– Бессмыслица какая-то. Зачем кому-нибудь похищать Ханну? Она просто-напросто ребенок. – Голос миссис Дрейк чвучал неуверенно.

– Ну да, она не наследница большого имения или чего-нибудь в этом роде. С точки зрения окружающих, она незаконнорожденная дочь Джареда, результат его любовной интрижки с экономкой, – добавил лорд Эштон.

Леди Эштон ахнула.

– Лукас, что за ужасные вещи ты говоришь! Если бы Ханна была ребенком Джареда, он бы женился на ее матери!

Лорд Эштон улыбнулся жене:

– Я этого не говорю, голубка. Я сказал, что так думают все остальные. Ни у кого нет никаких причин, чтобы похищать именно ее.

– У нас нет никаких свидетельств, – размышлял мистер Дрейк. – Ханна смогла нам рассказать только о том, что у мужчины были гадкие зубы, сальные черные волосы и от него плохо пахло.

– Она сказала, что волосы были липкие, – уточнила миссис Дрейк.

Ее муж пожал плечами:

– Думаю, именно это она и имела в виду.

– А цыган в округе нет? – спросил Джаред.

– Насколько мне известно, нет, – ответил лорд Эштон. – Можем завтра поспрашивать в деревне.

– А как она убежала от него? – поинтересовалась леди Эштон, глядя на Джареда.

Ответила ей Каланта:

– Ханна сказала, что негодяй остановился, чтобы облегчиться, а она убежала и спряталась.

Миссис Дрейк завозилась на коленях у своего мужа, поворачиваясь лицом к Каланте.

– Я кое-чего во всей этой истории не понимаю.

– Я много чего не понимаю, Тея. О чем именно ты думаешь? – спросила леди Эштон.

– Какое отношение ко всему этому имеет герцогиня, – сказала миссис Дрейк. – Может, я чересчур любопытная сестра, но почему ты послал за ней, когда выяснилось, что Ханна пропала, Джаред?

– Она любит Ханну.

Миссис Дрейк криво усмехнулась:

– Это понятно, но почему? Какая между ними связь? Я не понимаю.

Каланте показалось, что вокруг нее разыгрывается целая пьеса, и хотя она тоже стоит на сцене, слов у нее нет. Она не хотела рассказывать всем о вероломстве и жестокости своего мужа, но, кажется, это неизбежно.

– Они собираются пожениться, так что, разумеется, она интересуется дочерью Джареда. – Леди Эштон говорила очень уверенно, и в ее голосе звучало удовлетворение собственной догадливостью.

– Мы не помолвлены, – почти выкрикнула Каланта, спеша исправить ошибку.

Джаред промолчал.

– Тогда почему? – настаивала миссис Дрейк.

Выхода нет, поняла Каланта. Если она не расскажет постыдную правду, сестры Джареда решат, что у них своего рода любовная связь.

– Мой покойный муж – отец Ханны.

Все, слова сказаны, но допрос не закончился.

– У Мэри был роман с герцогом Клэрборном? – потрясение спросила леди Эштон.

– Нет, – ответила Каланта.

– Но тогда как же…

Леди Эштон не закончила фразу – ее лицо исказилось от ужаса.

Каланта задрожала от холода, сковавшего ее сердце.

– А как она стала твоей экономкой, Джаред?

– Она хотела зарабатывать себе на жизнь. Только так я мог присматривать за ней.

– Не понимаю, – произнесла миссис Дрейк.

– Когда мы были детьми, то дружили с Мэри, и Джаред продолжал заботиться о ее благополучии. Она была дочерью нашего местного викария, – пояснила Айрис.

– Вы спасли ее, – сказала Каланта, глядя только на Джареда.

Он нахмурился, и шрам на лице побелел.

– Я просто предложил ей работу.

– А я-то все не могла понять, почему у тебя такая юная экономка! – воскликнула миссис Дрейк.

– Узнав о беременности Мэри, моя предыдущая экономка не захотела, чтобы та работала горничной под ее началом.

И Джаред предпочел обеспечить Мэри крышу над головой и дать ей хорошо оплачиваемую работу, не позволив старой склочнице устанавливать свои порядки, подумала Каланта. Его никогда не волновало, что будут говорить другие. Он поступал так, как считал правильным. В отличие от нее самой.

– Умирая, Мэри заставила Джареда пообещать, что он расскажет мне про Ханну. Он сдержал слово, но сначала убедился, что я достойна познакомиться с ней.

Джаред выглядел удивленным, и Каланта едва не улыбнулась.

Неужели он думал, что она не догадается, зачем он ее разыскивал? Учитывая его чувство ответственности и благородство, других вариантов не было.

– А, так вот почему ты приехал ко мне в гости! – воскликнула леди Эштон. И вздохнула. – А я так надеялась, что из твоего интереса к Каланте что-нибудь получится. Тебе пора жениться, Джаред.

Слова леди Эштон напомнили Каланте, какой неподходящей женой считает ее Джаред, и щеки ее вспыхнули.

– Согласен, – в первый раз за последние несколько минут подал голос Джаред.

Все взгляды устремились в его сторону.

– Ты согласен? Ты хочешь сказать, что будешь подыскивать себе жену? – требовательно спросила леди Эштон, а сердце Каланты сжалось.

Мысль о том, что Джаред женится на другой женщине, оказалась больнее, чем она себе представляла.

– Да. И мать для Ханны.

Теперь все взгляды устремились к Каланте, а она героически пыталась преодолеть боль. Не только жену для Джареда, но и мать для маленькой девочки, которую она полюбила. Нет, этого она не перенесет.

Но почему все смотрят на нее?

Разумеется, потому что на нее смотрит Джаред.

Каланта взглянула ему в глаза. Сердце ее колотилось так быстро, словно собиралось выскочить из груди.

– Мы с Калантой собираемся пожениться.

– Пожениться? – От одного слова по спине Каланты потек холод. Она не может больше выйти замуж. Слишком велик риск. А вдруг он узнает о самой большой ее слабости и начнет ненавидеть ее? И он думает, что она мраморная статуя. Нет, это невозможно.

Каланта вскочила с канапе.

– Я не могу выйти замуж. Просто не могу.

И выбежала из комнаты, словно за ней гнались все демоны ада. Так оно и было… ее личные, собственные демоны. Страх и трусость.

После бегства Каланты в библиотеке воцарилась тишина. Джаред чувствовал, как в душе закипают гнев и отчаяние, и больше всего ему хотелось как следует ударить кулаком по стене. Она не хочет за него замуж. Она выскочила из комнаты, словно за ней гналось чудовище.

– Я бы ее застрелила, – пробормотала Тея. В ее глазах отражались гнев и беспокойство, а это стало ударом по его мужскому самолюбию. Джаред не хотел, чтобы сестра его жалела.