— Полагаю, я заслужил этот упрек.

— Да, заслужил.

Он тоже подошел к перилам.

— Я не часто это делаю, — тихо произнес Макс, когда она перевела на него взгляд, — но я должен извиниться перед тобой.

Она приподняла бровь.

— За что?

— Ты прекрасно знаешь, за что, — он взял в ладони ее руку и поразился, насколько ледяной та была. Он не знал, влияние ли это ночной прохлады или эмоций, которые испытывала сама Джанин. И в который раз за этот вечер Максу стало непереносимо стыдно. Потому что он — виновник всех ее переживаний. — Я был не прав. Ошибался насчет тебя и Прентисса. Я ошибался во многом.

— Ну, надо же! — Она криво улыбнулась. — Даже не верится.

Макс улыбнулся в ответ. Как и следовало ожидать, извинений окажется недостаточно. Он сильно обидел ее. Но он заново заслужит ее доверие.

Макс притянул ее к себе и крепко прижал к груди.

— Джанин, я верю тебе. Более того, я верю в тебя.

— Это, конечно, все хорошо, Макс, но...

— Признаюсь, я вел себя недостойно.

— О да. Обозвал меня лгуньей и утверждал, что я хочу поймать в ловушку несчастного богатого парня, чтобы женить его на себе. Конечно, ты вел себя недостойно.

— Просто отвратительно, — поправил он и с облегчением заметил в ее глазах вспыхнувшие искорки юмора. — Ты очень добрая — попыталась предупредить Элизабет.

Она нахмурилась.

— Ни одна женщина не заслуживает быть обманутой.

— Она сама сделала свой выбор, — пожал он плечами. — Элизабет решила во что бы то ни стало заиметь Джона Прентисса и не отступит от этого решения. И кто знает? Они могут быть счастливы вместе. Элизабет сама очень богатая женщина. Возможно, Джон остановится на ней и ее деньгах. В любом случае у тебя не было шансов убедить ее.

— В глубине души я была в этом уверена, — призналась Джанин и обвила его шею руками. — Но я должна была попытаться.

— Итак, я прощен? — Кольцо его рук на талии Джанин стало крепче. Макс нетерпеливо теребил ярко-красный шелк платья, как будто желая высвободить девушку из этой обертки.

— Почему нет? — Джанин обхватила ладонями его лицо. — Ты был в своем репертуаре, Макс.

Он хмыкнул.

— Не знаю, чувствовать ли себя польщенным или оскорбиться?

— На твое усмотрение, — Джанин мягко высвободилась из его объятий. — Лиззи и Джон уезжают послезавтра, ты знаешь об этом?

Макс кивнул и встретился с ней глазами. Сейчас был самый подходящий момент сообщить Джанин о своем предложении. С отъездом бывшей жены их сделка подходила к концу.

— Джанин, я хочу, чтобы ты подумала кое о чем, — начал он.

— Макс?

— Скоро нам придется расстаться, — он не сводил с нее взгляда. — И я думаю, ты согласишься, что, несмотря на некоторое недопонимание, мы очень хорошо ладим друг с другом.

— Да-а, — протянула она.

— Я хочу, чтобы ты подумала о продолжении сделки.

— Что?!

— Речь идет не об изменении условий.

— О чем ты говоришь? Я не понимаю...

— Все очень просто, — Макс нежно поцеловал ее. — Я думаю, нам стоит пожениться на самом деле. Нам хорошо вместе. В постели и не только. — Он торопливо добавил: — Если хочешь, в Лондоне у тебя будет собственный цветочный магазин.

— Как удобно для меня.

Он слегка нахмурился, но продолжил:

— Джанин, мы оба пострадали от отношений, основанных на так называемой «любви». Брак на деловой основе гораздо лучше. Мы сможем наслаждаться семейными узами без опасности душевной травмы.

— Ты серьезно?

— Я никогда не был более серьезен, — заверил ее Макс. Он улыбался, глядя на ее ошарашенное лицо. — Что ты на это скажешь?

Джанин во все глаза смотрела на Макса. Без сомнения, он был очень доволен собой и своим практичным предложением. И уверен в себе. У него было лицо человека, который уже почти получил то, что хочет.

Тем неприятнее будет для него удар по самолюбию.

В сердце Джанин боль боролась с оскорбленной гордостью, с нараставшим гневом. И боль победила. Джанин хотелось расплакаться, слезы уже кипели в уголках глаз. Но она справилась с ними и не заплакала.

— Извини, Макс. Я не буду игрушкой, купленной в универмаге.

— Извини, что?

Она вздохнула, видя его непонимание.

— Ты хочешь купить настоящую жену точно так же, как купил и временную. Я не заинтересована в этой сделке.

Макс тяжело вздохнул, как человек, который вынужден терпеть слишком многое. Сунув руки в карманы, он проворчал:

— Я не пытаюсь купить тебя.

— Дело в том, что я не хочу фальшивой жизни, — Джанин медленно покачала головой. — Притворяться три недели — одно. А притворяться всю жизнь — совсем, совсем другое.

— Жизнь не будет фальшивой, Джанин. Это будет наша жизнь.

— А отсутствие настоящих чувств разве не фальшь?

Он рассердился.

— Черт возьми, женщина! Ты хочешь еще раз наступить на те же грабли?

— Да, — сказала она, глубоко вдохнув напоенный цветочными ароматами воздух. — Вполне возможно, я ошибусь еще раз. Но в конце концов в моей жизни появится порядочный мужчина, которого я полюблю.

— Мне не нужна любовь, Джанин.

— Это очень плохо, — она пристально посмотрела на него. — Для нас обоих. Потому... потому что я люблю тебя.

— Ты не можешь! — невольно вырвалось у него. Джанин рассмеялась, но смех получился невеселым. Грудь сжало невидимыми обручами.

— Мне действительно не следовало влюбляться в тебя. Но так уж получилось.

— Господи, почему все женщины дела смешивают с любовью? — Он придвинулся на несколько шагов, затем остановился и взглянул на нее. — Я не просил тебя влюбляться. И вовсе не хочу, чтобы меня любили.

— Наверное, меня привлекают такие типы, как ты, — Джанин сделала шаг к Максу. В его глазах она увидела сожаление и что-то похожее на раздражение. Она положила ладонь ему на руку и ощутила напрягшиеся мускулы. — Я не ожидала, что влюблюсь, Макс. И не ожидаю, что ты влюбишься в меня. Просто хочу сказать, что не выйду за тебя замуж. Не на таких условиях. Семейная жизнь не может быть контрактом.

Он молчал. Да и говорить было больше не о чем.

Джанин бессильно опустила руки и грустно улыбнулась.

— Если бы я вышла за тебя замуж, то ненавидела бы себя до конца жизни за то, что согласилась жить с человеком, который не любит меня. Поэтому я не сделаю этого. Даже ради тебя.