– Я слышал, ты учился в обычной школе, – наконец сказал Джо. – Ну и как там было? Тебя приняли за своего?

– Нет. Наверное, чувствовали, что я другой. Хоть и не знали, насколько другой на самом деле.

– Знакомая история. – Джо тяжело вздохнул. – Может быть, я слишком старался произвести впечатление, удивить остальных. Это до добра не доводит.

– Верно, – согласился я. – Только представь себе – вот бы дети в школе удивились, если бы увидели меня в зверином обличье! – И я зевнул – специально, чтобы он заметил мои клыки длиной в палец.

– Вот это да! – Джо внимательно рассматривал меня. – Жаль, я не такой крутой зверь.

Мне, конечно, было очень грустно, но замечание Джо заставило меня фыркнуть от смеха:

– Этого крутого зверя только что спасла лягушка. Ну, это так, для сведения.

Но на самом деле мне, конечно, нравилось быть пумой. Даже очень. Быть сильным, быстрым, диким и свободным. Никогда не откажусь от моей звериной сущности. Я мысленно переслал Джо свои ощущения, а ещё мои впечатления от койотов – как эти умные животные легко и весело бегут по лесу. Койоты меньше волков, зато они более изящные, не такие агрессивные и могут выжить где угодно, даже в пустыне.

Джо Бриджер внимательно посмотрел на меня:

– Если так подумать… У вас в школе учатся лягушка, мышь, паучиха и ещё куча смешного народа – на их фоне быть койотом не так уж и плохо.

Я резко поднялся.

– Было приятно с тобой поболтать, – сказал я и повернулся, чтобы уйти. – Но я уже сыт по горло людьми, которые смотрят на других свысока. Пока.

Я сделал всего лишь пару шагов и услышал, как Джо пробормотал:

– Подожди. Я не то имел в виду. Ну, то есть, наверное, то самое, но я сморозил глупость, о’кей?

Я медленно развернулся, и наши глаза встретились. Мои золотисто-зелёные смотрели прямо в его янтарные. Сын Бриджера был выше меня – худой неловкий юноша с тёмными волосами. У него были необычно маленькие ступни и узкие изящные руки. Наверное, из него получился бы хороший музыкант. На ладонях многочисленные шрамы, и выше на руке тоже один, большой – наверное, ему многое пришлось пережить. Его старый синий рюкзак с изображением Дональда Дака тоже свидетельствовал о непростых временах – от него пахло песком пустыни, пивом, потными футболками, старыми крекерами и дымом походного костра. Моя ревность к нему вдруг улетучилась, сам не знаю почему. Мне захотелось продолжить разговор. И не только потому, что это отвлекало меня от собственных забот.

– Ты уже хоть раз превращался? – спросил я Джо.

– Один раз, – ответил он, вздохнул, вновь сорвал травинку и опять принялся её жевать. Может, у него среди предков был вапити? – У нас дома, мне тогда было десять. Джеймс хотел показать мне, как это делается. Не могу вспоминать тот день без отвращения. Взглянув на себя в зеркало, я чуть не упал в обморок. Я не хотел быть этим дурацким оборотнем!

Я огляделся и глубоко вдохнул:

– Ты превращался внутри здания? Мне бы в таком случае тоже стало не по себе. В лесу ты наверняка чувствовал бы себя иначе. Здесь мы в зверином обличье как раз на своём месте.

Он недоверчиво посмотрел на меня, но ничего не сказал, поэтому я продолжил:

– Поверь, если ты окажешься ночью в лесу в обличье койота, это тебя сразит наповал. В хорошем смысле слова. Потому что ты будешь видеть, слышать и чуять гораздо больше, чем в человеческом облике.

Джо медлил. Но потом сказал:

– Твоя взяла, котяра. Попытаться стоит. Напомни, как это делается. Ну, как нужно превращаться?

Было понятно, что он ни за что не пойдёт за помощью к своему отцу. Или к Айсидору Элвуду. Может быть, в классе он чувствовал себя как в тюрьме и сразу уходил в глухую оборону. Я должен его научить. Надеюсь, наши усилия не пойдут коту под хвост!

Я попытался объяснить Джо Бриджеру, как следует превращаться:

– Значит, так: тебе нужно подумать о твоём зверином облике, вначале лучше даже иметь при себе изображение животного. Потом, когда почувствуешь зуд, сконцентрируйся на нём и не забывай представлять себе койота…

– Понятно. А что с одеждой?

– Она сама спадает во время превращения. Хотя, конечно, иногда можно и запутаться. Если есть время, я обычно раздеваюсь.

Я чувствовал, что он боится пробовать, поэтому постарался скрыть, что и сам не уверен в успехе нашего эксперимента. Если у нас сейчас не получится, Джо, возможно, больше никогда не захочет пробовать. А значит, я сильно наврежу Джеймсу Бриджеру. А уж это мне совсем не по душе!

– Пришли мне ещё раз образы койотов, – сказал Джо, снял футболку, браслет из скрепок и кожаный шнурок с черепом мыши с шеи. Потом нахмурил лоб, сосредоточился, а я послал ему свои мысли.

– Я чувствую лёгкий зуд. – Он посмотрел на руку и вздрогнул, увидев шерсть. На голове у него уже выросли острые светло-коричневые уши, но этого он, видимо, даже не заметил.

– Спокойно, всё идёт как надо, – поспешно затараторил я. Это обычно самый пугающий момент – когда руки превращаются в лапы, поэтому я добавил: – Лучше, если ты сейчас закроешь глаза.

И через мгновение передо мной стоял койот – во всём великолепии светло-коричневого меха. Глаза он всё ещё держал закрытыми. Острая морда подрагивала.

– Вот это да! Я и правда чую больше, чем раньше! Эй, ты что, забыл сегодня про дезодорант? От тебя же за километр несёт кошкой…

Начал накрапывать дождь.

– Спасибо за комплимент, – ответил я. – Подожди чуток, ты сейчас ещё больше будешь вонять – мокрой собакой!

Я с облегчением увидел, что он перестал обращать на меня внимание. Он увлечённо обнюхивал всё вокруг и попытался поймать мышь, спрятавшуюся под упавшим стволом.

– И я могу делать всё, что захочу?! – Джо поднял лапу, пометил дерево и вскоре скрылся в лесу.

Я хотел было ответить ему, но вдруг увидел, что из кармана его брюк, лежащих на земле, торчит зажигалка. Я застыл от ужаса. Он что, всегда носит её с собой?! Зачем она ему? Неужели он и вправду поджигатель и вор?! Или его всегда подозревали просто потому, что он аутсайдер, даже среди нас?

– Караг, вот ты где! – услышал я вдруг. Из-за деревьев появился белый зверь размером гораздо больше койота – Тикаани. – Я нигде не могла тебя найти и пошла по твоему следу…

И тут меня накрыло – я снова ощутил себя неудачником без малейшей надежды на спасение. А Тикаани даже не знала, что я позорно провалил экзамен. Как же мне её не хватало!