голосе. Одно дело — назвать человека мастером теорий, и совсем другое — говорить, что он теоретизирует. Оле хорошо чувствовал разницу.

Доктору пришлось наконец сдаться. И так случилось, что Эдит и Оле совершили не один разведывательный полет, а несколько, в то время как остальные люди и собаки трудились на льду по пятнадцать часов в день.

В тот день после полудня корабль двинулся вверх по течению и бросил якорь в пятидесяти милях от предполагаемой цели. В течение двенадцати дней полного штиля экспедиция стояла на якоре в узком канале, готовая в любую секунду спасаться от потока горячей грязи; к счастью, эти ожидания не оправдались и все обошлось. Крепкому кораблю предстояло оставить свои шпангоуты в этом пустынном месте до скончания веков, но не грязь и не лава покончили с ним.

Мощный самолет без труда спустили на берег. Ровный участок плотно утрамбованного снега стал идеальной посадочной площадкой. Заправленный до отказа, самолет мог пролететь тысячу миль. Не желая рисковать, Эдит и Оле полностью заполняли баки перед каждым вылетом.

— До свидания, — сказала Эдит, поднимаясь в кабину. — Мы вернемся до полуночи. Я обещаю.

— Далеко ты собралась? — спросил Дрейк.

— В Аид.

Эдит просто хотела немного шокировать Оле. Тем не менее, в ее ответе содержался неожиданный элемент правды. Именно в аду она приземлилась еще до окончания своих исследований.

Глава VI

В ЛОВУШКЕ

Эдит собиралась лететь строго на юг. Ей хотелось обнаружить источник извержения, которое Андерсон наблюдал во время своего первого путешествия. Рассказ о гигантском покачивающемся кольце дыма, которое «бешено ринулось вверх» и было видимо на расстоянии более двухсот пятидесяти миль, захватил ее воображение. Она хотела своими глазами увидеть, что за чудовище выпускает такие восхитительные кольца. Теория Оле о горящей нефтяной скважине казалась не совсем подходящей к случаю. Эдит скорее ожидала обнаружить кратер, пробивающийся сквозь лед и лениво, как губы курильщика, выпускающий дым перед следующей затяжкой.

До сих пор путешественники не замечали с корабля никаких признаков отдаленного вулканического явления. Однако поток горячей воды, которым оно сердечно приветствовало их по прибытии, показался им знаменательным.

Эдит страстно желала окунуться в эту воду. Ее роль в экспедиции была пока что довольно пассивной, что заставляло девушку ощущать себя слишком юной и малозначительной. Из этого полета она хотела вернуться, как сказала сама себе, со щитом или на щите. Прибавив скорость, она разогнала самолет до семидесяти миль в час, с жужжанием рассекая разреженный воздух, словно пчела на пути в улей. Если оценка Андерсона была верна. вскоре они должны были оказаться на месте.

Оле с непоколебимой настойчивостью вознамерился заняться аэросъемкой антарктического континента. Он надеялся, что с помощью его фотографий будущие исследователи смогут с завязанными глазами найти дорогу к Южному полюсу.

Сорок морозных минут пролетели, как одна, прежде чем они заметили нечто интересное в пустынном, покрытом льдом пейзаже, надвигающемся им навстречу с юга. Зазубренные черные гребни того, что казалось почти перпендикулярным скальным барьером, вставали на горизонте.

Приближаясь к этому барьеру со скоростью мили в минуту, они увидели, как он скачками поднимается над белой пустыней. Оле отвечал за навигационные приборы. Путем грубого подсчета — наполовину догадки, наполовину арифметики — он оценил высоту бесплодных скал примерно в триста футов.

Под самолетом тянулась волнистая ледяная равнина, густо усеянная огромными обломками черной скалы. Некоторые из обломков, упавшие плоской стороной кверху, были покрыты прошлогодним снегом, но в основном являли наблюдателям острые, голые и черные вершины.

Вдруг Оле издал крик, заглушив жужжание пропеллера.

— Колодцы, — проревел он, протягивая Эдит свой бинокль.

Эдит увидела пространство голубого льда, изрытое оспинами бездонных колодцев и заваленное громадными обломками скалы. Надеясь, что Провидение не станет взрывать колодцы, пока они будут пролетать над ними, девушка увеличила скорость и помчалась к скальному барьеру.

Непосредственно у барьера стало видно, что кажущаяся стена представляла собой хаотическое скопление огромных обвалившихся скальных масс шириной не менее чем в пять миль. Пересечь это каменное месиво с собачьими упряжками было бы невозможно — единственным способом был бы трудный пеший переход с рюкзаками за спиной.

Эдит полетела дальше. Спидометр показывал восемьдесят миль в час. Несколько минут спустя они увидели под собой черный склон, круто уходящий вниз.

Решив выяснить размеры огромного кратера (они сочли, что это был именно кратер), Эдит продолжала лететь строго на юг, одним глазом поглядывая на спидометр. Стены огромной впадины вскоре исчезли из виду. Их благоговейным взорам открывалась только абсолютная пустота с медленно вздымающимися угольно-черными облаками на дне, очевидно, в нескольких милях под ними.

Это глубокое море чернильных волн казалось бесконечным. Они летели со скоростью восемьдесят миль в час, пока от начальной точки на краю гигантского кратера их не отделили семьдесят минут полета. Крутые склоны дальней стороны внезапно выросли из черного дыма им навстречу. Кратер, по их предположениям, должен был иметь девяносто миль в поперечнике. Однако они не могли быть уверены, правильна ли эта поразительная цифра, так как не знали, пересекли ли кратер точно по диаметру.

Наконец последний участок разрушенного контрфорса остался позади; внизу на многие мили простирался теперь ровный лед. Здесь Оле выразил настоятельное желание спуститься. Они приземлились без происшествий.

— Куда это вы направляетесь? — осведомилась Эдит, когда Оле побежал обратно к краю кратера.

— У меня только что появилась теория, — снова проревел он, забыв в приступе энтузиазма, что больше не должен перекрикивать шум пропеллера. — Хочу ее проверить.

Сорок минут спустя он вернулся к ней с самодовольным выражением лица человека, узревшего Истину.

— Так я и думал, — сказал он. — Южные стороны этих скал на краю кратера покрыты лишайниками.

— Ну и что? — процедила Эдит, ежась от холода. — Вы ожидали найти там ракушки?

— Нет, — ответил он с вежливым благодушием камбалы. — Я знал, что найду лишайники.

— В таком случае, с вашей стороны было глупо тратить почти час на их поиски, — парировала Эдит. — Залезайте. Полетим дальше.

— Но, — возразил он, — я доказал свою теорию. Это не новый кратер. Должно быть, он очень старый. Следовательно, капитан Андерсон не мог видеть его извержение.

— Тогда что же он видел?

— Извержение внутри извержения. Взорвалось древнее дно вулкана.

— И этот пол был покрыт надписями? Должна сказать, ваша теория не лишена оснований. С другой стороны, кто когда-нибудь слышал о людях, вырезающих надписи на дне вулкана?

— Кто же о них не слышал? — смело заявил Оле, не совсем уверенный в своей логике. — Почему бы им этого не делать? Возможно, там были всего лишь надгробия. Разве вы