«По мою душу… – мысленно фыркнул я. – Сейчас оглядится, увидит, что в зале мест нет, затем выйдет на веранду и поинтересуется, жду я кого-нибудь или как…»

Она действительно огляделась, увидела, что мест нет, вышла на веранду, посмотрела вправо-влево, скользнула взглядом по свободному креслу передо мной и… двинулась к выходу. То есть не изобразила, что колеблется, а решительно устремилась к двери.

На ногах я оказался раньше, чем понял, что мое предсказание не сбылось.

– Девушка, не торопитесь уходить! Если вы настроились позавтракать именно в этом ресторанчике, то почему бы не присесть за мой столик?

Богиня остановилась, развернулась на месте, оглядела меня с ног до головы, зачем-то задержала взгляд на предплечьях и заколебалась.

– Я один и никого не жду. Если вы не жаждете общения, доставать не буду.

Густые, аккуратно накрашенные ресницы дрогнули и чуть-чуть опустились, не взгляд, а ощущение взгляда скользнуло по моей шее и плечам, а между бровей красавицы на мгновение нарисовалась вертикальная складка.

– Девушка, я ни в коем случае не настаиваю. Просто буквально пять минут назад я сам искал свободное место. И успел прочувствовать всю горечь рухнувших надежд…

– Поэтично… – оглядев меня снова, с легким удивлением в голосе заключила она. – И, пожалуй, убедительно…

Низкий, грудной голос, чем-то похожий на голос Дайаны, резанул по нервам и на миг заставил пожалеть о дурацком порыве. Тем не менее отодвинуть кресло я все-таки догадался.

Девушка села. Настолько пластично и сексуально, что боль куда-то сдуло. А я завис, как неоткалиброванный блок наводки РСЗУ. И на заданный вопрос среагировал с некоторой задержкой.

– Вы, наверное, военный?

– Э-э-э… да! Мастер-сержант морской пехоты Роберт Рид. Можно просто Робби.

– Элизабет Торндайк. Можно просто Лиз… – с непонятной горечью в голосе представилась она. Потом грустно улыбнулась и добавила: – Я врач. До смерти устала от проблем, поэтому сбежала с работы и решила где-нибудь забыться. А вы?

– Я в отпуске. Только устал не от проблем, а от службы.

– А почему вы один? – коснувшись пальчиком с идеальным маникюром сенсора вызова официанта и тряхнув роскошной шевелюрой так, будто на что-то решилась, спросила она. После чего попробовала пошутить: – Мне почему-то казалось, что бравые морпехи ходят только повзводно, а питаются исключительно в заведениях типа «Пьяной акулы» или «Сломанного якоря».

Я пожал плечами:

– Вы жертва стереотипов. Да и я, собственно, тоже. Ведь еще пять минут назад я был убежден, что богини красоты на землю, в принципе, не спускаются. А если и спускаются, то осчастливливают возможностью себя лицезреть исключительно посетителей элитных ресторанов. Таких как «Петерман» или «Альпийская роза»…

Глаза мисс Торндайк заискрились сдерживаемым смехом:

– Ну, вы и льсте-е-ец! Пожалуй, я начинаю вас бояться!

– Бояться? Почему?

– Ну, как вам сказать? Большинство по-настоящему сильных мужчин интеллектом как-то не блещет. А по-настоящему умные почему-то занимаются собой не слишком регулярно и в результате радуют женщин раз в три-пять лет. То есть в первый месяц после очередного посещения клиники косметической хирургии.

– Ну, и кто из нас льстец? – поинтересовался я, а затем «растерянно» сглотнул: – Или вы хотите сказать, что мне, как просто сильному, пора вставать и откланиваться?

Элизабет расхохоталась:

– Два – один в вашу пользу!

– Сдаетесь?

– Что, вот так сразу?

К моему искреннему удивлению, начавшаяся пикировка с мисс Торндайк не вызвала во мне и тени неприятия. Наоборот, почувствовав, что процессом наслаждается и она, я вдруг ощутил азарт:

– А как надо?

– Вообще или лично мне?

– Вы считаете, что в ВАШЕМ присутствии меня могут интересовать принципы или мнение представительниц слабого пола, не заслуживающих статуса небожительниц?

– А в мое отсутствие что, может?

– Вы уже начинаете ревновать?!

– Вы не будете против, если мы на минуточку прервемся? – дотронувшись до моего запястья, вдруг спросила Лиз. – А то официант заждался. Да и вы, наверное, голодны.

Честно говоря, я был против. Но парня, тактично застывшего метрах в десяти, все-таки подозвал и предложил Элизабет заказывать первой.

Мисс Торндайк умудрилась отстреляться меньше чем за минуту: четко, не колеблясь и не заглядывая в меню, озвучила названия блюд, затем поинтересовалась, есть ли в наличии «Токайское» девяносто третьего, и откинулась на спинку кресла.

Я побил ее рекорд. Секунд на десять. Просто решил ограничиться двойной порцией свинины в кисло-сладком соусе, копчеными свиными ушками и вишневым соком.

– Не пьете? – спросила Элизабет, когда парень исчез. – Или так хорошо отметили начало отпуска с сослуживцами?

– Куда мне еще? Я уже пьян без всякого вина! – улыбнулся я.

– А если серьезно?

– Если серьезно, то сегодня я планировал посетить парк развлечений «EX-Stream», а там нужна трезвая голова.

– Планировали или посетите? – не очень понятно уточнила девушка.

Я нахмурился, перебрал в голове десяток вариантов мотивов, которые могли бы сподобить ее на этот вопрос, а потом рассмеялся:

– Лиз, я не из тех мужчин, которые ограничиваются одним лишь планированием, дабы была возможность озвучить свои намерения. Если есть желание, можете убедиться лично. После того как мы поедим…

Парк развлечений «EX-Stream», что-то вроде Мекки для любителей экстремального спорта, раскинулся на берегу моря в двенадцати километрах от шестого транспортного полукольца. Огромная территория, размером с небольшой город, была исчерчена линиями наземного метро. А каждый из трехсот семидесяти шести аттракционов окружен десятками смотровых трибун, целыми гроздьями ресторанов, мини-отелей и офисов букмекерских контор, боксами для техники, вспомогательными помещениями и т. д. Единственное, чего там не было, это стоянок для личного транспорта: те, кто прилетал в «EX-Stream» своим ходом, оставляли флаера на перехватывающих паркингах, а дальше выбирали средства передвижения по своему карману. Впрочем, на мой взгляд, особой разницы, на чем передвигаться, тут не было – что пятидесятиместный вагон надземки, что семейный «Family», что двухместный «Tulip» управлялись одной и той же местной СУВД.

Я взял «Тюльпан». Но не для того, чтобы выпендриться, а из чувства самосохранения: перед тем как вылететь из отеля, Элизабет убежала переодеваться. И переоделась. «Во что-нибудь», как выразилась она, «поудобнее». Безусловно, отрываться в парке развлечений в легких спортивных тапочках, коротких шортах и плотном топе было в разы удобнее, чем в летнем платье. Но полупрозрачный верх, по последней моде демонстрирующий всем и каждому правую грудь во всей ее красоте, да «стеклянные» врезки нижней части комплекта, позволяющие любоваться… хм… толком ничего не прикрывающие, действовали на всех окружающих мужчин как красная тряпка на быка. И мне совершенно не улыбалось выяснять отношения со всеми желающими к ней подкатить.