Хотя бы скорее пробило двенадцать, подумала я. Я не выдержу оставшиеся полчаса! Я лопну от нетерпения, честное слово!

– Что это ты закончила свои необузданные танцы? – спросила мама. – В голову пришла мысль о бренности человеческого существования?

– И откуда она знает мой телефон? – ни с того ни с сего вслух подумала я, пропуская мимо ушей мамин вопрос. – Я ей его не давала…

В принципе, это не так уж важно. Мог дать Аристов, например…

Когда наконец стрелка часов доползла до двенадцати, я вскочила и бросилась к телефону.

Он молчал.

* * *

Я так и сидела на стуле рядом с проклятым телефоном. Ушел Пенс, чмокнув меня в затылок. Мама, проворчав, что время уже позднее и некоторым девушкам не мешает отдыхать от своей работы, постояла на пороге и, махнув рукой, отправилась спать.

Я осталась одна, пробормотав, что посижу совсем немного и тоже лягу.

Часы показывали уже половину второго, а Марина не звонила.

Я опять начала впадать в панику, вспоминая этих ужасных монстров, которые расправились с Лизиным другом-фармацевтом, убили Барышникова и уж не преминут уничтожить хрупкую девушку, похожую на Одри Хепберн.

Несколько раз я поднималась с твердым намерением отправиться в кровать, но снова опускалась на стул, в сумасшедшей надежде все-таки услышать радостный трезвон телефона и голос Марины, которая скажет мне, что у нее все в порядке и скоро она появится.

Так я и заснула, опустив голову на стол, подложив под нее руки, одержимая этой безумной надеждой и все-таки побежденная усталостью.

* * *

И телефон зазвонил.

Я схватила трубку и услышала мужской голос.

– Я обменяю вашу Марину на Елизавету Борисову, – отчеканил этот голос. – Вы согласны?

Я почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног.

– Кто вы такой? – прошептала я, пытаясь определить, кому принадлежит голос. Увы, он не был похож на голос никого из моих знакомых. Единственное, что мне удалось понять, так это то, что мой собеседник старательно пытался его изменить.

– А как вы думаете? – спросил голос.

– Честно говоря, пока я никак не думаю, – призналась я.

– Убийца, – рассмеялся неприятный человек на другом конце провода. – Мне нужна эта маленькая стерва, вам нужна ваша идиотка Марина. Вас что-то не устраивает? Игра у нас с вами вроде бы по правилам…

– Нет, подождите! – взмолилась я. – Мне надо…

– Посоветоваться? – насмешливо спросил голос. – Нет уж, милая моя! Об этом звоночке никто, кроме вас, знать не должен. Давайте договоримся так – вы одна приводите Борисову к зданию главпочтамта. Потом под каким-нибудь предлогом заходите внутрь, где возле шестого окна вас будет ожидать Марина.

– А с Лизой? Что будет с Лизой? – пересохшими от волнения губами спросила я.

– Это не ваше дело, – отрезал мой неизвестный собеседник. – Она создает мне проблемы. Лезет не в свои дела. Кстати, поинтересуйтесь у нее, откуда она так хорошо все о нас знает?

И правда…

– Вот видите, – гаденько рассмеялся он. – Ее интересует совсем другая вещь, а не широко объявленное желание справедливости… Так вот, по поводу того, что так ее интересует, можете передать ей, что она никогда это не получит!

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – пролепетала я. Мне было страшно. Вокруг меня знакомые вещи под воздействием кошмара приобрели зловещие очертания и даже будто зашевелились. Я зажмурилась.

– Вам и не надо вникать в подробности, чем меньше вы знаете, тем лучше для вас. Так вы согласны?

– Мне надо подумать, – пробормотала я. – Обещаю вам, что никто ничего не узнает от меня!

Он помолчал, потом сказал:

– Хорошо, я перезвоню вам завтра.

В трубке послышались гудки – он повесил трубку.

Я проснулась.

Ох, слава богу, это был только сон!

Чувствуя невероятное облегчение от этого открытия, я сладко потянулась и зевнула. Ноги и руки затекли от неудобной позы. За окном еле брезжил рассвет, значит, еще можно поблаженствовать под теплым одеялом!

Я приподнялась, проклиная Марину, из-за которой мне пришлось проспать почти всю ночь на этом неудобном стуле, и…

Вот тут я почувствовала, как по моей спине сбегают капельки пота.

Трубка лежала на столе. Рядом с аппаратом.

Был ли этот звонок на самом деле? Или мне это все-таки приснилось?

Я смотрела на трубку в ужасе. Весь мой ночной кошмар словно бы ожил, заполняя собой пространство вокруг меня и, что самое худшее во всем этом, внутри меня.

– Что за чертовщина, – пробормотала я, встряхиваясь. Вот ведь какая шарада получилась! Если припомнить, что мне этот голос наговорил, так ведь мурашки по коже бегут!

Успокойся, Саша, сказала я себе. В конце концов, ты могла задеть эту чертову трубку локтем. И…

– Если это правда, то он сегодня позвонит снова, – вспомнила я. Признаюсь, от этого мне не стало легче. Наоборот. – Если он позвонит, я поседею, – сообщила я отражению в зеркале. – Хотя, с другой стороны, если этот загадочный тип объявится еще раз, я смогу что-нибудь придумать. Ведь не обязательно делать все так, как он хочет, правда?

Хотя я бы предпочла, чтобы ночной звонок оказался только ночным кошмаром.

Вот так и порешим, сказала я себе. И пока не будем об этом вспоминать. Дабы самосохраниться.

Я отправилась на кухню, пытаясь придать лицу веселое выражение, что давалось мне с трудом. Мама уже ушла на работу, оставив записку: «Александра! Либо ты начинаешь жить, как человек, и нормально ешь, нормально спишь и по вечерам, вместо того чтобы болтаться по ночному Тарасову в поисках своих возлюбленных убийц и воров, спокойно сидишь дома и смотришь телевизор, как все нормальные люди, либо я отказываюсь с тобой разговаривать! Целую, мама».

Фраза насчет моих «возлюбленных убийц» меня немного развеселила. Я включила приемник, по которому снова по утрам можно было услышать «Хмурое утро», и сварила кофе.

Настроение улучшалось понемногу, я почти забыла о своих ночных и утренних страхах. В конце концов, нет такого клубка, которого не в состоянии распутать две женщины, правда?

И только одна мысль не давала мне покоя – если все это не кошмар, а было на самом деле, то откуда у этого гада мой телефон?

– Значит, все это мне приснилось, – решила я, поразмыслив над этим вопросом. – Иначе и быть не может… Он же не экстрасенс, чтобы отгадать мой телефон мысленно! А я его никаким преступным элементам не давала, так что это сон, и точка…

Твердо решив, что сны брать в голову не стоит, я окончательно повеселела и отправилась на работу.