И вот она вновь стояла у места, где случилась ее первая стычка с безумным призраком. За безликой дверью скрывался целый мирок, принадлежавший лишь двоим − старухе и ее внуку. И Коре надо было попасть внутрь. Но как?

Она еще никогда не вламывалась в чужие комнаты, не было такой необходимости. Кора прислушалась − продолжаются ли крики? Нет, тихо.

Она дернула ручку, потянула на себя, но дверь не поддалась. Что-то блокировало ее попытки войти. Девушка с силой постучала, одновременно пытаясь уловить малейший звук по ту сторону двери. Никто не ответил.

Оставалось одно. Кора не делала так раньше и не была до конца уверенна в своих силах, но все равно решила попробовать. Она потянулась к замочной скважине. Прижала подушечку большого пальца к отверстию, чувствуя прохладный воздух, струями вырывавшийся наружу. Надавила.

Перед глазами возник механизм замка: куча шестеренок, штифтов и пружин. Но они были как будто нематериальны, их не существовало в том мире, где существовала сама Кора.

Тогда она послала туда мысленный импульс. Палец на скважине начал медленно проворачиваться вбок. Раздался неслышимый уху щелчок, и дверь распахнулась, ослепив девушку белым сиянием, вырвавшимся из заточения.

− Прячься.

Кора открыла глаза.

− Что…

Она лежала на вытертом грязном паркетном полу, а из под стола на нее смотрел худенький мальчик. С прошлой встречи Дима еще сильнее выцвел. Стал похож на кусочек старой газеты.

− Где мы?

Она огляделась по сторонам.

Ее перенесло в чью-то неубранную гостиную. Здесь за окном всегда алело закатное солнце. Сбоку возвышался монструозный старинный буфет, заставленный тарелками и фарфоровыми фигурками поросят в балетных пачках. Один из них смотрел прямо на Кору знакомыми голубыми глазами. Такие же были у Гвидо.

На тумбочке стоял пузатый телевизор, укрытый кружевной салфеткой. Повсюду висели выцветшие портреты. Пока Кора приходила в себя, Дима быстро накинул на уголок между столом и диваном шерстяной плед и переполз туда.

− Прячься, − прошептал он одними губами. − Или она тебя найдет, − и закрылся.

Кора ощутила, что рядом есть кто-то еще. Если не в соседней комнате, то ближайшей плоскости − со злостью шаркает ногами, ругается под нос. Рыскает.

Она подползла к убежищу Димы и пролезла под импровизированным пологом. Внутри закутка было тесно. Мальчик дрожал, его серое лицо было крапчатым из-за пробивающегося сквозь дырки пледа солнечного света.

− Как ты сюда зашла? Это наш дом, не твой.

− Я смотрительница общежития, − повторила Кора, хмурясь. − Мне положено попадать туда, где я нужна.

− Зря. Баба только сильнее разозлиться, будет кричать и… вразумлять, − Он потер щеку. Этот жест вызвал в душе Коры бурю эмоций.

− Она ударила тебя? Опять?

− Не кричи. Ты выдашь мое пиратское логово.

− Хорошо-хорошо, но ты должен рассказать мне, почему твоя бабушка злится? Что с вами случилось?

Казалось, Дима не хочет отвечать на ее вопросы. Он тоскливо пожевал губы, посмотрел сквозь прорехи наружу. Поежился.

− Ничего. С нами ничего не случилось. Она всегда такая. Говорит, мы в опасности: за нами следят соседи и правительство, и они постоянно хотят причинить нам вред.

− Она объяснила, почему?

− Мы особенные, − прошептал он.

− Ладно, я поняла, − Кора кивнула. − Последний вопрос: где твои родители, твои мама и папа? Они еще живы?

− Всегда были только мы с бабой.

Дима осекся.

Что-то изменилось. Они были в гостиной не одни. Затаив дыхание, девушка и мальчик прислушались к нарастающему шарканью. Старуха приближалась, подволакивая одну из ног. Она то бормотала себе под нос, то начинала жутко кашлять. Этот звук терзал барабанные перепонки.

Потом Кора увидела, что столб света, в котором танцевали золотистые пылинки, разделил сгорбленный силуэт. Старуха явилась.

Сегодня она выглядела еще более мерзко; точно существо, которому надоело таиться за стенкой шкафа, и оно наконец решило выползти. Волосы неопрятными сосульками обрамляли высушенную голову, а ввалившиеся темные глаза двигались по совсем уж странной траектории. Будто независимо друг от друга.

Узловатыми пальцами она стала перебирать безделушки на полках. В тонком горле тем временем что-то щелкало и хрипело: «Гхсссс, гхыыссс».

«Ей же не нужно дышать, − ужаснулась Кора, − так почему она издает такие звуки?»

− Где же этот дурной мальчишка? − пробормотала старуха вслух.

Дима вжался в стенку.

− Паразит неблагодарный, опять прячется… никакой благодарности за годы заботы и воспитания. Все здоровье мне угробил, кха-кха…

Ее голос звучал так недовольно и обиженно, что Кора не утерпела. Какая же глупость! Она − взрослый дееспособный человек, а прячется за кроватью вместе с маленьким ребенком.

Она потянулась, чтобы выйти из укрытия, но Дима схватил ее за руку.

− Не надо, − прошептал он. − Убьет.

Кора покачала головой. Обычный призрак не мог причинить вред смотрителю, только напугать или несильно ранить. На крайний случай у нее с собой была припасена солонка и кулон-харысхал − гарантированный способ унять даже самого буйного духа.

И тут с них плед сдернули.

Старуха с ужасом уставилась на две съежившиеся фигуры, прятавшиеся в закутке.

− Уже в доме, − прохрипела она. − Я знала, знала… пришли за Димой, за внуком моим…

− Все не так, − воскликнула Кора, вскакивая на ноги. − Послушайте, я могу помочь, только выслушайте меня!

− А-а-а-а-а-а!

Старуха завыла и принялась яростно выдирать себе волосы. На ее губах возникла пена.

− Уже в доме, в моем доме-е!

− Баба, не надо! − Дима бросился к ней, пытаясь остановить самоистязание. Старуха отбросила внука в сторону, как пушинку, и кинулась к Коре. Скрюченные пальцы с обломками ногтей скользнули в опасной близости от девичьего лица.

− Убью!

Кора увернулась, отбежала и вытащила из-за пазухи пушистый харысхал. Выставив его перед собой, скороговоркой произнесла:

− Я просто хочу помочь. Вы, похоже, не понимаете, где находитесь. Это общежитие призраков, понимаете? Вы умерли! Если вы это не осознаете, то так и останетесь здесь заперты! Навечно!

− Баб Валь, она права, − расплакался Дима.