Райли ничего не ответила. Как бы отреагировал Маккьюн, если бы она сказала ему правду: что она просто слушает внутренний голос?

А Криваро тем временем присел на корточки рядом с качелями. Он достал из кармана фонарик и стал светить им на землю. Изучив место, он сказал:

– Маккьюн, Суинни, взгляните сюда.

Райли и Маккьюн присели рядом с ним.

Криваро высветил фонариком то, чего Райли не заметила раньше: в одном месте трава была вскопана, как будто кто-то тащил что-то от качелей.

«Не что-то, – подумала она. – А кого-то. Марго Бёрч».

Криваро посмотрел на Маккьюна и сказал:

– Суинни права. Девочку похитили прямо отсюда.

Криваро указал в темноту между двумя домами.

– Должно быть он протащил её туда, к своей машине.

У Маккьюна от удивления отпала челюсть.

Криваро встал на ноги и сказал:

– Маккьюн, звоните криминалистам, пусть сейчас же отправляют сюда команду и оцепят место. Пусть проверят район сейчас, а завтра утром ещё раз тщательно прочешут его.

Маккьюн достал мобильник и сразу принялся звонить. Криваро пошёл в дом, чтобы сообщить Льюису о том, что скоро приедут криминалисты.

Маккьюн ещё говорил по телефону, когда вернулся Криваро. Он сказал Райли:

– А теперь расскажи, что ты только что почувствовала.

Райли рассказала ему всё, начиная с того, как она была в спальне и увидела качели из окна, а потом, выйдя на улицу, почувствовала убийцу.

К тому времени, когда она договорила, Криваро был глубоко погружён в раздумья. Он молчал. Райли очень хотелось, чтобы он сказал ей хоть слово.

«Отличная работа» меня бы устроило.

Тут Маккьюн договорил по телефону и подошёл к ним.

– Криминалисты вот-вот приедут. Я узнал новости об обыске в квартире Грегори Уэрца. Они нашли кое-что под холодильником – план банка и несколько записок от руки. Этот человек планировал вооружённое ограбление.

– Вот те на! – воскликнул Криваро.

– И это ещё не всё, – продолжал Маккьюн. – Там был список имён и номеров телефонов – всего четыре.

– Сообщники, – определил Криваро, почесав подбородок. – Так вот для чего пять украденных масок монстров. Уэрц и его банда собирались использовать их для маскировки во время ограбления.

Внезапно для Райли всё прояснилось – всё, что не давало ей покоя после разговора с мужем Джанет Дэвис и допроса Грегори Уэрца.

Она вспомнила, каким уверенным был Уэрц вплоть до того момента, когда Маккьюн спросил предложенный Райли вопрос: «Для кого вы украли маски?»

Тогда Уэрц заволновался и встревожился.

И у него были на то причины.

До того момента Маккьюн допрашивал его о двух убийствах, о которых он не имел ни малейшего понятия. Но этим вопросом он дал Уэрцу повод подозревать, что Маккьюн узнал о его планах на ограбление.

Ещё Райли поняла, почему Джанет Дэвис «обратила в шутку» приставания Уэрца.

Она не боялась его.

У неё не было причин его бояться.

Райли удивилась, когда Маккьюн сказал:

– Так значит Уэрц всё-таки виновен.

– Возможно, – сказал Криваро.

Райли помедлила мгновение, опасаясь, что её вопрос прозвучит глупо, но всё же задала его:

– Я не уверена, что поняла. Мы знаем, что Уэрц замышлял ограбление. Как это делает его виновным в совершении ещё и двух убийств?

Маккьюн сердито зыркнул на неё и сказал:

– Мы знаем, что он преступник. Это серьёзно повышает вероятность того, что он совершил убийства. Как по мне, тут дело ясное. Я уверен, что мы наткнулись на него неслучайно.

Райли была в недоумении. Её инстинкты говорили ей ровно противоположное.

Может, она придумывает?

Криваро ничего не говорил, продолжая осматривать задний двор.

Интересно, а он согласен с Маккьюном?

Хотелось бы ей, чтобы он сказал хоть слово.

Вскоре прибыли криминалисты и стали работать, выслушав инструкции Криваро. Они достали ленту, чтобы оцепить место и зафиксировать всё, что смогут найти с фонариками. Пара членов команды прождут здесь всю ночь до утра, следя за тем, чтобы сюда никто не зашёл. Завтра утром они проведут более тщательный обыск.

Команда начала работать, а Криваро спросил Маккьюна и Райли:

– Есть предложения о том, что делать дальше?

Маккьюн сказал:

– Я думаю, можно закончить на сегодня. Криминалисты дальше справятся сами.

Райли придержала язык, но слова всё же вырвались у неё:

– Минутку. Мы ещё не были там, где нашли первую жертву – за кинотеатром. Можно съездить туда.

– Сейчас? – усмехнулся Маккьюн. – Уже не видно ни черта.

Райли не знала, что ему ответить.

«Кажется, идея в самом деле не очень», – подумала она.

Маккьюн погладил папку, которая была у него в руках, и добавил:

– К тому же у меня есть фотографии и информация от местных копов, которые были на месте преступления. Тут всё, что нам нужно знать, особенно сейчас, когда подозреваемый уже арестован. Думаю, что дело можно считать почти раскрытым. Можно переходить к другим делам.

Криваро уставился на Маккьюна, с сарказмом произнеся:

– Ваш «стопроцентный» подозреваемый молчит как рыба. А это значит, что нам нужны улики, чтобы состряпать против него дело об убийстве. Наша работа ещё не закончена.

Криваро помедлил, а потом сказал:

– Поедем к кинотеатру.

Райли и два агента вернулись в дом. Льюис Бёрч сидел и смотрел на руки, лежащие у него на коленях. Роберта Бёрч вернулась из спальни и теперь сидела рядом с мужем. Она с тоской в глазах посмотрела на агентов.

– Со двора? – прошептала она. – Он похитил её прямо со двора?

– Мы должны это выяснить, – сказал Криваро. – Поэтому мы и вызвали сюда команду.

Он поблагодарил убитых горем родителей за сотрудничество, и агенты вышли из дома.

Пока Криваро вёл машину обратно на северо-запад Вашингтона, Маккьюн листал информацию из папки. Он сказал:

– Театр Карпи – это небольшой артахаусный кинотеатр, специализирующийся на классических фильмах.

Криваро спросил:

– В отчёте сказано, какой фильм шёл в тот момент, когда нашли тело?

– Да, – ответил Маккьюн. – Одна очень старая лента под названием «Уродцы».

Криваро простонал.

– Боже, я видел его в детстве. Потом неделю снились кошмары. Это ужастик 1932 года, который сочли настолько страшным, что едва допустили в прокат, а в некоторых местах и вовсе запретили – например, в Англии. Он всё ещё считается одним из самых шокирующих фильмов, когда-либо снятых.