В груди что-то дрогнуло, разливаясь теплом по венам. Наверное, потому что меня с детства привлекали блондины. Странное чувство, будто я знаю его. Но с событий на Х’аре прошло пятнадцать лет, а Лейс за мной так и не вернулся. Глупые, наивные, детские мечты, разбившиеся о реальность… Слишком долго я ждала своего эльфа, невольно отыскивая его черты в лицах встречавшихся потом х’шанцев. Вот и этот военный, хоть и кажется знакомым, скорее всего, очередной призрак из прошлого, которое не отпускает.

Хеш’аров я не забуду никогда, а мужчина напротив, пытающийся во мне дырку прожечь, — Х’элир. И я знаю точно: ни один х’шанец не откажется от фамилии отца. Усилием воли оторвала взгляд от его лица и попыталась взять эмоции под контроль, но противная дрожь не отпускала. Я кашлянула, прочищая горло, почувствовала, как потеплели щеки; как же неловко — мое смущение стало явным.

— Я… вы… мы…

— Вы правы, — вкрадчивым мягким баритоном, почему-то не соответствовавшим выражению его лица, согласился х’шет Х’элир, — и вы, и я, и все мы обязаны подчиняться приказам. Особенно в данных обстоятельствах. От нас зависят жизни, многие жизни.

В зеленые глаза смотреть духу не хватило, но и свои опустить — показать слабость. Еще чего — скушает непременно. Я незаметно прикусила себе с внутренней стороны щеку, собралась и ответила в тон ему:

— Разумеется, х’шет. Но если уж меня поставили в безвыходное положение, то запомните: в мою работу вы не вмешиваетесь. Безопасность — это одно, исследования — другое. Мне плевать на ваш мужской шовинизм. Вам понятно?

— Да, профессор. — Напряженная линия губ х’шанца расслабилась в едва заметной улыбке. Какие же у него чувственные губы…

И куда же меня понесло? Я слегка растерялась: раньше гормоны подобного не устраивали, почти не беспокоили, и благодаря работе забывала, что уже давно не ребенок. Хмуро посмотрела на Х’элира. Он тут недавно о трунах-вертихвостках высказывался, а сейчас сам меня смущает. Серые брови х’шанца полезли на лоб.

— Профессор Кобург, давайте завершим дискуссию и наконец отправим миссию сегодня, — вмешался Зыков.

— Замечательная мысль! — согласилась я с землянином. — Мне нужен список оборудования на корабле, и главное — сообщите наконец цель миссии, чтобы я имела представление о том, что мне понадобится в пути для исследований.

— Корабль — «Орион» — отозван у одноименной трансгалактической компании, которая уже давно ведет разведку на малоисследованных планетах. Борт укомплектован по последнему слову науки и техники. Там есть все, что вам будет нужно.

— Вряд ли «Орион» добровольно расстался со своим суперукомплектованным исследовательским кораблем…

— Добровольно или нет — нас не касается, зафрахтовали и застраховали, — спокойно заметил Зыков. — Поэтому вопрос с оборудованием решен. Осталась исключительно ваша экипировка.

Мой наряд подвергся очередному осмотру и, судя по поджавшимся уголкам рта у генерала, его он, скажем, не впечатлил в качестве рабочей одежды.

— Мне не дали ни времени на сборы, ни информации, к чему готовиться. — Еще выше задрала я подбородок.

— Вас никто не обвиняет. Простите, профессор.

— Зыков, время, — оборвал обмен любезностями Х'элир. — Я на связи. Пусть Ли-Ру размерчик скорректирует, пока мы идем. — Затем обратился ко мне: — Пойдемте. На складе уже ждут.

Х’шет, не оглянувшись, — видимо, за годы службы привык, что его приказам подчиняются беспрекословно, — направился к двери. Но стоило ему выйти в приемную, глухо выругался и обернулся ко мне:

— Это ваше?

Зыков встал и с несвойственной его должности и званию стремительностью пронесся мимо меня… дабы узреть нанатон.

— Да, это мое.

— И что это такое? — Зыков удивленно уставился на черную кляксу с цветными чемоданами, парящими посреди приемной.

Адъютант, кстати, уже присутствующий, поднялся из-за стола и подозрительно покосился на меня. Наверняка уже во всех подробностях рассмотрел и капитана Оалу расспросил, а то бы тревогу поднял.

— Если коротко — автоморф. Если научным языком — группа нанатов, симбионт из живой клеточной структуры и нанороботов. Имеет зачаточный разум на уровне синаптических связей. Представляет собой единый слаженный организм, обладающий множеством полезных функций…

— И главная из них — носить чемоданы? — спросил Зыков, с неодобрением разглядывая, надо полагать, бабочек и стрекоз на моем багаже. — Думаю, что такое количество бара… вещей вам в экспедиции не потребуется.

— За себя я буду думать сама, — категорично заявила и злобно посмотрела на покусившегося на мое «барахло» мужчину.

Генерал развел руками.

— Пойдемте. — Губы х’шанца дрогнули в улыбке, а вот его задумчивый изучающий взгляд насторожил: чем я его развеселила?

— Они что — без управления за вами… летят? — не выдержал адъютант, провожая взглядом нанатон, последовавший за мной.

— Я для них мамочка, ведь в их структуре моя ДНК.

В душе я посмеялась над этими вояками, но продолжила идти за своим провожатым с каменным лицом.

* * *

Автоматика сработала бесшумно, и я вновь оказалась под палящим зноем в царстве желтого песка. Х’элир двинулся к парковке, где нас ждал другой аэробот, а мне стало грустно: Оала даже не подождал, чтобы попрощаться. Эх, военные…

Дверь в боте располагалась выше, чем я привыкла. На секунду замялась, придумывая, как бы мне изловчиться и забраться туда, чтобы не выглядеть смешно, а в следующую — уже была внутри. Сильные руки х’шанца плавно соскользнули с моей талии.

— Благодарю вас.

— Не за что, — глухо ответил Х’элир. Легко запрыгнул внутрь и, поджав губы, наблюдал за моими питомцами, менявшими форму на куб, чтобы разместить нанатон в тесном пространстве.

Минуты три в полете я старательно смотрела куда угодно, лишь бы не на сидящего напротив х’шета. А вот его взгляд чувствовала везде: на лице, на груди, на ногах… Поэтому, стоило боту опуститься около длинного одноэтажного здания, сорвалась с места и самостоятельно спрыгнула на песок. За спиной насмешливо хмыкнули. Еще один гад!

На почти типичном складе — «приемная» со столом, стареньким потертым креслом и кибером отгорожена решеткой от зоны хранения — нас встретил пожилой рафан с зеленоватой кожей, бугрившейся темными наростами, словно бородавками. О-о-о, сколько же ему лет? Единственный глаз, полускрытый нависшим веком, слегка слезился. Но в то же время вполне крепким и подвижным тыловиком был этот циклоп, каким-то чудом прижившийся в местном пекле.

— Мой мальчик, неужели ты решил покончить со своей одинокой холостяцкой жизнью и завел себе жену? — прогундел он, обращаясь к х’шанцу, едва мы поздоровались друг с другом.

— Заводят питомцев и болезни, а женой обзаводятся, — буркнула я. Сегодня, как нарочно, каждый житель Ватерлоо решил меня задеть.