Короткая вспышка боли. Стон. Наслаждение. Кассандра кусала губы, впивалась ногтями в напряженные плечи, а потом, уже не умея сдерживаться, кричала в тихую сонную тьму… С каждым новым движением, с каждой новой лаской ослепительное пламя охватывало переплетенные тела, согревая. Это же пламя светилось в темных глазах рабыни и отражалось в узких зрачках хозяина. Оно струилось по жилам, превращая кровь в ревущий огонь.

Он все же не был ласков. Не умел. Его никто никогда не ласкал, и ему нечем было поделиться. Но он смог самое главное – он не убил ее. И хотя, наверное, его прикосновения причиняли боль, девушке ничего не грозило. И хорошо, что она обо всем этом не знала. Под приливом острого хмельного наслаждения Кэсс закричала, изогнувшись в жадных объятиях, и поляну охватило пламя…

Пробуждение было уютным. Вчерашняя беглянка и мятежница лежала в теплом кольце рук. Вот она сладко потянулась и случайно коснулась горячего, словно высеченного из камня тела. Он рядом… Но стоило открыть глаза, как блаженная нега улетучилась: взгляд демона был страшен. В зрачках плескалось что-то темное и жуткое, по лицу ходили тени, вспыхивали и тут же пропадали багровые узоры. Он словно ненавидел ее, и такая ярость полыхала в желтых глазах, что Кэсс инстинктивно рванулась прочь. Руки со стальными когтями тут же сжались, царапая кожу. Он смотрел на нее долго, словно решая что-то для себя, а потом резко раскрыл крылья, отшвырнул рабыню прочь и взмыл вверх.

Оказывается, уже наступило утро, и, пока она спала, Амон перенес ее в лагерь. Тут же подбежал всегда услужливый Шлец и помог подняться на ноги, стал вытирать слезы, которые почему-то катились по ее щекам.

– Что… это было? – стуча зубами, спросила девушка.

– Господин рассердился, когда ты убежала. – Парень оглядел девушку и наметанным глазом сразу же отметил хозяйскую рубаху, прикрывавшую наготу, синяки и ссадины по телу. – Он тебя наказал?

Кассандра оглядела себя. Ее одежда лежала разодранная в клочья там, где… Не думать, не вспоминать, иначе будет больнее. Но в памяти против воли всплыло, как демон натягивал на нее свою рубаху и, расстелив крылья, укладывал спать, коротко приказав отдыхать. Не выдержит. Не сможет.

– Наказал, – хрипло согласилась она. – Шлец, дай мне что-нибудь из одежды.

– Сейчас принесу, – делано огорченно протянул воришка, оглядывая стройные девичьи лодыжки. – Завтракать будешь?

– Д-да. – Стиснув зубы, она шумно выдохнула и взяла из рук раба кружку с горячим питьем. – А г-где Риэль?

– Хозяин ушел к воде, – махнул рукой невольник. – Он любит чистоту.

Кэсс скрипнула зубами. Чистюля…

– Красава, не противься господину Амону. Чем меньше противишься, тем больше шансов не лишиться рассудка, когда он с тобой закончит.

Девушка едва не поперхнулась, услышав эти слова.

– Обойдется, – очень тихо сказала она, пряча лицо за кружкой.

Сама не понимая причины внутреннего мятежа, она все же животным чутьем осознавала, что подчиниться демону будет самой большой ошибкой в ее жизни. И, скорее всего, последней.

– Шлец, расскажи мне еще о вашем мире. Почему в той деревне, – попробовала Кэсс перевести разговор на другую тему, – с неба падал пепел, а за воротами светило солнце?

– Наш мир проклят, – улыбнулся юноша. – Не могу сказать, что проклятие осложняет нам жизнь, но легенды не врут.

– Проклят? Как?

– Женщина. Человеческая женщина прокляла всех – и ангелов, и демонов, и людей. Каждая раса лишилась того, что, по мнению озлобившейся чародейки, испортило ей жизнь. Ангелы потеряли свет – и вместе с ним сострадание, понимание добра и зла. Теперь для них все едино.

– То есть они не видят разницы?

– Нет. – Парень равнодушно пожал плечами. – Как говорит господин Риэль, «я вижу цель, вижу средства. Мне этого достаточно».

Кэсс вспомнила подслушанный разговор и сжала зубы. «Аукнется тебе еще моя несостоявшаяся казнь…»

– А люди? – спросила она вслух.

– Мы, как говорят, лишились права выбора, став рабами, – одно из самых страшных наказаний. Только вот мы счастливы, довольны, особенно если угодили своим добрым хозяевам. – Шлец вздохнул. – Не знаю, где тут проклятие – мы всегда сыты, при деле, хозяин заботится о нас, если мы хорошо выполняем свои обязанности. Говорят, раньше люди могли пользоваться магией, но где это видано?! Магией имеют право пользоваться только хозяева!

– Ты… правда так думаешь? – со страхом спросила девушка.

– Да! – Ее собеседник энергично кивнул головой. – Когда чародейка плела свое заклинание, то не рассчитала силы, и поэтому теперь во всех людских квардах падает пепел – это отголоски ее магии. Если у человека нет хозяина, то он работает в своем кварде и не имеет права покидать его даже в случае смертельной опасности. Когда же хозяин забирает кого-то из нас в услужение, мы путешествуем вместе с ним и получаем поблажки за хорошую работу. Я, например, всегда получаю выпивку и женщин, чему очень рад.

– А демоны? – последовал еле слышный вопрос.

– Демоны потеряли чувства. Они не умеют любить. Они равнодушны, жестоки и расчетливы. Всегда были такими. Но после проклятия из всех эмоций им остались только две: ярость и жадность. На самом деле демоны, наверное, счастливы – их лишили слабостей.

– Всех прокляли и все счастливы?

Это просто не укладывалось в голове. А еще настойчиво сверлила висок мысль, затмившая все остальное: демоны не умеют любить. Амон… вот она и получила ответ на свой вопрос: кто он – Зверь или человек. Зверь. Что она для него? Добыча? Возможно. Кот играет с мышкой – то выпустит когти, царапая бедную жертву, то слегка придерживает мягкой лапкой, не давая убежать, но и не обижая. Вчера с его мышкой играл кто-то другой, и ему это не понравилось, только и всего. Никаких чувств.

Глухое отчаяние стукнулось в ребра, отозвалось резкой болью в сердце. Глупая, глупая мышка. Обманывай себя, кричи, что ненавидишь, не обращай внимания на боль оттого, что ты для него пустое место. Сжав зубы, она заставила себя слушать Шлеца, который рад был поговорить.

– …и во всех городах были образованы кварды. Правда, названия есть только у квардов столицы: Антар – квард ангелов, Ад – демонов, квард для людей, не имеющих хозяина, – Вильен. Говорят, Антар весь в тумане, нас туда не пускают, так что не знаю, чего там да как. Ад – вечный праздник… когда хозяин отпускает отдохнуть, лучше всего это получается сделать именно в Аду. Красава, там столько всего! И карты, и женщины, и… выпивка!

Кэсс невольно усмехнулась. Раб он или нет, но, похоже, его все устраивает.

– А… Вильен?

Улыбка юноши поблекла.

– Работа и пепел. Там скучно, поэтому надо показывать хозяину, что ты полезен, чтобы он не вернул тебя в квард. Если правильно себя вести, раб может быть счастлив очень долго! А вот спорить с хозяевами плохо, убегать от них тоже нельзя. К тому же, когда господин Амон в ярости, он запросто может убить… Э, красава, скольких таких вот глазастых он уже почикал…