Ладонь дерзко проникла в корсаж и завладела грудью.

– Нет! – выдохнула Франческа.

– Да, – настойчиво возразил Рафаэлло. – Скоро, милая, мы станем супругами. Ты должна познать эти наивные ласки прежде, чем встретишься со мной в брачной постели. Все твое поведение подтверждает истинную невинность. – Он нежно сжал юную грудь. – Ах, ты так чиста и свежа, моя Франческа. – Рука продолжила смелые прикосновения, а губы вновь завладели губами.

Голова закружилась. В ушах гулко отдавалось биение сердца, но и ладонь, и губы ласкали бережно, без намека на грубое вожделение. Они были такими же нежными, как и сам Рафаэлло.

А он оставался спокойным и полностью контролировал свои действия. Целовал и ласкал не потому, что остро нуждался в поцелуях и ласках, а чтобы подготовить ее к супружеской близости, необходимой для производства на свет наследников герцогства Террено Боскозо. Все его маневры выглядели осознанными и учитывали ее ощущения. И все же, независимо от побудительных мотивов, впечатление складывалось восхитительное! Но до чего же он холоден, если способен так целовать и ласкать без малейшего чувства!

– Отпустите, – попросила Франческа.

Рафаэлло немедленно убрал руки от корсажа и отстранился.

– Я вас испугал, шокировал, дорогая? – участливо осведомился он.

– Ко мне еще никто и никогда не прикасался так дерзко и интимно, – честно ответила Франческа. – Надо привыкнуть.

– Но вам понравилось? – настаивал он.

Она на миг задумалась и ответила одним коротким словом:

– Да.

И больше ничего.

– В таком случае на сегодня урок закончен, – подытожил Рафаэлло. – Но обещаю продолжить обучение: буду ласкать вас при каждой возможности.

Он сдержал слово и из вечера в вечер стремился остаться с ней наедине.

Поцелуи и ласки увлекали все глубже, и скоро Франческа стала с нетерпением ждать свиданий. С каждым разом поцелуи становились откровеннее и горячее, наполняли лихорадочным желанием, а она позволяла жениху все больше свободы. Но чего же она желала? Это еще предстояло понять. А в тот вечер, когда он впервые сжал губами сосок, принялся тянуть и дразнить, она едва не лишилась чувств от острых, неведомых прежде ощущений. Но Рафаэлло так ни разу и не признался, что испытывает какие-то высокие чувства.

Франческа бесконечно рассуждала сама с собой, однако ответа не находила. Выйти замуж за человека, который готовится всего лишь исполнить долг перед семьей и отечеством, она не могла, особенно теперь, когда он показал, насколько чудесны сокровенные ласки. Разве они не стали бы еще прекраснее, если бы он любил ее, а она его? Правда заключалась в том, что она не могла превозмочь себя. Однако приготовления шли полным ходом, а потому выбора не было: только бежать. Придется покинуть гостеприимное герцогство Террено Боскозо и найти обратный путь во Флоренцию, причем в одиночестве, так как Терца, несомненно, попытается помешать побегу.

Франческа знала, что родители придут в ярость, особенно мать. Но знала и то, что никогда не сможет владеть собой так, как владела Орианна, которая с ненавистью, но покорно исполняла свой супружеский долг. Отец полюбил юную венецианку практически с первого взгляда, в то время как ее скромная привязанность к мужу зрела на протяжении долгих лет.

Вспомнилась старшая сестра Бьянка, когда-то носившая титул самой красивой девушки Флоренции. После гибели первого мужа – жестокого и развратного мучителя – она нашла в себе силы противостоять всем вокруг и убежала вместе с любимым. Какие бы препятствия ни чинили родители с помощью Лоренцо Великолепного, она сумела их преодолеть. Ради единственного на свете мужчины оставила родной город, семью и даже христианскую веру.

Церковь грозила ей отречением, однако Франческа не знала, приведена ли угроза в исполнение. Да и какая разница? Все равно для Бьянки рай заключался в объятиях принца Амира ибн Джема, внука турецкого султана. Ничего иного ей в жизни не требовалось.

Франческа спрашивала себя, готова ли пойти по стопам старшей сестры? Сможет ли проявить такую же смелость и твердость характера? Найдет ли силы убежать из сладкой тюрьмы, от красивого и ласкового мужчины, который собирался стать ее мужем? Да, сможет и найдет. Она должна уехать, потому что не вправе остаться. Смириться было бы несравнимо легче, если бы жених признался, что любит. Но он молчит, а значит, пора бежать. В тот же вечер, поскольку каждый новый день делал замысел все менее реальным, Франческа Пьетро д’Анджело передала в зал записку, в которой сообщила, что неважно себя чувствует и поужинает в своей комнате.

– В чем дело? – всполошилась Терца. Больной Франческа не выглядела, да и отсутствием аппетита не страдала.

– Просто немного расклеилась. Ничего страшного, – ответила Франческа. – Тихий ужин и крепкий сон все исправят.

Терца согласилась и успокоилась.

Позже, лежа в постели, Франческа долго думала, что делать дальше. Октябрь дошел почти до середины, и до свадьбы осталось всего-навсего шесть с половиной недель. Бежать надо было немедленно, но как же найти путь во Флоренцию? Если двинуться по известной дороге, то сразу найдут, поймают и вернут. Но вот если на несколько дней спрятаться в лесу, то сочтут пропавшей, прекратят поиски и оставят в покое. Да, именно это она и сделает – спрячется в лесу.

Следующим утром Франческа надела амазонку и отправила ничего не подозревавшую Розу на кухню.

– Принеси немного хлеба, сыра, яблок и, если найдешь, несколько сваренных вкрутую яиц. Хочу прокатиться одна. Только смотри, никому ни слова. Когда вернусь, за молчание получишь серебряную монетку.

– Но ведь Терца должна знать? – засомневалась девочка.

Франческа заговорщицки усмехнулась.

– Нет-нет, ни за что! Непременно начнет суетиться вокруг меня и в конце концов отправит в сопровождении двух охранников и конюха. Возможно, того самого, который тебе так нравится. – Роза покраснела и захихикала. – Просто хочу побыть наедине с собой, прежде чем приступлю к обязанностям жены и вашей герцогини.

– Понимаю, госпожа, – серьезно кивнула Роза.

– Давай встретимся на конюшне, – предложила Франческа. – А потом навестишь подружку и сможешь немного у нее погостить.

Роза снова захихикала и убежала.

Франческа надела перчатки и плащ – день выдался ясным и солнечным, однако осень уже по-хозяйски вступила в свои права и потому было холодно. Надо будет сказать Ибу, чтобы запряг гнедого мерина: в лесу его будет меньше заметно, чем белого красавца с черной гривой и хвостом. На выходе из замка не попалось ни души. В это утро герцог и Рафаэлло сидели в библиотеке и корпели над бухгалтерскими книгами. Появятся оба только ближе к вечеру, а это означает, что до самого ужина ее не хватятся. А когда начнут искать, она уже успеет уехать далеко-далеко.

Войдя в конюшню, Франческа негромко позвала Иба. Тот вышел и быстро оседлал гнедого, а потом подал кожаную фляжку с водой.