Короткий взгляд в зеркало заднего вида. Оцениваю свое отражение. Немного помятый, конечно, после некачественного сна, и щетина еще, зараза, придает лицу заспанность, под глазами залегли темные круги и даже морщинка появилась между бровей. Складывается ощущение, что я постарел за ночь.

Пропускаю пятерню через густые волосы, приподнимая их, зачесываю назад.

Вытаскиваю ключ из зажигания и выбираюсь из машины на улицу. Одергиваю пиджак, провожу ладонями по брюкам, стряхивая с них складки, захлопываю дверь и направляюсь к входу здания. На самом деле, мне уже не терпится посмотреть на все, что происходит в его стенах.

— Володь, ты уже здесь?

Захожу в кабинет директора, обвожу взглядом необжитое помещение.

— Андрюха, — парень поднимается мне навстречу, протягивает руку. — А ты как думал, должен же здесь кто-то заниматься делами, пока ты там в своем офисе прозябаешь?

— Согласен. Но, как только здесь до конца оборудуют мое рабочее место, сразу же переберемся сюда, — отвечаю ему, усаживаясь в одно-единственное кресло.

— И это будет прекрасно. Не придется лишних денег платить за аренду, — откликается Володя, ковыряясь в бумагах.

— Что ты там потерял? Может, давай я помогу?

— Да тут сам черт голову свернет! Нужен секретарь или помощница, вся документация требует систематизации.

— Есть предложения?

— Я думаю, что на время сюда бы можно было посадить твою Юлианну. Она же девчонка умная, думаю, справилась бы. Да и персонал бы не расслаблялся, — предлагает Володя.

— Мы вчера с ней расстались. Поэтому это плохая идея, — криво усмехаюсь.

— Вот как?! — Володя кидает на меня удивленный взгляд и перестает ковыряться в бумагах, сдвигает их в середину стола, а сам приседает на краешь. — И как ты до этого дошел? Поведай другу, — складывает руки на груди.

— Никак. Это нужно было сделать уже давно, — бурчу в ответ.

— У тебя кто-то появился, а я не знаю? — присвистнул Володя. — Просто так не расстаются. Всегда есть причина. И та, что ты сейчас мне озвучил, — полный бред. Причем совершенно неправдоподобный. Так что там у тебя, кто появился на горизонте, раз такую умницу и красавицу, как Юлианна, осмелился бросить?

— Так, а почему бы тебе не скрасить ее печаль? Вместо того чтобы приставать к моей секретарше?

Подрываюсь с кресла и направляюсь к выходу.

— Значит, я прав, — слышу в спину.

— Возможно, — хмыкаю и выхожу в приемную.

Меня раздражает тот факт, что Володя так быстро раскусил меня. И как хорошо, что два дня назад он не увидел Мартышку. Иначе сразу бы понял, из-за кого я расстался с Юлей.

Так как не все отделы еще функционируют, на обход у меня уходит чуть меньше часа.

Перед уходом останавливаюсь на том уровне, где идут последние приготовления к установке моего детища — 3D-принтера самого последнего поколения и ряда технологического оборудования, на котором будут создаваться бионические конечности для наших пациентов.

Убираю прозрачную штору, делаю шаг в лабораторию.

— Андрей Валерьевич, доброго утра. Уже практически все готово. Через пару дней можно будет приступать, — отчитывается техник.

Я киваю ему и, проходя мимо оборудования, провожу по нему пальцами.

— Андрей Валерьевич, это будет совершенно другой уровень. У меня просто нет слов! Наше использование системы управления, индивидуально настроенной на паттерны движений кисти конкретного человека, приблизит нас к созданию естественного интерфейса между человеком и протезом.

— Да, вы правы. Но я боюсь, что проблемой может стать атрофия оставшихся мышц.

Эти сомнения одолевают меня уже не первый месяц, и именно поэтому нам необходим реабилитационный центр.

Здесь я лично смогу контролировать мышечную активность сохранившихся естественных паттернов и, если возникнет на то необходимость, перейти на следующий порог и увеличить количество каналов записей электромиографии.

— Андрей Валерьевич, с чего-то все равно придется начинать. Ошибки не исключены, но технологический прорыв нам обеспечен, — с запалом выпаливает техник.

Бросаю на него косой взгляд. Мне однозначно нравится его настрой, но вот мой оставляет желать лучшего.

Возвращаясь во вчерашний день, я понимаю, что так и не выяснил у Олеси, какая именно часть позвоночника травмирована. Мне бы хотелось посмотреть ее снимки и обсудить диагноз непосредственно с моей командой ведущих специалистов, в состав которой входят как травматологи, так и разработчики-протезисты.

— Андрей Валерьевич? — Чувствую, как на мое плечо ложится ладонь, резко поворачиваю голову, натыкаясь взглядом на собеседника. — Вы меня слышали?

— Что? Нет. Простите, задумался. Что вы говорили? — стараясь выбросить мысли о Мартышке, сосредотачиваюсь на разговоре с техником.

— Я спрашивал, будут у нас еще какие-то пополнения в оборудовании?

— Нет пока, — качаю головой.

Я, конечно, уверен в себе, но не настолько, чтобы вливать кучу бабок туда, что может с треском провалиться.

— Я понял, — тяжело вздыхает техник. — Значит, не уверены, что все получится?

— Дело не в уверенности, а в том, что я смотрю на вещи трезво, Максим Петрович, — просто отвечаю мужчине.

Дальше разговор не клеится. Техник достаточно скупо отвечает на мои вопросы, а я, услышав удовлетворяющий меня ответ, не болтаю лишнего. Сейчас мои заботы сводятся к тому, чтобы как можно быстрее перебраться из старого офиса на новое место. Деньги, которые вкладывают в нас инвесторы, должны работать, а это значит, что тормозить некогда.

— Пока я не буду уверена, что этого пижона нет в тренажерном зале, я не успокоюсь. Ты же знаешь.

Мама настойчиво толкает коляску вперед, хотя я и сопротивляюсь. Я считаю, что это чистой воды позорище, если она придет меня сопровождать на тренировку.

— Мам, ну ты что, хочешь сказать, что я совсем слова своего не имею? Я же тебе сто раз сказала, что мы сегодня договорились с тренером обсудить момент моего перевода в другой корпус. Ну скажи, как я буду выглядеть, если ты со мной будешь ошиваться рядом?

— Как, как?! Как и все двадцатитрехлетние девушки в сопровождении родителя, — бескомпромиссно чеканит мама.

Шумно выдыхаю раздражение. Невыносимо с ней спорить. Легче уступить. Что, впрочем, я всегда и делаю. Мама, как губка, впитывает мои эмоции, иссушая меня до конца так, что уже не остается ничего.

— Мам, а Руслана тут и так нет, — говорю я, как только мы оказываемся в зале, и я вижу Алексея, который работает с бывшим в разные смены. Раз он сегодня здесь, значит, и проблемы нет.