Фермерша всячески обласкала Макси, рассказала ей несколько жутких историй о трудностях родов, особенно для такой крохотули, как она, положила ей в мешок еды на дорогу и предупредила, чтобы она была осторожна, если хочет родить здорового ребенка. Когда они уходили, миссис Гаррисон помахала рукой им вслед, а два мастиффа проводили до границ хозяйских владений и с явной неохотой остались там, подчиняясь хозяйскому окрику.

Подождав, пока фермер уже не мог ее услышать, Макси спросила ледяным тоном:

— Вам никогда не бывает стыдно, лорд Роберт?

— А чего я должен стыдиться? — с невинным видом осведомился тот.

Макси бросила на него презрительный взгляд.

— Вы совершенно пренебрегаете правдой.

— Напротив, я ее очень ценю, потому и использую чрезвычайно бережливо.

— Робин! — угрожающе воскликнула Макси.

— Наши хозяева сделали доброе дело. Мы отлично позавтракали, собаки нашли себе друга, а у миссис Гаррисон пошли часы. Что во всем этом плохого?

— Но разве можно так врать? — беспомощно сказала Макси.

— Не так уж я много наврал. Я действительно был на полуострове и действительно однажды встретился с сэром Джоном Мором. Я же не говорил им, что служил у него или был его близким другом. — Робин изобразил на лице заботу. — Я знаю, отчего вы не в духе. Это ипохондрия от беременности.

— Вы просто… невозможный человек! — полусердясь, полусмеясь, воскликнула Макси. — Как вы смели ему сказать, что я ваша беременная жена?

Робин задумчиво посмотрел на нее.

— Тут я и впрямь солгал, но, если хотите, эту ложь можно легко привести в соответствие с действительностью — хотя бы отчасти.

Макси сердито фыркнула и отошла на край дороги, чтобы пропустить повозку.

— Много мне делали гнусных предложений, но вы ухитрились сделать это в наименее лестной форме. Даже если бы я в принципе не возражала — а я возражаю, беременной женщине совсем несподручно бродить по дорогам Англии.

— Я-то имел в виду другую сторону дела. Но тогда нам придется повернуть на север и отправиться в Гретну-Грин[7], поскольку мы слишком далеко от Доктора Коммонз[8].

Даже будучи американкой, Макси знала, что речь идет о разрешении на брак.

— Вас совсем уже заносит, лорд Роберт, — сердито ответила она. — Вот возьму и соглашусь на ваше идиотское предложение. Свяжу вас по рукам и ногам на всю жизнь.

— Могу себе представить и более ужасную участь.

Макси остановилась как вкопанная и посмотрела на Робина. Иллюзорное чувство близости, которое возникло прошлым вечером, давно исчезло, и перед ней опять был блистательный и загадочный Робин. Но в глубине его синих глаз таилось нечто серьезное. Макси вдруг подумала, что, если она согласится, он спокойно повернет на север, отправится с ней в Гретну-Грин и там на ней женится.

— С чего вам вздумалось предложить такое, Робин? — тихо спросила она.

— Не знаю, — честно признался он. — Просто показалось, что это не такая уж плохая мысль.

Обаятельный прощелыга — и надо же было такому попасться ей на пути! Больше всего Макси поразило то, что и ей самой эта мысль казалась не такой уж плохой. Конечно, Робин не способен заняться трудом, за который бы ему платили деньги; конечно, его словам и поступкам нельзя верить, но он добр, остроумен и до того обаятелен, что, если бы Макси дала себе волю, она прилипла бы к нему, как горчичник.

Но нельзя забывать, что он прощелыга. Если она когда-нибудь и выйдет замуж, то только за человека, который сможет обеспечить ей крышу над головой. Она оторвала взор от смутивших ее голубых глаз и пошла дальше.

— Надо полагать, что у вас в Европе уже есть несколько жен, так что одной больше, одной меньше — не составляет для вас разницы. Но я не хочу затеряться в толпе, так что вынуждена отклонить ваше лестное предложение.

— Нет, жен у меня нет. Как вы могли заметить, я не умею делать предложение. За всю жизнь я только однажды…

Робин замолчал на полуслове.

— Ну и что произошло? — спросила Макси.

— Разумеется, я получил отказ. Это была умная женщина, немного похожая на вас. — Робин улыбнулся. — Но на женщине, которая была бы столь опрометчива, что приняла бы мое предложение, я бы, наверное, не женился.

Он опять отгородился от нее непроницаемой стеной юмора, но Макси поняла, что за шутливыми словами скрывалась до сих пор причинявшая ему боль правда. Она покачала головой. Может, они и друзья, но она никогда его до конца не разгадает.

Человеку с талантами Симмонса выследить племянницу лорда Коллингвуда не составляло особого труда. Поскольку девчонка не подозревала, что ее преследуют, она спокойно шла по дороге, как гусь, который только того и дожидается, чтобы его поймали и ощипали.

Поначалу идти по ее следу было не так-то просто, поскольку юноша в большой шляпе никому не бросался в глаза. Но когда она нашла себе дружка-блондина, все стало гораздо легче. Этого запомнили все повстречавшие его бабенки.

С ядовитой ухмылкой Симмонс подумал, каким сюрпризом будет для лорда Коллингвуда открытие, что его племянница путается с кем попало. А может, его светлости до этого нет дела: главное — чтобы она не дошла до Лондона и не узнала правду про своего папочку. Симмонс вполне мог понять, что лорду — Коллингвуду не хотелось огласки этого скверного дела.

Когда Макси и Робин перешли с одной дороги на другую, Симмонс на какое-то время потерял свою добычу из виду. Но к югу от Шеффилда он опять нашел их след.

До них оставалось не больше двух часов ходу. Скорей всего девчонка и ее дружок остановятся на ночлег в каком-нибудь сарае. Если ему повезет, Симмонс настигнет их сегодня же ночью.

При этой мысли он хрипло хохотнул. Девчонка, наверное, не захочет расстаться со своим хахалем и вернуться в Дарем. Ничего, с этой парочкой он справится без труда.

Радуясь, что им удалось найти подходящее место для ночевки, Макси опустила мешок на землю и пошла собирать сушняк для костра. К тому времени, когда она вернулась, Робин сложил пирамиду из сухих щепочек и травы и высекал огонь.

— Приглядывайте за костром, а я пойду за водой. Макси положила на землю охапку хвороста и повела усталыми плечами.

— Я сама схожу за водой.

— А если я вам предложу сесть и отдохнуть, вы сочтете это за смертельное оскорбление? У вас усталый вид, а ручей неблизко.