окреп и стал громче.

— Уважаемый, не знаю, в какой должности вы состоите, но у меня есть ордер и я намерен им воспользоваться, — я шагнул мимо него. Чего я вообще спорю, тут же нет турникета?

— Куда? Куда?! Запрещено! — вахтер живенько выскочил из своей клетушки, встал передо мной, расправил тщедушные плечи и раскинул руки.

— Анна Аркадьевна, борода вам не идет, — хохотнул я и попытался поднырнуть под его рукой. Тот ловко сграбастал меня за кофту.

— А ну быстро покиньте помещение, а то я милицию вызову! — заорал он.

— Да нет, уважаемый, это я вызову милицию, — усмехнулся я. — А заодно еще накатаю жалобу в прокуратуру и ОБХСС.

Я не был уверен, что пугало советской торговли занимается контролем за распределением мест в общежитии, но зато отлично понимал, что нарушений в этой уникальной общаге стопудово будет достаточно, чтобы взять эту Анну Аркадьевну за филейную часть, а вместе с ней и этого чекиста-пенсионера. И при должной настырности даже у недоросля без связей, вроде меня, хватит возможностей, чтобы наделать им здесь проблем выше крыши.

— Ах ты шкет обнаглевший! — дедок шагнул в сторону выхода и потянул меня за кофту. С места я не сдвинулся, трикотаж, разумеется, растянулся, где-то в районе рукавов затрещали нитки. — Ты еще и угрожать вздумал? Ордер у него! Ишь ты, подишь ты! Да ты этим ордером знаешь чего можешь себе подтереть?

— Пусть комендант выдаст мне официальный документ, что она отказывается заселить меня в общежитие, согласно ордеру, и я уйду, — сказал я, безмятежно улыбаясь. Хотелось оттолкнуть вредного деда, или хотя бы пальцы его скрюченные разжать, которыми он уже почти порвал кофту. Не мою, кстати. Но применять силу был неподходящий случай.

— Документ ему, выдумал тоже! — продолжал бушевать дед.

В коридоре слева раздались цокающие размеренные шаги. Через несколько секунд в холл вышла дама настолько шикарных пропорций, что почти ослеп. «Филейные части коменданта, говоришь?» — язвительно хихикнул внутренний голос. Она была очень яркой брюнеткой лет, наверное, тридцати пяти. Волосы уложены в высокую прическу, бордовый трикотажный костюм обтягивал все крутые изгибы ее фигуры, почти не оставляя сомнений, что их обладательница когда-то дала взятку небесной канцелярии за такую внешность.

— Что здесь за шум? — низким глубоким контральто спросила она.

Глава одиннадцатая

Ответ на жилищный вопрос

— Анна Аркадьевна? — спросил я, моментально теряя интерес к прицепившемуся ко мне склочному старикашке.

— Да, — дама величественно кивнула, разглядывая меня с ног до головы.

— Я уже сказал этому нахальному типу, что… — дед снова дернул меня за кофту.

— Я получил ордер на заселение в ваше общежитие, — отчеканил я, глядя на комендантшу восторженным взглядом, ничуть при этом даже не лицемеря. Она и правда была хороша, прямо королева инкогнито. Вся такая упругая, статная, состоящая из божественных изгибов.

— Я уже писала в отчете, что у меня нет возможности… — она поджала губы, в симфонии ее грудного голоса послышались нотки раздражения.

— Может быть, мы все-таки посмотрим, что можно сделать? — я склонил голову на бок и чуть-чуть улыбнулся. Известная история — это не просто общежитие, а очень пристойное на вид. И для коменданта куда выгоднее придержать комнаты и койко-места в его просторных комнатах с большими окнами для тех, кто может и хочет делиться разными материальными благами. А какая польза может быть от простых работяг? Или даже инженеров вкупе с молодыми специалистами. Никаких презентов и прочих благ у меня в кармане не было, не финские же трусы ей предлагать, значит сейчас придется делать вид, льстить, лицемерить и сочинять на ходу что-то правдоподобное.

— Очень жаль, но я вынуждена… — точеный подбородок повелительницы комнат и койко-мест поднялся чуть выше.

— Анна Аркадьевна, а мы могли бы с вами поговорить в каком-нибудь более уединенном месте? — переходя на деловитый тон, сказал я и сделал шаг навстречу комендантше.

— Я кому сказал, стой! — взвился дед. — А будешь угрожать, я твои угрозы тебе знаешь куда запихаю?!

— Не кричите, Лев Ильич, — произнесла Анна Аркадьевна. — Молодой человек…

— Иван, — я вежливо кивнул, не отрывая от нее взгляда. — Иван Мельников.

— Хорошо, Иван, — она тоже кивнула, но пока еще довольно прохладно. Ну да, подозреваю, что нас тут длиннющая очередь из желающих, в которой я, прямо скажем, сильно не первый. — Идите за мной. Но я ничего вам не обещаю!

— Огромное вам спасибо! — сказал я и посмотрел на вахтера, все еще имеющего весьма воинственный вид. — Лев Ильич? Вы позволите?

Я освободил из его цепких пальцев свою кофту и последовал за комендантшей. Не отрывая глаз от завораживающего зрелища ее магнетически-прекрасного зада. Ох…

Она привела меня в клетушку, в которой едва разместился письменный стол с перекидным календарем и стул перед ним. Она протиснулась между стеной и краем стола, и я облегченно выдохнул. Очень уж непросто сосредоточиться, когда все время хочется гладить взглядом ее изумительные округлости. Ну… Пока только взглядом…

— И что же вы хотите мне сказать? — спросила она.

Я молча повесил на спинку деревянного стула пальто, которое держал в руках. Снова загадочно улыбнулся, сел и положил руки на стол. Ну давай, вдохновение, подсказывай…

Я окинул быстрым взглядом ее рабочий кабинет. Так. За ее спиной на стене висит местный «алтарь» — доска с рядами вбитых гвоздиков, на каждом из которых висит ключ с жестяной бирочкой-номером. На узком промежутке между стендом и стеной — несколько наклеенных на стену черно-белых фотокарточек с чеканными лицами актрис. Поименно я их назвать не мог, но лица знакомые, наверняка видел в фильмах. Странно даже, почему актрисы, а не актеры? Хотя…

— Мой отец хотел, чтобы я поступил в ГИТИС, — доверительно сказал я. — Видите ли, моя внешность, с его точки зрения, идеально подходит для профессии актера. И я даже почти согласился, готовился к экзамену, репетировал. Но однажды поздним вечером услышал, как он разговаривает по телефону. Он тихонько просил кого-то проследить, чтобы меня зачислили на курс, вне зависимости от того, как я прочитаю. Я вспылил. Вы же представляете, как это унизительно — понимать, что твой отец совершенно не верит в то, что у тебя достаточно таланта, чтобы справиться самостоятельно?

Анна Аркадьевна внимала, в глазах ее появилось что-то вроде интереса. Правда пока только дежурного. Давай, мол, предлагай свои цветы, конфеты и что там у тебя еще?

— Так вот, — продолжил я. — Мы повздорили, а потом заключили пари. И теперь я должен ему доказать, что смогу добиться всего сам. Без его высокопоставленных знакомых, без заграничных шмоток, без денег на содержание… Без протекции,