И этот режим возвращается к людям преклонного возраста, для которых характерен сон, перемежающийся периодами покоя. Возможно, с годами просто труднее противостоять природе, отсюда и тяга к дремоте.

Томас Вер пришел к выводу, что современное представление о 8-часовой норме беспробудного сна – миф. Для организма куда естественнее физиологичный прерывистый сон. Так появилась современная теория сегментированного или двухфазного сна, которая находит все больше подтверждений. Привычка просыпаться посреди ночи – физиологическая особенность людей. Приблизительно через 2 часа после заката начинается 1-й 4-часовой сон. Затем идет период полудремы, когда человек находится в расслабленном состоянии и делается легковнушаемым. В этот промежуток времени люди раньше вели неспешные беседы, молились, читали, словом, спокойно отдыхали, размышляя о происшедшем за день. Оптинские старцы недаром называли засыпание «тонким сном», когда можно решить многие эмоциональные проблемы и задачи самосовершенствования.

Привычка после паузы переходить к утреннему сну – древнейший инстинкт человека, дань биологической природе ритма жизни. 2-й за ночь сон достался нам в наследство от далеких предков. Это было связано с тем, что раньше поутру, с восходом солнца, человек должен был идти на охоту. Ведь освещение жилища, даже богатого, с помощью свечей было слишком разорительной роскошью.

Такой режим начал складываться с XVII века. И уже через 200 лет, с появлением уличного освещения и доступностью искусственного света в домах, ночь утратила свое былое предназначение. Сначала от «порционного» сна отказались высшие слои горожан Европы, а потом и все западное общество стало пренебрегать двухфазным сном. Тратить время на «бессмысленное» провождение в постели с ускорением темпа жизни стало казаться нерациональным и вредным. К концу XVII века освещение обрели 50 городов Европы. С воцарением торжества электрического света исконные законы природы постепенно сошли на нет, а 8-часовая норма сна закрепилась в сознании общества и обрела законный статус вопреки заветам наших пращуров.

Из-за искусственного освещения и возможности заниматься чем-то после захода солнца спим мы теперь примерно на 1,5 часа меньше, чем наши предки 100 лет назад. Пытаясь как-то компенсировать эту нехватку сна, человек кое-как приноровился за 300 лет к спрессованному в 1 блок ночному отдыху. И все же генетическая память о «порционном» сне прорывается в нашу действительность. Может, нынешняя «эпидемия бессонницы» как раз и объясняется нежеланием уважать собственную биологическую природу? Мы впадаем в панику, стоит нарушить принятое за аксиому правило беспрерывного сна. Опасное нездоровье мерещится, стоит ночью открыть глаза. Вместо мечтаний, отдыха и расслабляющего «ничегонеделания», на которые обычно не остается времени днем, человек изводит себя, поддаваясь тревожности, депрессии, стрессу или алкоголизму.

Однако следы естественного режима сна и бодрствования кое-где обнаруживаются в сегодняшней бытовой практике. Свои модели сна в культуре разных народов нашлись не только у далеких от цивилизации первобытных народов Новой Гвинеи или острова Бали, где человеку противопоказано спать одному, без защиты соплеменников. В Бразилии, например, никто не загоняет детей на боковую в определенное время, их преспокойно укладывают где попало среди веселой шумной вечеринки, заметив, что у отпрыска слипаются глаза. Дети участвуют и во множестве ночных религиозных обрядов в разных странах.

В Испании, как известно, от недосыпа спасаются с помощью сиесты. И некоторые исследования свидетельствуют о том, что люди, отдыхающие днем, работают более продуктивно. А многие врачи-психиатры отмечают, что если им удается убедить своих подопечных в том, что ночные «бессонные окна» естественны для человека, то проблемы с расстройством ночного режима у людей исчезают. Может, хорошо забытый, старый сегментированный двухфазный сон и есть новое правильное решение для победы над стойким заблуждением?

Список патологий в последнее время пополнился и так называемой нарколепсией – необычным состоянием организма с внезапными приступами сонливости, которые могут привести к внезапному засыпанию и мгновенной потере тонуса мышц. Приступу может предшествовать однообразная монотонная работа в сидячем положении, например, за рулем или во время заседания. Иногда эти приступы могут быть вызваны смехом или гневом, физическими усилиями, возбуждением, половым актом, страхом, смущением. У некоторых возникает даже паралич, который длится менее минуты, но человек за это время способен упасть или уронить предмет, который держал в руках. При этом сознание сохраняется, а способность двигаться утрачивается.

И какое-то время он находится в малоприятном состоянии – вроде бы проснулся, но к действиям не готов, потому что временно потерян мышечный тонус, как во время фазы быстрого сна. Профессор Миннесотского центра расстройств сна в Миннеаполисе Марк Маховальд объясняет такое состояние вторжением катаплексии (утраты мышечного тонуса) в бодрствование, поскольку четких границ между сном и не сном нет.

Нередко у больных нарколепсией случаются сноподобные переживания при переходе от бодрствования ко сну – слуховые или зрительные галлюцинации или иллюзии, которые периодически возникают на протяжении нескольких лет. Расстройство обычно начинается в подростковом возрасте (после 15 лет) или в молодости и носит хронический характер.

Причины нарколепсии неизвестны, но заболевание нередко наблюдается у членов одной семьи, то есть предположительно носит генетический характер. Сон есть, но с недостатком отдельных фаз. Так, если фаза «быстрых движений глаз» (БДГ-фаза) появляется уже через 10–15 минут после начала сна – это служит диагностическим признаком нарколепсии.

Истоки бессонницы, мучающей миллионы людей, кроются преимущественно в эмоциональном дискомфорте. Среди основных причин инсомнии чаще всего называют стрессы и неврозы, от которых страдают в основном женщины и люди старше 50 лет. В группе нервно-психических заболеваний бессонницей сопровождаются почти все недуги.

Неврозы, в частности, на 90 % протекают с нарушениями сна.

Нередко врача донимают пациенты с болезнью цивилизации – кардионеврозом. Сердечников и так хватает, а тут пристают «несерьезные» жалобщики с «болезнью воображения». Их, видите ли, мучают неприятные ощущения, изнуряя своей непонятностью. Причем причиной может стать, например, такая мелочь, как брошенное вскользь замечание медсестры по поводу кардиограммы, якобы 1 зубчик которой загнут «не в ту сторону». И никакие исследования и уговоры врача, что сердце здоровое, а есть лишь невротическое впечатление, повлиять на мнительного больного не могут. Он «зациклился» на своем «несчастье», убежден, что медики не могут поставить правильный диагноз. Поэтому бедняга не спит, боится, что во сне остановится сердце, постоянно вызывает «Скорую помощь» и просит сделать новую кардиограмму. В основе такого «сдвига» тревожно-мнительной личности, постоянно ищущей у себя болезни, лежит тяжелая психотравма, глубокий внутриличностный конфликт. А долгое «увлечение» своим несчастьем играет пагубную роль. Кардионевроз в подобных ситуациях приводит к настоящей стенокардии, приступам опасных аритмий и недостаточности кровообращения. Хронический стресс ощутимо бьет по слабому звену в организме, каковым чаще всего и бывает сердце. К сожалению, неврозы навязчивых состояний в последнее время нередко служат причиной расстройства сна. И если мужчины «сбивают» бессонницу алкоголем, то женщины уходят в невроз, вместо того чтобы взять себя в руки и не поддаваться беспочвенным страхам.