Так, судьи из Джорджии и Флориды поддержали проведение принудительного кесарева сечения, в то время как судьи из Иллинойса этого не сделали.

Перри и Патриция – счастливая семейная пара. Единственное несчастье, выпавшее на их долю, – это редкое заболевание Патриции, связанное со свертываемостью крови, из-за которого роды могут стать опасными. Поскольку супруги очень хотят иметь детей, они обращаются к суррогатной матери Тельме, которая соглашается выносить зачатый в пробирке эмбрион за небольшую сумму наличных денег и оплату медицинских услуг. Это абсолютно законно в штате, где они живут.

Незадолго до рождения ребенка Перри и Патриция становятся жертвами серийного маньяка-душителя. Они не оставили распоряжений о том, кто будет заботиться о ребенке после их смерти. Родственники Патриции живут за границей и отказываются растить ребенка. Однако Беатрис, мать Перри, очень хочет взять ребенка на воспитание. Когда на свет появляется здоровый мальчик, Беатрис требует, чтобы Тельма отдала младенца ей. Тельма отказывается. «Мы с вами ни о чем не договаривались, – заявляет она. – Я родила его, и, поскольку Перри и Патриция мертвы, он мой». Обе стороны не соглашаются на совместную опеку.

Если предположить, что и Беатрис, и Тельма будут прекрасными родителями, кому следует передать опеку над ребенком?

Размышление: суррогатное материнство после убийства

Суррогатное материнство традиционно предполагает искусственное осеменение суррогатной матери спермой будущего отца. Гестационное суррогатное материнство, которое становится все более распространенным в США, подразумевает имплантацию уже зачатого эмбриона в матку суррогатной матери. Этот эмбрион может быть биологическим продуктом будущих родителей, или же родители могут использовать донорские сперматозоиды, яйцеклетки или и то, и другое. В традиционном суррогатном материнстве женщина, вынашивающая плод, является как генетической, так и биологической матерью ребенка. В случае Перри и Патриции, выбравших гестационное суррогатное материнство, Тельма не является генетической матерью. От формы суррогатного материнства, выбранной парой, зависят как правовые, так и этические последствия.

В США первый договор на традиционное суррогатное материнство был подписан адвокатом Ноэлем Кином в 1976 году, а первый договор на гестационное суррогатное материнство был заключен в 1985 году.

Примерно в то же время возник правовой конфликт, связанный с рождением младенца, известного как Малышка М. Жительница Нью-Джерси Мэри Бет Уайтхед и семейная пара Билл и Бетси Стерн заключили договор о традиционном суррогатном материнстве. Вскоре после появления на свет девочки, которую Уайтхед назвала Сара, а Стерны – Мелисса, Уайтхед заявила о своем намерении оставить ребенка себе. После двухлетней судебной тяжбы Верховный суд Нью-Джерси аннулировал договор о суррогатном материнстве. Тем не менее Стерны получили право опеки над девочкой в соответствии со стандартом об «интересах ребенка».

В последующие несколько десятилетий штаты сильно разошлись в своих подходах к суррогатному материнству. Калифорния и Нью-Гэмпшир, одобряющие суррогатное материнство, разрешают коммерческие контракты, в то время как Нью-Йорк допускает только альтруистическое (неоплачиваемое) суррогатное материнство. Мичиган, относящийся к штатам, где особенно плохо относятся к суррогатному материнству, не только не одобряет подобные контракты, но и предусматривает уголовную ответственность за их заключение. Во многих зарубежных странах также запрещены контракты на суррогатное материнство, что приводит к росту популярности так называемого туризма с целью зачатия в страны, где суррогатное материнство разрешено законом. Индия и Таиланд были основными направлениями для западных пар, пока в 2015 году эти страны не запретили коммерческое суррогатное материнство для иностранцев. (Сейчас и Россия относится к таким странам, – прим. науч. ред.)

Отношения между суррогатной матерью и будущими родителями ребенка могут оказаться сложными, особенно в морально тяжелых или трагических обстоятельствах. Часто возникают конфликты из-за того, как поступать с плодами, имеющими серьезные дефекты. Хотя в некоторых договорах есть пункты, предусматривающие прерывание беременности в случае серьезных патологий, остается неясным, являются ли они обязательными для исполнения. В громком деле 2012 года суррогатная мать Кристал Келли отказалась от десяти тысяч долларов, которые ей предлагали, чтобы она прервала беременность после обнаружения у плода значительных патологий. В итоге она сбежала из Коннектикута в Мичиган, чтобы избежать исполнения контракта на суррогатное материнство. В 2014 году все газеты писали о британской паре, которая отказалась оформлять опеку над девочкой, рожденной от суррогатной матери, поскольку у ребенка была врожденная миотоническая дистрофия[27], тяжелое генетическое заболевание. Такое решение является абсолютно законным в Великобритании (пара оформила опеку над здоровым братом-близнецом девочки).

В большинстве юрисдикций, признающих суррогатное материнство, все родительские права возлагаются на будущих родителей с самого начала беременности суррогатной матери. У суррогатной матери обычно нет никаких прав.

В сценарии с Беатрис и Тельмой смерть Перри и Патриции вряд ли это изменит. До убийства Беатрис хотела стать бабушкой, а Тельма планировала отдать ребенка в обмен на компенсацию. Поскольку Тельма получит оговоренную сумму, которая возместит все медицинские расходы, становится непонятно, почему смерть Перри и Патриции должна изменить контракт. В большинстве штатов ближайшие родственники могут оформить опеку над ребенком умерших родителей, если последние при жизни не высказывали альтернативных предпочтений. Ситуация усложнилась бы, если бы у Перри и Патриции не было родственников и Тельма хотела бы оформить опеку над младенцем, чтобы тот не оказался под опекой государства. В такой ситуации ей пришлось бы усыновлять ребенка, которого она сама родила.