— Сели в машину. Обе.

Отец больше не произнес ни слова. В машине ехали молча, даже, наверное, дышали через раз. Выходя из машины по приезду на место, я кинула взгляд на мать. Она смотрела на меня. Плакала и смотрела. Но после отвела взгляд и не вышла из машины.

Папа пошел со мной. Помог с сумками.

— Какого хрена ты не сказала? Почему? Это из-за этого козла? От него беременна была?

— Конечно, от него. Я с ним встречалась тогда. Пап, не надо. Я хочу забыть, и ты забудь все. Не надо всего этого. Ладно?

— Ты знаешь, что я сейчас хочу сделать? Знаешь? — папа с каждым словом все больше повышал голос. — Да я порвать готов на лоскутки этого щенка. И Лизку выпороть, чтоб на заднице такие же шрамы были, как у тебя на руке. Чтоб, сволочи, на всю жизнь запомнили. Пойми ты, наконец, дура, если свои с тобой так поступают, то, что сделают чужие. Ты, доброта блаженная, посмотри, что теперь с тобой стало. Ты думаешь, забудешь это все? Забудешь, что родить теперь никогда не сможешь? Если ты веришь в этот бред, то мне тебя даже не жаль. Они искалечили тебя. Искалечили.

Слова отца били по кровоточащим ранам. Били с такой силой, что меня ломало пополам, буквально. Слезы уже сдержать не получалось. Отец был в ярости. В бешенстве. Он не контролировал ни поток слов, ни смысл их.

— Неужели я такой ху. ый отец, Вася?

— Нет, папа, нет. — плакала я, пытаясь угомонить мужчину.

— Тогда почему я узнаю, что тебе испоганили всю жизнь твои мать и сестра последним? Я не заслуживал узнать, что ты беременна? Да пусть даже без папашки ребенка, нах… такой усрался. Я сам бы ему или ей заменил бы и отца, и деда, и бабку с теткой, если понадобилось бы. Почему ты не пришла ко мне?

— Прости, прости меня. Я сама не понимала, что происходит. Я застала Колю и Лизу, потом мама дала понять, что обо всем знала. Они стали жить вместе… я сама виновата. Без моего согласия никто бы ничего не сделал. Я дала согласие. Мама говорила, что ты будешь ругаться, что ребенок без отца. Что нагуляла… прости меня, я не понимала, что делаю.

Неожиданно отец прижал меня к своей широкой груди и начал гладить по волосам. Этот жест прорвал платину, про которую я и не подозревала. Казалось, что во мне просто не может быть столько жидкости. Я ревела навзрыд, не обращая внимания ни на кого.

— Не слушай меня. Вась, херню говорю, не слушай старика. Все хорошо будет. Все отлично. Ты будешь самой счастливой. Пообещай мне, что ты станешь самой счастливой девушкой на всем белом свете. Никто и никогда не сможет тебя сломить или сломать. Обещай мне, дочь!

— Обещаю, папа. Обещаю. Буду самой счастливой.

— Девушка, поезд отправляется.

Нас прервали. Папа расцеловал меня в щеки и помог занести сумки в вагон.

— Пап, не ругайтесь с мамой. И Лизу с Колей не трогай. Пообещай.

— Вась, да я бы…

— Пожалуйста, пообещай мне.

— Я попробую. — строго ответил он и, махнув мне рукой на прощание, ушел.

Уже в своей квартире я обнаружила выключенный телефон, включила и удивилась от посыпанных смс о звонивших мне номерах. Лиза, Коля, родители Коли, соседи, неизвестные номера. Я не успела перелистать весь список, как телефон оживает и высвечивается номер сестры.

— Ты где? — в какой-то истерике кричит Лиза. Я понимаю, что папа не смог удержаться и устроил разнос, но следующие слова лишают меня дыхания. — Где ты шляешься? Мама с папой попали в аварию. Погибли. Нет больше у нас родителей. Нет и никогда не будет. И все из-за тебя. Снова.

Василиса

Мир в то мгновение взорвался. Я плохо помнила последующую неделю. Какие-то отдельные моменты…

… Долгие звонки на номер отца, потом мамы… и все время мне отвечали: «Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети».

Я не верила сестре. Не могла поверить и не хотела.

…Звонок на работу, с просьбой предоставить мне недельный отпуск. Голос начальника.

— Вася, работать кто будет? Не подскажешь?

— Я не могу…

— Почему?

— У меня, по-моему, родители погибли…

После такого разговора мне звонили девочки с работы и, естественно, интересовались, что значит «по-моему»? Я молчала. А потом вернулась к вечеру обратно в родную деревню и поняла.

Правда. Все правда. Сестра не пошутила, не соврала, не придумала. Мамы и папы больше нет.

В нашем доме сидели родители Коли, несколько соседей утешали Лизу. Когда я вошла, на меня чуть ли не с кулаками налетела сестра. Оскорбляла, ругала, обвиняла. А я… А что я? Молчала, как всегда.

… Голос соседки.

— Девочки, родителей хоронить где будете? Нужно же договориться с батюшкой, бумажки всякие собрать, могилы выкопать, все купить, стол накрыть. Дел то сколько. И на все про все только завтрашний день.

Лиза перестала проклинать меня и повернулась к женщине, что задала этот вопрос…

— Какой стол? Что купить? У меня только свадьба прошла, денег ни копейки. Еще и медовый месяц впереди.

— Да какой теперь медовый месяц, когда такое горе? — удивилась другая женщина, которая никогда Лизу не любила, потому что та в школьные годы задирала ее дочку.

— Нервы успокою и боль душевную заглушу. — отрезала Лиза.

Я, стоявшая до сих пор в дверях, оплеванная сестрой, униженная перед соседями и знакомыми, понимала лишь одно. Денег нет, а похороны дело не дешевое.

— Может у ваших родителей что-то было в заначке, ну, откладывали на черный день. — спросила мама Коли. К слову сказать, тот головы не поднимал. В принципе, к этой его позе я привыкла.

— Не знаю, мама последние мне на свадьбу отдала. А отец всегда говорил, что у него денег нет, мы, видите ли, из него скоро всю кровь выпьем, не то что деньги. У Васьки спрашивать надо, он ее больше обеспечивал.

— Лизка, всегда ты была такой. За что сестру то не любишь? Батя твой мировой мужик был. Только вот тебя приструнить не успел. У тебя теперь муж есть, вот родители его сидят. Семья. Уж наскребете как-нибудь. — возмутилась одна из соседок.

— Ой, что вы. Мы Коленьке и Лизе медовый месяц на последние копейки оплатили.

Разговоры велись дальше. И чем больше времени проходило, тем градус уже спора продолжался. Через какое-то время родители Коли засобирались домой, Лиза вновь впала в слезы. Жалеть ее уже никто не спешил. Соседи тоже поднялись.

— Вась, я тысячи три могу дать, ну, и по деревне пройдемся, наскребем чего. На работу к Андрею своего мужа отправлю, там может тоже коллектив соберет чего. Ты только Лизке деньги не давай, сама займись всем. Смышленая, справишься. — сказала женщина, что больше всех ругала сестру.