была в длинной футболке, в которой спала, еле поднялась на затекшие ноги. – А где Глен? Почему его не тащишь с собой? Ноги сломал?

– Даже если бы он сломал обе ноги, я бы заставила его выйти из дома! – она раздосадовано плюхнулась в кресло. – Он только отмахивается от меня. Кажется, я ему надоела. Сначала тренировки, чертов футбол и волейбол, потом мать его не отпускала, еще эти поручения отца, которые он выполняет каждый день. Он наемник что ли?! Я довольствуюсь двумя часами в неделю! Это разве отношения? Нас можно назвать парой после такого?

– Ты об этом беспокоишься? Ну и дуреха. Он тоже переживает из-за этого… И это можно перешить. – Зум-Зум заканчивала перебирать свое хламохранилище.

– Это его слова или твои? Он лично тебе это говорил? Ртом? – Патриция присела к Зум-Зум на пол.

– Да, мы об этом говорили. Не хотелось бы лезть в ваши отношения, мне от этого не по себе. Вы оба изменились, и мне бывает трудно понять ваши поступки. – Зум-Зум говорила очень тихо, будто сама с собой. – Глен нервничает, хмурится пуще обычного. Его терроризируют родители, большая нагрузка в учебе, дополнительные занятия, ты насела на него, как клоп на смородину, и он не знает, как объяснить тебе это. А ты… Давай произнесем вслух: ты сохнешь по нему, как мой язык при стометровке. Рассмотри другой вариант отношений, не такой, как в сериалах. Ты видишь там все эти сопли-слюни и ждешь, что у вас будет так же. У тебя началась любовная паника. Наверно именно так гормоны жарят мозг.

– Он нервничает?! – Пэт не смело улыбнулась.

– Черт! Из всего ты услышала только это?! Для чего я вообще распинаюсь. Ну влюбилась и влюбилась. Теперь ты познаешь эти горькие муки влюбленности. Вот у нас с Шеллом…

– Смеешься? У вас с Шелом нет никаких отношений. Что тут можно сравнивать? – сердито оборвала ее Патриция, встала, одернула коротенькую юбочку.

– По-Ка нет! – Зум-Зум многозначительно подняла указательный палец вверх. – Завтра я приглашу его на праздник… Изначально я так и планировала, помнишь? Что мне еще остается? Попытка номер два.

Зазвенел телефон.

– Это будильник? – удивилась Пэт.

– Напоминалка. Пора пить воду.

– Тебе для этого напоминалка нужна? – Патрицию перекосило.

– Я обещала Глену придерживаться графика. – Зум-Зум залпом осушила приготовленный стакан.

– Это так на него похоже. Все по плану, расписано поминутно на год вперед. Он мочится наверно по графику. Никакой импровизации! Это так раздражает! – Патриция прошагала по комнате, уперлась лбом в холодную дверцу шкафа. – Мы проводим время вместе, вдруг он вскакивает, хватает вещички и смывается. Я чувствую себя портовой проституткой, которую можно поматросить и бросить. А мы толком-то и не целовались даже. Скоро мой день рождения, и, если я в этот день не увижу его решительных действий, я с ним расстанусь.

– Погоди, погоди… До меня дошло! Ты специально пришла мне это рассказать, что бы я будто бы невзначай передала ему? – Зум-Зум закончила складывать вещи в стопку. – Эти интриги ни к чему, могла бы прямо попросить. Хорошо, я намекну, хотя мне не по душе работать передатчиком.

Патриция долго и несвязно мямлила что-то в ответ, Зум-Зум давно перестала слушать эти заунывные тирады. Она натягивала джинсы, пытаясь припомнить, о чем они с Патрицией вообще разговаривали раньше, до всей этой истории с похудением. Наверно, сплетничали. Зум-Зум осенило: а ведь у них не было ни одной точки соприкосновения их интересов. Ни кружков, ни рукоделия, книги они читали разные, и даже музыку слушали разную! Вся их связь базировалась на двух годах, которые они просидели за одной партой?

Сара долго провожала девочек, подавая Патриции пальто и шапку, похвалила ее сапоги, и вообще ни один элемент гардероба не остался без комплимента. Для Зум-Зум она оставила короткое: «не замерзни».

Магазины торгового центра, как всегда приветливо распахнули свои двери, у самого входа Зум-Зум поджидала коварная пекарня, которая славилась сказочными на вкус пирожными с кремом. Однажды злые маркетологи узнали, что запах выпечки способствует большим продажам магазинов, поэтому постарались, чтобы у каждого выхода центра покупателей подкарауливал коварный лоток с шоколадом или недобрые булочные, на которые Зум-Зум оказалась такой падкой. Она, разумеется, раскусила их злодейские планы, поэтому перед центральным входом она делала глубокий вдох, а выдыхала у эскалатора.

– У тебя бегают глаза, и руки чешутся. Пятна нервные пошли… – Заметила Патриция. – Ты подсела на что-то?

– Эти запахи из кофеен сводят меня с ума. Я вижу эти тортики и кексики, у меня слюна капать начинает! Пойдем отсюда. На втором этаже продают шмотье, пошли туда.

Добравшись до второго этажа, с эскалатора они сразу влетели в плотную толпу людей, из динамиков громко играла ритмичная музыка, вдоль стен стояли ограждения, часть пола в проходах была покрыта ковровой дорожкой. Воздух пах резиной, парфюмом, в паре мест чувствовался дух перегара, но нигде не пахло едой, и Зум-Зум это успокоило.

Музыка стихла, на тумбу поднялся нарядный красивый мужчина в сверкающем пиджаке, он улыбался в толпу широкой отбелёной улыбкой. Девчонки дружно завизжали, увидев его.

– Тут движуха какая-то. – сказала Пэт, вытягивая шею. – Может машину разыгрывают?

– Продолжим, дорогие гости! – раздался звучный голос ведущего из колонок. – Первый мешок подарков мы с вами разыграли! Я бы тоже от таких не отказался, а вы?

– Дааа! – отозвалась толпа.

– Теперь мы переходим к самому интересному! Вы заметили эти красные дорожки, они, разумеется, здесь не просто так. Нет, мы не ждем Скарлет Ехансон! Ими указан путь, по которому пробегут участники нашего супер…ЗА-БЕ-ГА! Вы записали своё имя в список? Выполнили три задания? Пришли к финишу в числе первого десятка? Тогда эти билеты ВА-ШИИИ! – Ревел ведущий в микрофон.

– Куда? Куда билеты-то? Хоть бы плакат какой повесили! – Патриция беспокойно крутилась на месте.

– Это открытие спортклуба, – отозвался стоящий рядом парень, – не видите, что ли?

– Вот они – абонементы наших первых посетителей! Посещение первых трех месяцев БЕСПЛАТНО!

Зум-Зум сорвалась с места. Жестко расталкивая людей, она двигалась к стойке регистрации. Патриция деликатно, с извинениями протискивалась за ней.

– Меня! Меня запишите! – Зум-Зум чуть не снесла стол, где сидело жюри.

– Я уже вижу наших первых ретивых скакунов! Значит пора вписать свои имена в список! Паааа-ехали! – скомандовал ведущий.

От толпы отделились несколько молодых человек крепкого телосложения, они так же подошли к столу и нависли над судьями плотной стеной, будто собирались отобрать у них кошельки. «Для чего им спортзал? На них ни грамма жира!» – подумала Зум-Зум. Ей выдали жилет, всучили глянцевую брошюру и толкнули в сторону линии старта. За пять минут