Леопард тенью понесся к берегу.

Что-то огромное двинулась к нему из глубин, встало рядом и поплыло параллельно, не атакуя и не уходя. У щуки особый запах. Ган сразу распознал его и удивился, почему Джуутку-Наен не нападает, как в прошлый раз. Ответа не было. Лишь четкое ощущение – что-то изменилось в этом озере…

«Вита!» – леопард отправил вдаль мысленный зов.

«Я здесь!» – пришел неминуемый отзыв.

Вскоре она появилась. Спокойная и довольная. Умиротворенная. Сложно считать подобные эмоции с птичьей физиономии. Еще и в подводной озерной мути. Ган ощутил их через все ту же связь, что окрепла теперь, превратившись из тонкой хлипенькой ниточки в добротный жгут.

«Джутку-Наен…» – начал Ган.

«Знаю. Рядом, – оборвала Вита. – Не бойся».

«Я не боюсь».

Он действительно не боялся. И сперва-то беспокоился не за себя. А теперь, полностью уверившись, что мрачный подводный сопровождающий не спешит нападать, понял, что поздно уже для тревог и страхов. Тот, кто бесшумно плыл следом, сам боялся…

Они быстро достигли парома. Две головы над водой – огромная и маленькая – всколыхнули отражения ярких свадебных лент.

Ган первым выскользнул из воды. Подпрыгнул зверем и, обернувшись в движении человеком, ухватился руками за борт. Подтянулся, выбрался на палубу.

– Оборачивайся и давай руку, – потянулся к Вите, но та мотнула головой.

– Нет. Найди мне сначала что-нибудь из одежды.

– В плаще моем до каюты дойдешь, а там что-нибудь придумаем…

***

– Итак, начнем сначала. Как ты оказалась за бортом? – прозвучал вопрос.

– Прыгнула за Ринэнэн, – был ответ. Чего уж тут утаивать?

– За невестой Баэза? Понятно. Она сбежала, да?

– Да.

– Утонула? – безразличный, холодный тон.

И гневное, полное ярости и обиды:

– Нет, конечно. Она спаслась. Выплыла на берег и ушла к своим.

– Мне все равно, – отрезал Ган. – А вот жениху все это не понравится.

– Плевать мне, что ему понравится, что нет, – зло буркнула Вита. – Будет предъявлять мне претензии – получит сполна!

– Думаешь, стоит связываться?

– А как же иначе?

– Промолчать и сделать вид, что ничего не произошло, – Ган посмотрел в сторону кормы, Вита отследила этот взгляд.

– Может, ты и прав. Пусть Баэз думает, что утонула его невеста. А я не буду его при случае разубеждать.

– Вот и разобрались. Все это больше не наша проблема. Идем в каюту.

– Идем…

Более всего Вита боялась обнаружить там Данияра. Если она, голая, явится туда в компании Гана, лишних расспросов точно не оберешься. Слава щедрому морю, ведьмачонок все еще праздновал чужую свадьбу – на столах Оржана Баэза хватало еды и выпивки, чтобы удержать его там до следующего дня.

– Подожди тут, – предложил Ган, – а я достану какую-нибудь одежду.

Вита уселась на кровать и, закутавшись в плащ, стала ждать. Леопард вернулся через пару минут, запустив в каюту запах еды и сквозняк, принес с собой залитые вином мужские штаны.

– С кого ты их снял? – усомнилась Вита, принимая «подарок».

– Ни с кого, – успокоил Ган. – Один из гостей жениха облился вином и решил просушить портки на ветру. Надень пока, а там что-нибудь придумаем. У Баэза с собой барахла три телеги – продаст что-нибудь… – Он стянул через голову котту и, сняв нижнюю рубаху, протянул ее Вите. – Штаны и рубашка – лучше, чем ничего.

Вита благодарно кивнула.

Ган предусмотрительно отвернулся, позволяя ей одеться, что, в общем-то не имело уже большого смысла. И все же…

Перед тем, как он натянул котту обратно, Вита успела разглядеть шрамы на его рельефном теле. Но поразили ее не они. Всю скрытую обычно одеждой кожу леопарда покрывали татуировки. На них – сотни, тысячи сплетенных вместе живых существ, соединенных в единый узор. Невероятно четкая, прописанная до непостижимых мелочей картинка. Сложно представить мастера, способного создать такое…

Вита смотрела и не могла оторваться. В какой-то миг она почувствовала, как тот, кто живет в ее голове, тоже смотрит. И улыбается…

Звери.

Они выпускали друг друга из пастей, держали лапами, цепляли хвостами.

Птицы. Рыбы. Гады. Ведомые и неведомые.

И еще…

Еще…

Завороженная, Вита не выдержала. Стеснение, стыд, приличия – все ушло на второй план. Все погасло, сменившись непривычным азартным любопытством и тревожным недоверием к собственным глазам.

Вита приблизилась и коснулась леопардовой спины там, где котта еще не опустилась на положенное место.

– Что это у тебя?

– Где? – Ган дернулся от неожиданного прикосновения, завернул голову через плечо. – Ты про шрамы?

– Нет, – спохватившись, Вита отступила на шаг. Жар прилил к щекам. – Про животных на твоем теле.

– Татуировки? А-а-а, ясно. На них нити Эво – цепи перерождающихся и продолжающих друг друга живых существ.

– Они впечатляют… – Вита потупилась в пол, раздумывая, озвучить ли спутнику нечто важное, что терзало ее с момента побега Баэзовой невесты. – Послушай, Ган, как ты думаешь, чудовища, вроде Джуутку-наен, могут говорить?

– Говорить? – леопард всем корпусом повернулся к собеседнице и, заметив ее смущение, растерялся сам. – Что именно ты имеешь в виду?

Вита выдохнула и выдала как на духу:

– Когда Ринэнэн прыгнула за борт, я бросилась за ней. Мы плыли к берегу, появилась огромная щука и стала говорить со мной…

Не договорила. Воздух кончился. Лишь глаза свои на собеседника подняла, блестящие, бездонные. Они полнились надеждой на понимание. Слабой надеждой…

Ган не разочаровал, да и повода у него такого не было. Он догадался, о чем говорит Вита и успокоил ее:

– Я не поверил бы тебе, если б не знал, что эта рыба плавала рядом с нами и не трогала. Ее что-то сдерживало.

– Наш договор! – обрадовано воскликнула Вита.

Видимо, очень боялась, что спутник ей не поверит. Но он верил.

– И давно это у тебя? Способность беседовать с рыбами?

– Не только с рыбами, Ган. С грилли тоже.

– С грилли? Они же тупые твари?

– Но они говорили со мной! – Тон Виты стал жестким и бескомпромиссным. – Я слышала их, и они слушали меня. А еще… слова. Будто кто-то вложил их в мой рот… «Заклинаю полуденной луною и девою стальною»…

– Похоже на какое-то заклинание, – предположил Ган. – Ты когда-нибудь колдовала?