– Как?! – воскликнул Белдо. – На двушке? У Второй гряды?

– На двушке не сможем. Но если у них будет цветок… Остальное узнаете после. Пока что я желаю, чтобы все лучшее, что есть в ваших фортах, было переброшено к ШНыру!.. Тилль, ваши люди отвечают за охрану карты на «Китай-городе». Шныры могут попытаться уничтожить ее. Кроме того, вы должны проследить, чтобы из склепа под Боровицким холмом были доставлены окаменевшие эльбы. Кости некоторых из них похожи на наконечники копий. Сразу хочу предупредить, что всякий прикоснувшийся к ним умрет и всякий, кто будет вонзать их в землю через карту ШНыра, тоже умрет, – именно по этой причине я и устроил сегодня раздачу псиоса… Пусть соберется побольше попрошаек – легче будет найти, кому поручить эту часть задания.

Тилль поежился. В склепе под Боровицким холмом он был лишь однажды и сохранил об этом самые неприятные воспоминания. Месяц после этого болел, и еще год ему снились кошмары столь бредовые, что он просыпался от собственного крика.

– Сделаем… А за охрану карты головой ответят! – сипло сказал он.

– Вашей головой, – мягко поправил Гай. – Вашей, Ингвар! Чужими головами отвечать значительно проще, а мне нужен результат… Альберт! Устройте берсерков Тилля, боевых магов Белдо и ваших людей вблизи ШНыра со всеми возможными удобствами… А для вас, Дионисий Тигранович, у меня особое поручение, касающееся бывшей Дозорной Башни… Захватить ее нам необходимо еще до начала осады!

Гай поманил к себе старичка и что-то долго объяснял ему, касаясь пальцем груди. Лицо у Дионисия Тиграновича стало озабоченным. Лиана, стоявшая к беседующим чуть ближе других, различила, как старичок капризно пискнул:

– Почему я? Почему нельзя послать за ним Альберта?

– Разве он из его форта?

– Раньше был из моего, раньше. Он полный псих… И имейте в виду: он много захочет!.. Он жадный! – крикнул старичок.

– Берет, конечно, псиосом? Вы меня заинтриговали, Белдо! Люди с такими качествами исключительно результативны! Отправляйтесь немедленно, найдите его и уговорите работать на меня! А псиос я вам выдам.

Обкусанный ноготь Гая коснулся лба Дионисия Тиграновича. Старичок моргнул, кончик носика у него порозовел – и все. Больше ровным счетом ничего не произошло. Лиана не верила своим глазам. Впервые в жизни она видела человека, который принял огромную дозу псиоса и ничем, кроме легкого моргания, этого не выдал. Да уж! Хрупкий Дионисий Тигранович был личностью неординарной.

Простившись с Гаем, главы фортов вновь оказались на тропинке из красных камней. Они еще не ушли, когда рядом послышался негромкий звук электромотора. Тяжелый купол раздвинулся. Захлопали крылья. Две гиелы, быстро набрав высоту, скрылись в тучах. К спинам их припали всадники. Другие две гиелы, снизившись, нырнули в остававшийся пока незакрытым купол. Одна из гиел, спеша поскорее оказаться у кормушки, подрезала другую в воздухе, и ее наказали ударом электроповодьев. Опять загудел электромотор. Купол закрылся.

– Смена дозора! Работают ребятки! – сказал Тилль, провожая взглядом мелькавшие в облаках фигурки.

– А вы летали? – наивно хлопая ресницами, спросил Белдо.

Тилль поцокал языком:

– Тяжеловат я для седла. Пришлось начинать с простого топорника. А вот мальчики мои летают. И как летают! Сами настояли, чтобы их включили в патрульную смену!

Долбушину стоило усилий не улыбнуться. Кеша и Паша, в фигурах которых угадывался будущий отец, успехами в воздухе не блистали. Гиел им подбирали самых крупных и сильных. Когда недавно они отобрали у Афанасия третьестепенную закладочку, Тилль выдал это за успех тщательно спланированной операции и наградил своих сыновей так щедро, что только им одним не было неловко.

– Бешеный кабан. А кабан, как известно, самое чадолюбивое животное на свете! – сказал Белдо, когда глава форта берсерков уехал. – Другое дело мы с вами, Альберт. Я бездетен. А вы отец чудной, но единственной дочери, которую я, впрочем, не буду с вами обсуждать, потому что морщинка на лбу выдает ваш гнев.

Долбушин нетерпеливо взялся за ручку машины, ожидая, пока Лиана пикнет сигнализацией. Та в поисках ключей рылась в своей захламленной сумке, где легко находились только те предметы, которые она потеряла вчера и позавчера.

– У меня к вам сугубо шкурное дело, Альберт! – сказал Белдо, ухватив Долбушина под локоть. – Не хотите ли сесть ко мне в автобус? Птах домчит нас со скоростью мысли.

– Какая вам выгода? – спросил Долбушин в лоб.

Белдо поморщился. Он не любил неделикатных отношений.

– Как вы все упрощаете, Альберт! Выгода! Общение – оно, как известно, все в нюансах, а вы сразу быка за рога. Что ж! По поручению Гая я должен отыскать одного человека. Для этого мне придется заехать в «Третий глаз».

– В этот ужасный притон? – насмешливо поинтересовался Долбушин.

– Именно. Я знаю, когда-то вы часто там бывали, а вот я, признаться, побаиваюсь.

– И правильно! – насмешливо одобрил Долбушин. – Говорят, там собираются убийцы, отравители и всякий выгнанный из фортов сброд. И еще говорят, что вы грозились закрыть это заведение.

Белдо зябко вскинул плечики:

– Сплетни! Всего лишь сплетни! Так вы пойдете со мной, Альберт? Вы человек с весом, с репутацией, с зонтом, наконец.

Долбушин взглянул на свой зонт:

– Так вы приглашаете мой зонт, а не меня? Что ж, пожалуй, составим вам компанию. Заодно захватим с собой Лиану. Она давно хотела побывать в «Глазе», – решился он.

«Третий глаз», расположенный в полуподвале недалеко от метро «Сокол», внешне представлял собой обычную распивочную. Маленький же глаз был нарисован на стене дома краской. Лиану поразило, что глаз располагается на высоте человеческого роста, а стена под ним явно была когда-то пробита и наскоро заделана, причем форма этой заделки повторяет мужскую фигуру.

– Заметили? – прошептала она.

– Еще бы! Маньяка замуровали лет десять назад, – вспомнил Долбушин. – Нападал на своих же, убивал, отнимал псиос. Шестнадцать берсерков едва его скрутили, причем четверым он сломал шею. Брали его тут же, в «Третьем глазе».

– А замуровали зачем? – оглядываясь на Долбушина, пугливо спросила Лиана.

– Он бессмертный, абсолютно безумный и очень злой. Мутация сразу от двух закладок, отнятых им у шныров. Потом вдруг надумал стать инкубатором, чтобы получать псиос непосредственно от эля, однако эль в нем почему-то не вылупился и слился с ним. Получилась совершенная жуть… Даже Гай признал, что никогда такого не видел.