— Сладкая моя, — Станислав кутал меня в одеяло и обнимал, пока мы смотрели сквозь панорамное окно второго этажа на закат.

— Не хочу что бы эти выходные кончались.

— Я тоже. Но мы же не последний день живем, я надеюсь. Будут у нас и другие выходные.

— Обещаешь?

— Конечно, — от потерся своей щекой о мою и я взвизгнула.

— Стас, я же так вся красная буду!

— Будешь пищать я тебе засос поставлю!

— Ах ты мне еще и угрожаешь?!

Не ясно, чем закончилась бы наша шуточная ссора, но выходной заканчивался, пора было собираться и уезжать. Я собрала свои вещи и растерянно огляделась, спустившись на первый этаж. Бардак мы развели знатный: подушки валялись по всей гостиной, на кухне громоздилась немытая посуда.

— Даже не парься, — заметил направление моего взгляда Станислав. — Завтра придет уборщица и все уберет.

— Но как-то неудобно…

— Все хорошо, Алина, — он смотрел на меня ласково и серьезно. — Перестань уже думать о чьем-то удобстве и начни — о своем.

Глава сорок третья

— Держи, — Станислав протянул мне ключи и папку. Мы сидели в машине у дома моей подруги. — Это твое решение жилищной проблемы. Там за выходные убрались, отец должен был завезти кое-что из мебели, так что ты можешь начинать переезжать. Если будет надо помочь — зови.

Я так обрадовалась, что даже слов не нашла, просто стала его целовать.

— Тома! Я переезжаю, — с такой фразой я зашла на кухню.

— Поздравляю, дорогая. Хотела бы тебя поуговаривать остаться, но я вижу как тебе тяжело мотаться каждый день.

— Но я буду скучать без твоих ужинов!

— Не волнуйся, мы с Борисычем будем заезжать, с ужинами, разумеется!

Чай мы пили под обсуждение будущего переезда. Предстояло посмотреть, что за мебель привезли, подобрать разные мелочи вроде штор, одеял и прочего. Я надеялась забрать часть из нашей с Виталиком квартиры, но идти туда одна боялась, а Станислава привлекать не хотела, потому что если он там столкнется с почти бывшим мужем, то драки будет не избежать.

***

И вот он наступил, наш первый со Станиславом рабочий день в качестве пары. Обалдеть можно. Правда, мы не договаривались, будем ли скрывать сам факт, или нет. Так что на работу я ехала в волнении. Сердце замирало, в животе порхали бабочки, а я ловила себя на том, что смотрю в окно автобуса, но ничего не вижу, потому что перед глазами стоит Станислав. А на моем лице гуляет совершенно дурацкая счастливая улыбка.

На рабочем столе меня ждал невообразимо шикарный букет роз в обрамлении более мелких цветов. Настоящий флористический шедевр. Да и вазы такой я не припомню. Я сняла пальто, подошла к столу и зарылась лицом в цветы, вдыхая их нежный аромат.

— Тебе нравится? — Станислав стоял в дверях кабинета, смотрел на меня и улыбался.

— Очень! И они пахнут, где ты отыскал такое чудо поздней осенью?

— О, все просто, — он понизил голос и заговорщицким шепотом продолжил, — ведь я волшебник!

А потом подхватил меня и немного закружил по приемной.

— Целоваться не будем! — Сказал строго, но тут же сам себе противореча горячо меня поцеловал.

— Если вот так “не будем”, я согласна!

— Если мы так “не будем”, — он поставил меня на пол, — то мне придется искать себе нового личного помощника, а меня очень устраивает нынешний. Так что я хотел предложить не афишировать наши отношения до твоего официального развода.

— Я, признаться, хотела попросить о том же. Мы еще не говорили с Андрюхой тем более. О том, что поживем отдельно да, но не о том, что больше никогда не будем жить вместе и я боюсь, что если у Виталика будут доказательства нашей связи, то он настроит против меня и свою мать и нашего сына.

— Гм… А ведь точно. — Станислав задумался, — знаешь, что еще сделаем, я попрошу маму выступить посредником и вы подпишете документы об аренде квартиры, чтобы у суда не возникало лишних вопросов. Тебе уже назначили дату первого слушания?

— Не знаю, я указывала при подаче документов адрес свекрови. Сегодня буду там и узнаю.

Вечером я ушла с работы пораньше и зашла к свекрови, заранее оговорив, что сегодня — на чай.

— Анна Петровна!

— Алиночка!

Мы обнялись, и я вручила свекрови коробку ее любимых конфет и пакет со сладостями к чаю.

— Мы с Андреем переезжаем, — начала я, когда первая чашка чаю была выпита, сын убежал к своим игрушкам, а мы со свекровью налили по второй, изрядно сдобрив чай коньяком.

— Вы с Виталием помирились, или я чего-то не знаю?

— А вы думали что мы можем помириться? — Я даже чаем поперхнулась.

— Пойми меня правильно, Алина, мой сын поступил нехорошо, но он страдает и переживает, особенно за Андрея. Мальчику все таки нужна полная семья.

Я задохнулась от ярости и как на духу выложила свекрови все события прошлых недель, в которых фигурировал мой почти бывший муж. Особенно сильно меня возмущали его угрозы отобрать Андрюшу себе, “потому что моя мать за ним все время смотрит”.

Кажется, коварством Виталика впечатлился даже паук Арсений, не говоря уж о свекрови. Она встала, накапала себе сердечных капель и выпила их, так и стоя там, возле своего “аптечного” шкафчика.

— Я-то думала, если его отец давно… нас покинул, то за последующие годы мне удалось нейтрализовать его влияние, но увы. Сейчас он будто копирует моего покойного мужа. Хотя должна признать, отец он гораздо лучше, чем был мой супруг.

— Да, он не безнадежен, Андрей вон с восторгом рассказывал как в выходной вы куда-то ходили.

— Чудесный выдался денек. — Свекровь вернулась за стол, налила себе свежего чаю, но выглядела подавленной. И я поддалась порыву и взяла ее за руку.

— Вы не волнуйтесь, квартира, в которой мы будем жить совсем недалеко. Вы можете приходить, когда захотите и видеться с Андреем тоже.

— А Виталий? — ее голос теперь походил на звучание треснутого хрусталя. — Как же он?

— Я буду добиваться, чтобы он мог видеться с Андреем в вашем присутствии или моем. У меня большие вопросы к его адекватности сейчас, к тому же, как вы однажды правильно сказали, он совершенно не в курсе, какие лекарства принимает его сын. Я боюсь, что за последнее время он не в курсе даже какие у него занятия, кроме школьных.

— Но ты же понимаешь, он не обидит Андрея.

— Я совсем не уверена уже, — прошептала я.

— Что ж, — в глазах у свекрови стояли слезы. — Очень жаль,