К счастью, к тому времени стены акведука стали наклонными и были выложены из готовых камнебетонных блоков, щели между которыми представляли идеальную опору для ног, так что мы смогли добраться до самого верха и залечь так, что наши головы оказались вровень с краем стены. Осторожно приподняв голову еще чуть-чуть, я огляделся и, не увидев признаков жизни, выбрался наружу. Юрген проделал то же самое, едва не наступая мне на пятки, затем сразу же пригнулся, держа лазган наготове, я же поднял к глазам ампливизор.

— Добрались, — произнес я, разбирая на ближайшем индустриальном здании надпись, информирующую, что оно находится в собственности Трубопроводной компании южного сектора. Как и везде в этом подвергшемся жестокому нападению поселении, здания вокруг несли на себе шрамы, оставшиеся от сражений или орочьего вандализма, хотя на улицах было меньше трупов и большое число строений все еще стояли целыми и под крышами. Я включил микрокоммуникатор:

— Тайбер, говорит Каин. Отвечайте.

Несколько мгновений ничего не происходило, и мне оставалось только вслушиваться в ставшее привычным шипение статики, ощущая, как этот звук, вливаясь в уши, заставляет мои внутренности неумолимо сжиматься от напряжения. Если все это было просто погоней за черной мусорной крысой в черном туннеле и мы прошли через все это орочье воинство зазря…

— Минуту, — произнес голос у меня в наушнике с удивительной четкостью. Канал, вероятно, оставался далее открытым, потому как я мог различить доносящиеся по нему голоса, хотя слов было уже не разобрать. Через минуту голос и правда вернулся: — Он идет.

— Хорошо, — произнес я. — А кто вы?

— Гренбоу, сэр, то есть, я хотел сказать, комиссар. Сэр. Вокс-специалист второго класса, сэр, то есть, я хотел сказать, комиссар…

— Хватит и одного из двух обращений, — отрезал я, стараясь, насколько мог, скрыть раздражение.

Несомненно, это были СПО, вероятно никогда за всю жизнь не видевшие алого кушака, так что их представление о том, что являет собой комиссар, было самым расплывчатым. Я полагал, что надеяться встретить здесь настоящих гвардейцев было бы слишком, но если этот самый Гренбоу был типичным местным бойцом, то выходило так, что мне было бы легче последовать первому импульсу и просто убраться из Колодцев Благоденствия, пока у меня была такая возможность. Ну что ж, теперь об этом беспокоиться было уже поздно, и, по крайней мере, выходило так, что Тайбер располагал парой единиц пехтуры, за которыми я мог некоторое время прятаться. В конце концов, если эти ребята все еще были на свободе, хотя прошло столько времени с того момента, как орки захватили город, то уж чем-то они должны были быть хороши.

— Сколько вас?

— Семеро в строю, двое раненых на ногах, — прорезался в воксе новый голос, более спокойный и уверенный, а также смутно знакомый; очевидно, это был тот самый человек, с которым мы разговаривали ранее. — Где вы находитесь?

— Снаружи пакгауза Трубопроводной компании, что на Прометиепродуктовой улице.

С помощью ампливизора я мог достаточно четко прочесть уличный знак.

— Как мы доберемся до вашей позиции?

— Вы не доберетесь. — Голос Тайбера звучал с той же степенью доверия, что в свое время проявлял полковник Мострю. — Я не могу быть уверен, что вы не просто коллаборационист на службе у зелененьких, подобравший где-то вокс. Мы сами придем за вами.

— Фраг раздери! — горячо возразил я. — Если вы полагаете, что мы будем здесь сидеть как на ладони и дожидаться, пока нас снимут…

— Ну, так найдите себе укрытие.

Вокс-передача оборвалась. Мы с Юргеном переглянулись. Очевидно, этот Тайбер был настолько же осторожен, как и я сам. Несмотря на нарушение протокола с его стороны, я начал думать, что все-таки сделал правильный выбор, а если выйдет, что я все же в нем ошибаюсь, всегда можно позже пристрелить его за неподчинение приказу.

— Ну, нельзя винить его за осторожность, — произнес я, стараясь не ухмыляться при виде пышущей возмущением физиономии моего помощника, и указал в сторону пакгауза. — Можем и переждать здесь.

— Отлично, сэр.

Низко пригибаясь за рядами грузовых платформ с керамической сантехникой, как ни удивительно, неповрежденной, несмотря на все происходящее, мы начали продвигаться под защиту стен здания. И мы уже почти добрались, когда Юрген вдруг помедлил, слегка приподняв голову над укрытием:

— Слышите, сэр?

— Да. — Звук донес легкий ветерок, который обдувал нас нежной прохладой, остужая уже начавшую обильно парить на солнце мокрую ткань моих штанов. Я мрачно кивнул, поскольку ошибиться и принять треск лазерных разрядов, а также более резкий рев грубого орочьего оружия за что-то иное было невозможно. — Перестрелка.

Выходило так, что сержант Тайбер к нам все-таки не придет.

— Что же нам делать теперь, сэр? — спросил Юрген.

Я с сожалением покачал головой. В сложившейся ситуации самым благоразумным я мог посчитать только рассудительное отступление, прежде чем шум перестрелки привлек бы каждого зеленокожего в пределах слышимости. Конечно же, доблестному сержанту не повезло, но, как казалось, мы ничего не могли предпринять по этому поводу, по крайней мере в данный момент. Ему оставалось надеяться лишь на удачу и горстку своих оставшихся солдат.

— Убираемся, к фрагу, отсюда, — произнес я за мгновение до того, как один из упакованных горшков в стойке непосредственно рядом с моей головой разлетелся на тысячу кусочков.

На нас неслись трое орков, паля из грубых болт-пистолетов. К счастью, полное отсутствие всякой меткости, столь характерное для всего их рода, не подвело и на этот раз. Это, впрочем, не означало, что под огнем зеленокожих мы могли долго оставаться без царапинки, так что мы сразу ответили тем же, но целясь и не спеша, аккуратно укладывая свои выстрелы. Еще раз, как и обычно, я убеждался в том, что та доля секунды, которая требуется, чтобы убедиться, что каждый следующий лазерный заряд достигнет цели, значит больше, чем вся самая отчаянная пальба в галактике. Конечно же, если просто разряжать оружие куда-то в сторону врага, обычно удается убедить его не высовываться — если, разумеется, имеешь дело не с зеленокожими, некронами или одержимыми кхорнитами, — но если враг умеет держать себя в руках лучше, чем ты, то он использует все появившееся у него в результате время, чтобы твоя дурная голова не осталась на плечах в следующий раз, когда он все-таки нажмет на спусковой крючок. Гораздо лучше, на мой взгляд, взять на себя труд прицелиться, прежде чем это сделает противник.

В любом случае, вынеся из схватки, происшедшей на месте нашей посадки, достаточно, чтобы сразу целиться только в голову, я уложил вожака лазерным разрядом в черепушку, в то время как Юрген поступил точно так же с бегущими на его флангах подчиненными. Памятуя о том, как сложно их убить, я не стал надеяться на лучшее и, едва они упали, бросился вперед, чтобы снести то, что осталось от их голов, с помощью цепного меча. Не важно, насколько орки были упрямы; после такого они уже не должны были подняться.