус все еще не двинулся с места. — Позови кого-нибудь, чтобы убрали этот беспорядок.

— Беспорядок, который ты устроил, потому что взбесился из-за чести Фальконе?

Я оставил его стоять в камере и направился к своей машине, черному Mercedes G-Класса.

Когда я включил двигатель, Максимус проскользнул внутрь и уселся на пассажирское сиденье.

— Бригада уборщиков уже в пути.

Я кивнул и отъехал от склада.

— Амо.

Я послал ему предупреждающий взгляд. К сожалению, мы были друзьями слишком долго, чтобы это имело такой эффект, как на всех остальных.

— Ты не обязан мне говорить, — пробормотал он, пожав плечами. — Я просто предположу худшее. Что ты трахнул одну из самых недоступных девушек в этой чертовой стране, и война настигнет нас очень скоро.

Я ударил кулаком по рулю, случайно попав в гудок и заставив машину передо мной свернуть.

— Не говори о ней так.

Максимус поднял одну темную бровь. Я оглянулся на улицу и покачал головой. Моя грудь горела от эмоций, которых я не хотел и никогда не испытывал.

— Разве это не было бы идеально для твоей семьи? Ты мог бы стать капо Каморры, — отец Максимуса Гроул был сводным братом Римо, старше Капо Каморры, но незаконнорожденным и, следовательно, никогда не считался капо. Выражение лица Максимуса исказилось.

— Мой отец никогда не хотел этой должности, и я тоже. Я доволен своим местом.

— Я не спал с ней, даже не целовал ее, — пробормотал я.

— Но ты хочешь этого.

— Никогда в жизни не хотел ничего большего, — признался я, нуждаясь в том, чтобы это прозвучало, как бы нелепо это ни звучало. И это была даже не вся правда. То, чего я хотел от Греты, было гораздо больше, чем физическое. Я хотел ее во всех отношениях. Я был обреченным ублюдком. Как один момент времени мог так резко все изменить? Один мимолетный взгляд на девушку в пачке... что, если бы я просто прошел мимо, а не остановился? Моя жизнь сейчас была бы намного проще, но я не могу жалеть о том, что заметил ее.

Максимус прислонил голову к сиденью, уставился в потолок, выдохнув.

— Мне не нужно говорить тебе, что ты ни за что на свете не сможешь получить ее.

— Это так? — спросил я низким голосом.

Максимус повернул голову, выглядя искренне обеспокоенным.

— Ты можешь получить почти любую девушку, зачем выбирать ту, которую ты не можешь?

Я не выбирал ее, я положил на нее глаз и был готов. Черт, если бы я знал, как такое возможно.

— Твой отец не отменит свадьбу с Крессидой за четыре недели до того, как она должна была состояться. Он самый уважаемый и пугающий капо из когда-либо существовавших, и ты на пути к тому, чтобы стать таким же уважаемым и страшным, но поверь мне, если я скажу, что это вызовет слишком большой переполох в Фамильи, если твоя семья сделает это. Традиционалисты не подставят другую щеку в этот раз. Случай с Марселлой, окровавленные простыни, байкер, ее индукция — это уже была очень сильная пощечина.

Максимус как солдат слышал голоса раздора, которые умолкали, когда я или отец были рядом и доверял его суждениям.

Я кивал. Знал, что он прав, но мне было все равно, я не хотел прислушиваться к доводам разума.

— Не говоря уже о том, что есть абсолютно нулевой шанс, что Римо Фальконе отдаст свою дочь тебе.

Невио не отдаст. Он убьет меня, прежде чем позволит мне получить ее.

— Я мог бы похитить ее, как Римо сделал со своей женой.

Это прозвучало не так шутливо, как я думал, и я понял, что часть меня подумала бы об этом. Я припарковал машину перед Сферой. Мы с Максимусом часто заезжали туда после пыток, чтобы выплеснуть оставшийся адреналин и подцепить девчонку — другую.

Когда я заглушил двигатель, заметил, что Максимус наблюдает за мной. Я изогнул бровь.

— Фальконе сожгут Нью-Йорк и все города по пути.

Я мрачно усмехнулся. Это сослужит хорошую службу Римо. Страх перед его реакцией не был причиной, по которой я никогда бы не похитил Грету. Она, она была причиной.

— Мне нужно как-то избавиться от Крессиды.

Я выпрыгнул из машины, и Максимус последовал за мной.

— И что потом?

Я пожал плечами. Когда Крессида перестанет быть проблемой, я решу, что делать с Фальконе. Мы прошли мимо длинной очереди, ожидавшей разрешения войти, и, помахав рукой двум вышибалам, шагнули в клуб. Толпа расступилась, как всегда, когда мы с Максимусом появлялись где-нибудь. Восхищенные и похотливые взгляды девушек, которыми я всегда грелся, тут же слетели с меня.

Мы устроились в VIP-кабинке и заказали бутылку текилы Clase Azul, и с Максимусом звякнули бокалами, прежде чем выпили по первой рюмке.

Затем я откинулся на кожаные подушки.

— Как ты собираешься это сделать?

— Не убивать ее, если ты об этом беспокоишься.

Максимус выглядел безразличным.

— Она не растворится в воздухе.

— Может быть, мы сможем дискредитировать ее. Если она спала с кем-то до нашей свадьбы, я смогу ее бросить.

Максимус сузил глаза, подперев татуированными предплечьями бедра.

— Надеюсь, ты не думаешь обо мне.

— Она знает, что ты мой лучший друг, и поймет, что это ловушка.

— Хорошо, — сказал он и снова наполнил наши бокалы. — Не думаю, что она будет настолько глупа, чтобы позволить любому парню трахнуть ее, не так близко к ее конечной цели.

Возможно, он был прав. Последние несколько лет я игнорировал Крессиду, надеясь, что она устанет и найдет кого-нибудь другого. Но даже когда я трахал одну девушку, или несколько сразу, за другой, и никогда не беспокоился