Видал кто моего приятеля Мэтти...

Можете сказать мне, куда ж он исчез?..

Через месяц после наступления того, что стало называться в Адской Кухне «Наводнение Лунной Реки», жизнь Кэллана переменилась. Он не только жив, что сюрприз для него, но к тому же еще и герой квартала.

Потому что пока Персик спускал Шихэна в канализацию, они с О'Бопом поработали черным фломастером в блокноте Мэтти и списали некоторые долги. Они развлекались от души: какие-то цифры замазывали, сокращали, другие оставляли нетронутыми — те, которые, как они рассчитывали, сделают их состоятельными людьми.

Денежные времена настали в Адской Кухне.

Кэллан с О'Бопом обосновались в пабе Лиффи, будто владели им, что, в общем, если внимательно изучить черный блокнот, было близко к истине. Люди, заходившие туда, чуть ли не кланялись им: одни из благодарности, что их сняли с крючка у Мэтта, другие из страха, что попали в новую кабалу к парням, которые замочили Эдди Фрила, Джимми Бойлана, а вполне вероятно, и самого Мэтти Шихэна.

И еще кое-кого заодно.

Ларри Моретти.

Кэллан переживал только из-за этого убийства. Эдди Мясник, да и Джимми Бойлан, а уж тем более Мэтти Шихэн — это была необходимость. Но Ларри Моретти они убили из мести, за то, что он помог Эдди изувечить труп Майкла Мэрфи.

— От нас этого ждут, — убеждал О'Боп. — Иначе нас не будут уважать.

Моретти догадывался о своей судьбе. Он затаился в своей норе на Сто четвертой улице, рядом с Бродвеем, и пил по-черному. За две недели он ни разу не вышел из дому: просто ходить не мог, так что стал легкой добычей для Кэллана и О'Бопа, когда они ворвались в дверь.

Моретти валялся на полу с бутылкой в обнимку. Сунул голову между стереоколонками и слушал какой-то дерьмовый диск, басы ухали, точно канонада тяжелой артиллерии. На секунду Ларри приоткрыл глаза и взглянул на приятелей, которые застыли с нацеленными на него пистолетами, а потом снова закрыл. О'Боп завопил:

— Это тебе за Майки! — и давай палить. Кэллану ничего не оставалось, только присоединиться, но как же погано стрелять в лежачего.

Теперь надо было разрубить тело. О'Боп, оказывается, подготовил все заранее. Они закатили Моретти на лист толстого пластика, и Кэллан только теперь понял, каким же сильным был Эдди Фрил, если рубил мясо. Работа до хренища тяжелая, к тому же Кэллан пару раз мотался в ванную: его рвало. Но наконец они все-таки справились, распихали куски по мусорным мешкам, а потом отвезли на Уордс-Айленд. О'Боп считал, что им нужно засунуть «штуковину» Моретти в картонку из-под молока и походить с ней по кварталу, но Кэллан твердо сказал — нет.

Им такое дерьмо ни к чему. Слухами земля полнится, и уже на следующий день многие заходили к Лиффи выразить восхищение. А вот Бобби Ремингтон не пришел. Кэллан понимает, Бобби боится, вдруг они думают, что он сдал их Мэтти, но Кэллан точно знает, что это не Бобби.

Это подсуетилась Бэт.

— Ты только старалась защитить брата, — говорит ей Кэллан, когда она появляется в его новой квартире. — Я понимаю.

Девушка уставилась в пол. Она постаралась: длинные волосы расчесаны, блестят, на ней красивое платье. Черное, с низким вырезом.

Кэллан все понимает. Она на все готова, чтобы спасти свою жизнь и жизнь брата.

— А Стиви это понимает? — спрашивает Бэт.

— Я ему растолкую.

— Бобби так плохо, — говорит она.

— Да все в порядке...

— Ему нужна работа, а он не может получить профсоюзную карточку...

Кэллан испытывает странные ощущения от этих слов, обращенных к нему. За подобной услугой люди обычно шли к Мэтти.

— Ладно, это мы сумеем устроить, — обещает Кэллан. У него теперь есть незаполненные бланки, карточки, подписанные начальниками профсоюзов водителей, строителей и всяких других. — Скажи ему, пускай зайдет. Мы же с ним друзья.

— А мы с тобой друзья? — спрашивает девушка.

Он хочет ее. Черт! Он бы с превеликим удовольствием ее отымел. Но получится не то. Вроде только потому, что у него сейчас есть власть над ней.

И он говорит:

— Ну да, конечно, мы друзья.

Дает ей понять, что все в порядке, все в норме, она не обязана спать с ним.

— И все? Только друзья?

— Да, Бэт. И все.

Ему не по себе, ведь она вырядилась, накрасилась и все такое, но ему больше не хочется спать с ней.

И оттого ему грустно.

В общем, Бобби заходит, они подцепляют его на крючок, устроив на работу, и его новый босс сразу зачисляет его в бездельники — и Бобби в этом отношении не подводит. Люди приходят: кто платить проценты, кто просить какого-то одолжения, и где-то с месяц они изображают из себя маленьких крестных отцов в кабинке паба Лиффи.

Пока их не одергивает настоящий Крестный Отец.

Большой Поли Калабрезе присылает гонца и требует, чтобы они приехали в Квинс и объяснили ему лично, отчего, первое, они не мертвы и, второе, отчего мертв его друг и партнер Мэтти Шихэн.

— Я сказал, — объясняет Персик, — что это вы, парни, замочили Шихэна.

Они сидят в кабинке таверны «Лэндмарк», и Персик пытается проглотить гадостную баранью котлетку с картошкой, политую жирным коричневым соусом. По крайней мере на встрече с Большим Поли их угостят приличной едой.

Может, эта еда будет последней в их жизни, но хотя бы вкусной.

— Господи! Зачем? — удивляется Кэллан.

— У него были причины, — вмешивается О'Боп.

— Отлично, — говорит Кэллан, — какие?

— Скажи я ему правду, он с ходу убил бы меня, без вопросов, — старательно объясняет Персик.

— Шикарная причина, — кидает Кэллан О'Бопу и снова поворачивается к Персику. — Зато теперь он прикончит нас.

— Ну, не обязательно, — тянет Персик.

— Не обязательно, значит?

— Нет, — пускается вновь в объяснения Персик. — Вы, парни, не в Семье. Вы не мафиози. Не подчиняетесь нашей дисциплине. Понимаете, мне следовало бы спросить разрешения Калабрезе убить Мэтта, а он его ни за что бы не дал. Так что с этим убийством я влип бы по-крупному.

— Да, новость просто отличная, — говорит Кэллан.

— Но вам-то, парни, разрешения не требуется, — продолжает Персик. — Вам нужна только основательная причина. Ну и правильное отношение.

— Какое еще отношение?

— К будущему. Дружелюбное. Сотрудничество и братство.

О'Боп возбудился не на шутку. Будто у него на глазах сбывается мечта.

— Калабрезе хочет нанять нас? — О'Боп чуть не падает со стула.

— Не знаю, — говорит Кэллан, — хочу ли я, чтоб меня нанимали.