– Император – Сатана! – крикнула Рута.

Алекс скривился и как-то посмуглел, его голос словно стал внутренним.

– Интересно, откуда вы это взяли. Думаю, Император удивится. Но кем бы он ни был, вы его подданная. А что, Дил похож на черта?

Рута поежилась.

– На хиппи. А вы, Алекс, похожи на него, значит, вы…

– Княгиня, – закричал Алекс, – не забывайтесь! Вы несете чушь…

– А мы сейчас проверим…

Рута сунула руку в зазор между пуговицами рубашки и, резко дернув, сорвала что-то с цепочки на шее. Не разжимая кулак, она протянула это Алексу.

– Это от меня, на память.

Глядя Руте в глаза, Алекс взял ее кулачок в ладонь. Рута разжала руку, и в этот момент, побледнев до неузнаваемости, Алекс отдернул кисть, словно что-то стряхнул.

– Прощайте на все лето, – тихо сказал Алекс и, покачиваясь, вышел.

На полу остался лежать, поблескивая, маленький кулон в виде распятия.

Лето подходило к своему печальному концу в день почти забытого или запрещенного религиозного значения, а именно двадцать восьмого августа. Листья с высоких кленов отчего-то необычно печально лились на землю, покрывая ноги Руты, стоящей посреди огромного фамильного парка. Подошел старый камердинер и немного озабоченно доложил, что приехал полковник личной охраны Императора.

– Зачем? – осведомилась Рута.

Камердинер лишь пожал плечами, и Рута была вынуждена вернуться, покинув парк.

Полковник Ванец доложил об указании Императора. Руте надлежало немедленно ехать во дворец. Понимая, что Ванец лишь пешка и что, если она откажется, ее увезут силой, княгиня, не переодеваясь, в брюках и выгоревшей на солнце футболке плюхнулась на заднее сиденье черной машины без номеров. Полковник сел за руль и немного удивленно посмотрел в зеркало на свою пассажирку, разглядывая слегка взлохмаченные, собранные в длинный хвост волосы цвета серебряного дождя. Рута поймала взгляд Ванца и, откинув со лба выбившуюся прядь, отвернулась к окну. Машина тронулась, сопровождаемая эскортом эсэсовцев…

Озадаченно оглядев представленную Ванцем Руту, слуга в строгом костюме повел княгиню вглубь дворца. Полковник остался в дверях. Рута засунула руки в карманы брюк и спокойно прошествовала через мрачные коридоры.

По всей вероятности, раньше здесь был музей, но теперь Дил приспособил его под жилище. Слишком величественные, вынырнувшие из старины вещи, у каждой из которых был собственный характер, недоверчиво смотрели на Руту. Почему так враждебно, почему так недоверчиво, где же ты, Боже, ну объясни им!

Слуга поклонился и открыл очередную дверь. Рута прошла внутрь под его провожающим взглядом. Это была небольшая, немного даже необычная по сравнению с только что увиденными огромными залами комната с камином. Горящий камин в августе, нелепость… Все как-то небрежно заштриховано, задрапировано – казалось, наперекор природе здесь давно наступила поздняя осень. В комнате было пусто, и Рута не без удивления подняла с пола прошлогодний сухой листок. Она осторожно взяла его за хвостик и села в покрытое красным бархатом кресло. Листик клена был совсем сухой…

– Здравствуйте, княгиня! – раздался вкрадчивый голос Дила.

Рута обернулась, даже не вздрогнув, кленовый лист рассыпался в пыль. Дил, ухмыльнувшись на траурную сценку, сел в кресло напротив. Рута подумала, что он носит все тот же свитер, хотя нельзя было сказать наверняка: Император сел спиной к свету, тогда как Рута, напротив, находилась лицом к окну. Она, здороваясь, кивнула.

– Итак, вы уверены, что я – Сатана? – Дил говорил мягко.

Руту вопрос не встревожил, ей было все равно.

– Уверена, – она откинула голову на спинку кресла и равнодушно посмотрела на Дила.

– И что же тогда?

Рута пожала плечами.

– Раньше все были уверены, что победа за Богом, теперь вы объявили его мертвым и все пошли против него, за вами.

– А вы?

– Я? Я верю в Бога. Вы не совершенны как он, и поэтому Бог с вами, Император… – вздохнула Рута.

– А Христос? – спросил Дил.

– Христос? – Вдруг она что-то вспомнила: – Можно вопрос?

Дил согласился.

– Вы любите Бога, Дил, я знаю, вы его творение, а вот кто такая Заряна?

Император вздрогнул.

– Ты знаешь Заряну? – его глаза вспыхнули.

Руту словно пригвоздило к креслу. Голова закружилась, подкатила тошнота, тихое жужжание в ушах оглушило. Невероятная слабость тяжело навалилась на плечи, изображение уплывало, в голове появились чужие мысли, мысли в полной тьме.

Ты знаешь Заряну, Рута? Ты говорила о Заряне, и именно о той самой Заряне… Давно надо было провести сканирование… В твоем понимании Сатана – зло? А в моем зло – Христос. Кто же прав, княгиня? Я, проживший миллиарды лет, или вы? Недавняя. Но где в вашей голове Заряна? Вас интересует, кто она? Она – то же, чем был я до моего падения. Ее зовут вовсе не Заряна, у нее другое имя, а это – земное. Она слишком дорога мне, дорога, как Бог. Чтобы я позволил тебе превратно о ней думать… Ну, где она, эта цепочка… Заряна не просто женщина, это нечто высшее, другое, в твоем понимании, это создание будет иным, но и я иной…

В памяти с быстротой разрушительного потока понеслись сцены прошлого.

Дневник… Ты нашла ее дневник, девочка?

Замелькали строчки, прочитанные ранее…

Мы разминулись… Но откуда ты знаешь про нее?

Слова, давно сказанные в тишине подвала…

Няня Джейн… Умерла? Жаль, интересная, видимо, женщина. Что ты еще читала в загадочном подвале?

Опять строчки в обратном порядке.

Так вот откуда, оказывается, ты знаешь о себе… С кем ты там была?

Вспыхнуло лицо Юноны.

Юна Лесовская? Кто она? Посмотрим дальше…

Страницы, переворачиваемые чужой волей.

Торин! Не уничтожена! Нет, распятый не родится! Княгиня, ваша подруга не должна жить. Директор приюта оказал ей неоценимую услугу, но, я думаю, в ближайшее время Юна исчезнет. Что ей Земля? Правда, княгиня? Кто у нее есть? Вы недосягаемы, родители усыновили другого ребенка, мне она мешает… Спасибо, Рута.

Слабая попытка мозга к сопротивлению.

Не закрывайтесь, вы не сможете, вы же не мутант. А, кстати, нет ли в вашей чудесной головке сведений об одном очень опасном для меня существе… Поищем?

Скорость мыслей сводит с ума.

Стоп!

Няня Джейн, ласково улыбаясь, рассказывает семилетней Руте и пятилетней Юне: «Я просто удивилась и возблагодарила Бога, когда увидела перед собой ее! Подумать только, маленькая девочка с сиреневыми глазами, которая так смело остановила свору собак, гнавшихся за мной. Ах, как она прекрасна, словно ангел!..»