— Учитывая весь ущерб, который мы, как вид, нанесли ей, я удивлён, что она всё ещё общается с нами, — произнёс я наконец.

— Не особо, ответил сэр Гарет. — Но она захочет поговорить с тобой.

— Она здесь?

— Она навещает нас, — сказал сэр Гарет. — Когда ей захочется. Она всегда интересовалась нами, своим любимыми детьми.

— Особенно, когда она замечает, что мы могли бы сделать больше, чем мы делаем. — сказал сэр Роланд. — Хотя, строго говоря, она не в том положении, чтобы жаловаться… Вам лучше пойти с нами. И в кои-то веки в своей сомнительной жизни сосредоточься на том, чтобы произвести хорошее впечатление. Она уже целую вечность никого не поражала молнией, но нет смысла искушать Судьбу.

Все двенадцать рыцарей сопровождали меня по широким каменным коридорам Замка Инконну. Сэр Гарет и сэр Роланд шли впереди, по одному с каждой стороны от меня, — чтобы я не заблудился. Сэр Гарет продолжал весело болтать, на отвлечённые, нейтральные темы. Сэр Роланд периодически хмыкал, и время от времени я краем глаза ловил на себе его взгляд, словно он всё ещё не мог до конца поверить в происходящее. Меня это не беспокоило. Мне всегда нравилось быть разочарованием для тех, кто наделён властью.

Маленькие победы…

Мы миновали несколько каменных галерей, великолепные зимние сады, удобные места для собраний и наконец, поднялись по длинной винтовой лестнице, которая заканчивалась в круглой каменной комнате, которая, казалось, парила где-то высоко в воздухе. (Поскольку окон по-прежнему не было, можно было только предполагать.) Широкое, просторное помещение, в центре которого возвышался огромный Колодец. (Колодец, в башне. Шесть желаний перед вашим завтраком…)

Помещение добрых шестидесяти футов в диаметре, и пятьдесят футов занимал Колодец. Каменный край был всего в несколько футов высотой, и когда я наклонился вперёд и посмотрел вниз, всё, что я увидел, — это темнота смотрящая на меня. Это напомнило мне оракула, с которым я консультировался в Торговом Центре «Маммона». Вот только здесь, далеко внизу, я отчетливо ощущал запах моря.

Сэр Гарет вежливо, но твёрдо взял меня за руку и оттеснил в сторону. Один из рыцарей снял шлем и подошёл к колодцу. Сэр Гарет прошептал мне на ухо имя рыцаря, — сэр Персифаль. Рыцарь, старик лет восьмидесяти с глубокими морщинами на лице, запавшими глазами, тонкими губами и огромной гривой белоснежных волос с лицом серьёзным, даже мрачным, но взглядом острым и ясным. Сэр Персифаль осторожно опёрся о камень своими старыми, хрупкими, покрытыми печёночными пятнами, но они всё ещё сильными руками.

Я был впечатлён, он мог стоять прямо, неся груз доспеха. С первого взгляда можно было понять: сэр Персифаль всё ещё был рыцарем и воином, старым солдатом в войне, которая никогда не кончиться. И что-то в нём подсказывало, что он всё ещё может быть очень опасным противником, когда того потребует ситуация. Вы не можете стать старым солдатом, не научившись по пути некоторым очень неприятным финтам. Он склонился над колодцем и крикнул в него, и голос его был твёрд и уверен.

— Леди Гея, вас зовет сэр Персиваль из Лондонских рыцарей. Придите и поговорите с нами во имя Артура, ибо носитель Экскалибура пришёл к нам. Джон Тейлор с Тёмной Стороны здесь, и мы все хотели бы поговорить с вами об этом…

Он быстро выпрямился, когда из глубины колодца донёсся громкий, ревущий звук, что-то двигалось к нам, всё быстрее и быстрее, как приближающаяся приливная волна. Я чувствовал давление чего-то большого, слишком большого, чтобы легко вписаться в наш хрупкий материальный Мир. Я огляделся и понял, что все рыцари попятились от колодца, насколько могли, прижавшись стальными спинами к каменной стене. Некоторые даже отступили на лестницу. Я быстро отступил назад и встал в дверном проёме. Я могу уловить намёк, если вы огреете меня им.

