главврача, ее познания были невероятно широки, а талант в медниндзюцу не знал таковых прежде. Даже ее дедушка – Хаширама Сенджу, имеющий невероятную естественную регенерацию и чудовищную жизненную энергию в чакре не мог потягаться с ней в умении проводить сложные операции на кейракукей. В этом она превзошла своего предка.

— Какие люди, Цунаде-химе.

Низкий, охрипший, шипящий голос, сочившийся ядом. Услышав его, Цунаде хотела думать, что ей мерещится. Больше семнадцати лет она не видела этого человека с тех пор, как покинула Коноху. Ее бывший друг, скользкий парень с очень неприятной личностью и страшной тягой ко всему запретному. Подняв свой помутненный взгляд, она встретилась с желтыми, змеиными глазами.

Цунаде моментально вспыхнула гневом, при виде преступника, что столь нагло обошелся с памятью о Первом Хокаге. Она была наслышана об эксперименте этого недоученого. Пиала в ее руках превратилась в мелкую крошку, ибо женщина сжала руку свою настолько, что грубая керамика не то что в осколки, она перетерлась в пыль. Но Сенджу быстро пришло в приподнятой настроение, стоило ей изучить внешний вид своего собеседника.

Начиная с повисших плетьми руками, забинтованными так плотно, что и маленького участка кожи не было видно. Заканчивая самим выражением лица Орочимару. Его желтые глаза лучились невероятной злобой. Белок был покрыт плотной алой сеткой выступивших капилляров. Его змеиной зрачок сужен до состояния тонкой щелки, в отличии от нормального состояния. На висках белокожего пульсировали вены, а на лбу Змея то и дело выступали капельки пота, скатывающиеся по вискам и шее.

— Зачем пришел?

Грубый вопрос Цунаде был полон недовольных ноток. Она не желала смеяться над ним, но и не сочувствовала Орочимару. Даже при том, что его преступления были чудовищны, она не имела к этому никакого отношения. Охотиться за головой бывшего друга, чтобы получить награду – она считала скотством. Опороченная могила Первого Хокаге, конечно, била по ней, но все же Цунаде имела циничное понятие между важностью живого и мертвого. Десятикратно разложившийся труп ее дедушки не стоил практически ничего.

— Мне нужны твои навыки.

Змей не просто не умел просить помощи, он не желал этого делать. А в нынешнем ментальном состоянии он вообще походил на оживший труп. Раздражаемый от мелкой пряди своих же волос, попавших в его поле зрения, от короткой вспышки боли, от слишком яркого солнца или слишком темной ночи. Орочимару оскалил зубы, готовый выложить свой козырь.

— Боже-боже, простите за мое вторжение. Разрешите присоединиться?

Мягкий баритон, искаженный механическим эффектом динамиком, заставил Цунаде немного напугаться и быстро найти его обладателя. Фигура в плотном черном плаще с покатым металлическим шлемом на голове и странной светящейся вертикальной полосой. В образе этого мужчины все было не так. Начиная с того, какая у него была аура, заканчивая тем, как выглядел он внешне и его манерами. Сенджу внутренне забеспокоилась, уловив злобную усмешку в желтых глазах Орочимару, направленных на этого незваного гостя.

Темная Заря 68

— Боже-боже, простите мою грубость. Разрешите присоединиться к столь интересной беседе?

При виде Роан, глаза змея опасно сузились, но чрезмерно довольно сверкнули клокочущим внутри безумием. Цунаде заметно напряглась при виде этой фигуры. Пусть движения, жестикуляция, манера поведения не предвещали ничего плохого, но по опыту она сама знала, что и Орочимару не всегда смотрел на людей, как на материал и разговаривал с ними с позиции Бога.

— Какое приятное с-с-стечение обс-стоятельств, Наруто-чан. Конечно. Прис-соединяйся.

Орочимару растянул губы в довольной ухмылке. Имя этого персонажа ни о чем Цунаде не говорила, но вот реакция санина её немного ошеломила, заставив вновь насильно протрезветь. За годы совместной работы принцесса слизней не научилась его понимать, да и не желала вообще это делать, но она научилась отслеживать его эмоции. Интерес, смешанный с напряженной осторожностью. Сенджу передернуло от ощущения того, что шиноби, способный тягаться с санинами находится так близко, да к тому же предосудительно являющийся пособником Орочимару.

— Цунаде-сама, приятно познакомиться. Мое имя Узумаки Наруто, может быть оно пока вам ни о чем не говорит, но думаю, что в скором времени вы все узнаете.

Фигура в черной броне сделала элегантный поклон, состоящий из шага назад левой ноги, приложенной к груди правой руки и оттянутого подола плаща левой рукой. Казалось бы, что оппонент проявляет уважение, но от его манер бросало в дрожь. Скрытая чакра этого человека не фонила, но и не имела следов «особого» сокрытия. Цунаде сетовала на свои слабые сенсорные способности, даже находясь на расстоянии нескольких вытянутых рук, она не могла нормальной проанализировать ауру противника.

Роан села рядом с Орочимару, ее скрытое маской лицо смотрело прямо на Сенджу и казалось, что все внимание было сосредоточено на Химе разрушенного клана, но на самом деле Бланш усиленно рассматривала руки змеиного санина. Тело шиноби в равномерной пропорции было наполнено энергией. Так было у Кабуто, Цунаде, Шизуне и даже Тонтон, что являлся ниндзя-зверем. Но вот у Орочимару руки были полностью пусты. Линия, где начиналась преграда, не дающий его чакре проникнуть в руки была очень резкой, словно платина не дающая воде идти по ее каналу.

Занятное зрелище.

Пока Роан сидела в ожидании, рассматривая руки змея, Кабуто, как самый ушлый человек, не стал ожидать пока Орочимару перешагнет свою гордость. Молодой шпион коснулся своих очков, опуская немного голову. Якуши не улыбался и был предельно серьезен, выказывая тем самым уважение к Неудачнице.

— Цунаде-сама, извините нас за столь нежданный визит. Прошу простить мою грубость, но не могли бы вы вылечить руки Господина Орочимару. С этим справитесь только вы.

Кабуто под конец речи еще раз блеснул очками, переводя свой взгляд с нахмурившейся Сенджу на разозленную брюнетку, что сжимала в руках свинью. Шизуне нисколечко не скрывала свои эмоции, искренне злясь, одаривая троих человек презрительным злобным взглядом, полным ненависти.

— Ты предал деревню. Ты выкопал моего деда. Измывался над его генами. Убивал наших товарищей ради своих экспериментов. И после всего этого ты смеешь просить у меня помощи!

С каждым сказанным предложением лицо Сенджу темнело от злости. Ее вены на висках и шее начинали пульсировать, а кулаки неистово сжимались в чудовищной силе.

— Да я лучше убью тебя!

Вскочив со своего места, Цунаде разбила ударом стол, подняв гомон в пабе. Ее силы хватило, чтобы широкая деревянная столешница в одночасье превратилась в щепки. Но не