Барсук побывал в жилых помещениях, затем осмотрел арсенал, могилы и дозорные пещеры. На это ушел почти целый день. Блик начал ощущать себя господином того, что вернее было бы назвать городом в скале.

Когда барсук с зайчихой оказались над личными покоями Блика, Росянка остановилась и произнесла:

— Сюда можно входить только тебе, владыка.

Такой чести были удостоены только избранные зайцы.

Не успел Блик открыть рот, чтобы узнать причину оказанного ему доверия, как рядом с ним уже никого не было. Росянка скрылась, спустившись вниз по лестнице. По широкому коридору Блик дошел до занавесей, раздвинул их и оказался в огромной кузнице. Посредине находился кузнечный горн с мехами, а рядом с ним — куча дров с коксом и здоровенная, изогнутая рогом наковальня. Острога, кинжалы, копья, дротики, стрелы, тяжелые пращи рядами красовались на стенах. Тут же висел громадного размера меч с широким клинком. Сняв его, Блик поразился его тяжести. Это оружие вполне мог держать в лапах его дед Вепрь Боец или прадед Лорд Броктри. Отложив меч в сторону, Блик взял булаву: она была привычней для его лап. Здесь находились великолепные доспехи барсуков: кирасы, сверкающие поножи, шлемы, щиты с выгравированными на них эмблемами.

Пройдя через кузницу, Блик поднялся по лестнице вверх, повернул за угол, другой, прошел по коридору, второму и, пребывая в благоговейном страхе перед обширностью внутреннего пространства, наконец был вынужден признать, что окончательно заблудился. Он оказался в тупике: коридор преграждала голая скалистая стена. Барсук обследовал ее и обнаружил трещину, в которую мог войти разве что коготь. Просунув в нее когти, Блик потянул камень в сторону, и раздался скрежет. Барсук подналег, и в трещину уже могла войти рукоятка булавы. Резкий толчок — и щель раздвинулась шире. Еще толчок — и вся стена отошла в сторону. Потайная дверь отворилась.

На полу валялись куски кремня, стали и гнилого дерева вперемешку с факелами, сделанными из сухого кустарника. Блик чиркнул кремнем по стали и полученной искрой поджег гнилушку. Затеплился слабый огонек. Он поджег факел и отправился обследовать узкий туннель.

То, что он увидел дальше, поразило его невероятно. В дальнем конце коридора на троне восседал вооруженный барсук! Блик сразу догадался, что это его прадед, старый Лорд Броктри. Шерсть на спине Блика встала дыбом, когда он остановился напротив своего предка. Забрало великолепного шлема закрывало места, где когда-то находились глаза Лорда Броктри. Дрожащей лапой Блик провел по блестящей, но покрытой вековой пылью поверхности кирасы. Он знал, что за доспехами скрывается лишь скелет некогда великого воина.

Блик преклонил колени и залился слезами, осознав, какую тяжелую ношу возложила судьба на его род.

Но факел догорал, и нужно было чем-нибудь поддержать огонь. У стены с высеченными на ней надписями валялись молот, зубила и лампада. Блик зажег лампаду от тлеющего факела и сел на пол, уставившись на причудливые фигуры, высеченные на стене. Блик наклонялся все ниже и ниже, пока не лег плашмя на прохладные камни. Непреодолимое желание поспать охватило его, и Блик закрыл глаза. Откуда-то издалека донесся нежный поющий голос:

Здесь приляг и отдохни

С воинами гордыми,

Древними, как пыль веков,

Королями горными,

Кои моря сторожат

Берега туманные, -

Ты отныне Лорд Горы,

Стража недреманная.

Во сне перед Бликом проходили бледные тени Лордов Барсуков, заячьи отряды, галеры крыс-пиратов, слышался лязг металла и шум прибоя. Волны клокотали все громче и громче. Наконец Блик очнулся от сна. Лампада догорела, вокруг стояла непроглядная тьма. Кто-то колотил по стене с другой стороны. Барсук услышал приглушенные крики.

— Владыка, ты здесь?

— Я здесь, я сейчас, — громко пробасил Блик, поднявшись.

На ощупь он стал двигаться к стене, пока не обнаружил глубокую щель. Здоровенными когтями он впился в расселину и стал раздвигать ее в обе стороны, и стена слегка подалась. Издав боевой клич, Блик всю свою силу вложил в мощный рывок:

— Эулалиаааааааа!

Трещина в стене раздвинулась. Смахнув с глаз пыль, Блик воткнул в щель булаву.

По другую сторону кузницы находились Росянка и несколько других зайцев. Они громко возликовали:

— Спасибо судьбе и твоей меховой шубе за то, что ты цел и невредим!

— Что тут за сладкий запашок? Ну и ну, что ты тут стряпал?

— Еще бы, надо же было ему три дня что-то есть!

Блик не верил своим ушам:

— Три дня? Вы хотите сказать, что я пробыл здесь целых три дня?

Росянка слегка похлопала Блика по плечу, словно хотела убедиться, что это и впрямь он:

— Вот именно! И три ночи. Если хочешь знать, уже наступило четвертое утро. Если б мы тебя не нашли, ни за что себе этого не простила бы.

— Подайте мне сюда факел или светильник. Скорей! — прервал ее причитания Блик.

Через минуту ему протянули горящий, истекающий смолой факел, укрепленный на круглой металлической подставке. Блик взял его.

— Оставайтесь на месте, — распорядился он, — я скоро. Мне кое-что нужно посмотреть.

На стене были высечены картинки с изображением барсуков, сражающихся с крысами-пиратами и бандами грызунов. Блик узнал фигуру, расположенную у самого края стены; не иначе как это его дед Вепрь Боец, в доспехах, с гигантским мечом, от которого враги разлетались во все стороны. Рядом находилась совсем маленькая фигурка доблестного воина. Это был воин-мышь, на шее которого на бечеве висел сломанный меч, а другие маленькие фигурки сопровождали его в путешествии к горе. На следующей картинке он нес уже новенький меч невиданной красоты. Приблизившись к концу стены, Блик затаил дыхание и увидел самого себя, движущегося к горе с перекинутой через плечо булавой.

По совету Росянки Блик поспешил в лазарет. Лежащих на одинаковых кроватях больных Блик узнал сразу. Он приблизился и пожал им лапы:

— Я помню вас, Ветерок и Звездочка. Вы первыми встретили меня у горы. Звездочка заморгал заплывшими от гноя глазами и прерывисто закашлял.

— Да, владыка, это мы. А знаешь ли ты, что мы служили еще твоему предку Вепрю Бойцу?

Блик пригляделся к ним и только тогда понял, как много им лет. Обернувшись к Росянке, он произнес:

— Если они говорят правду, то таких долгожителей я в жизни своей еще не встречал.

Молодая зайчиха намочила тряпки и приложила их к сморщенным лбам стариков.

— Это правда, владыка. Из тех, кто сражался рядом с твоим дедом, остались в живых только эти двое. Никто не может сказать, как им удалось дожить до наших дней. В последний день осени, начиная с того времени, когда умер Вепрь Боец, они всегда стояли у входа в главную пещеру на берегу моря, ожидая твоего прихода.