А потом из колодца вырвалась струя воды, тёмно-сине-зелёной морской воды, и она разбилась о каменный потолок, прежде чем упасть обратно, как ливень. Капли воды, не причинив вреда, стекали по рыцарским доспехам. Сейчас мне не повезло, но бывают случаи, когда белый плащ кстати. Вода снова упала в Колодец, и когда я вытер влагу с лица, на поверхности воды, наполнявшей Колодец, стояла изящная молодая женщина.

Очень красивая женщина, в длинном тёмном платье с ярко-алым поясом на талии. И нигде на ней не было ни капли воды. Она ослепительно улыбнулась, шагнула вперёд и поставила изящную босую ногу на край колодца. Она протянула мне руку, чтобы я помог ей спуститься. Я машинально взял её за руку и тихо удивился тому, насколько нормальной и человеческой оказалась её рука.

Она была человеком, и она была прекрасна, но она также была намного больше, чем это. Она была Геей. Женское начало Мира. Достаточно оказаться рядом

, чтобы понять это.

Женщина с классическими чертами лица, широкая в кости с великолепной гривой — тёмных, как ночь, волос, тёплыми голубыми глазами и очень красивым ртом. Она улыбнулась мне, и я понял, что всё ещё держу её за руку. Я отдёрнул руку, как будто она раскалилась докрасна, и она снова понимающе улыбнулась. И тут я совершил ошибку, — посмотрел ей в глаза. Её глаза были старыми, древними, намного старше любого живого существа. Рядом с ней я чувствовал себя маленьким и ничтожным, как будто сжался в ничто.

Она отвела взгляд, и момент был нарушен, и я снова смог дышать. Я с трудом сглотнул и успокоился. Я знавал богов и чудовищ на Тёмной Стороне, но никогда ничего подобного ей.

Она была… как мать, которую я никогда не знал, но о которой мечтал. И часть меня задавалась вопросом, могла ли Гея, какой бы старой она ни была, знать мою мать, Лилит. Меня так и подмывало обратиться к дару, отбросить иллюзию и увидеть Гею такой, какая она есть на самом деле, но у меня было больше здравого смысла. Некоторые вещи в этом мире не следует видеть слишком ясно. Мы недостойны.

Рыцари поклонились Гее, и она улыбнулась им.

— Привет, Парни, — В чём дело?

— Леди Гея, — сказал сэр Персиваль. — Вы должны простить нас за то, что мы не подготовились к вашему приходу.

— Зовите меня Гейл, сказала она обыденно, совершенным, чудесным голосом. — Вы прекрасно знаете, что я уже целую вечность не пользуюсь старым именем. И я знаю, что вы парни легко игнорируете все эти формальности, ведь жизнь слишком коротка. Давайте перейдем к делу, — она бросила на меня весёлый взгляд. — Джон, значит ты ожидал чего-то другого?

— Будь я проклят, если знаю, — сказал я, и она рассмеялась. Сэр Персиваль пытался сказать что-то формально приветственное, но она всё ещё смотрела на меня, поэтому я заговорил прямо через него. — Вы действительно олицетворение всего Мира?

— Раньше была, сказала Гейл. — Но всё изменилось, когда появились люди, поэтому я отреклась от престола. Чтобы понять вас, мне пришлось стать подобием человека, одной из вас, жить среди вас. Я оставила большую часть себя дремать и стала Гейл.

— Итак, — сказал я. — Это… понимание Человечества. Как с ним?

— Всё ещё работаю над этим, — ответила Гейл.